Вервольфы вовсе не просто так получили славу людоедов. Будучи раненными, они могли с легкостью восстановиться, если находили что пожевать. А поскольку чаще всего травмы и увечья им наносили существа разумные, то и далеко ходить в поисках требующихся для регенерации веществ не требовалось. Олег старался лишний раз не смотреть в ту сторону, благо имелся другой объект для исследований, а именно собственный организм с застрявшим в нем копьем, однако и звуков ему хватало, чтобы нервно передергивать плечами. Возможно, парня даже стошнило бы… если бы большая часть содержимого желудка не успела вывалиться наружу через не предусмотренное природой отверстие.
— Ты как?.. — прорычала Доброслава минут через пятнадцать, когда от гнолла-шамана и стрелка остались только груды окровавленных объедков, поскольку все более-менее лакомые части подверглись безжалостному сгрызанию.
— Жить буду… — чародей успел вытащить из себя копье и теперь старался лишний раз не шевелиться, чтобы не мешать действию целительных заклинаний. Ему основательно порвали кишки и слегка повредили печень, но подобное не было смертельно для организма волшебника. Особенного такого, который способен усилием воли пережать разорванные сосуды или заставить поврежденные участки тканей срастись друг с другом. Без квалифицированной помощи он восстановился бы в течение пары-тройки дней, а успешное самолечение, скорее всего, сократит срок выздоровления до нескольких часов. — Посмотри в их поклаже иголку с ниткой, попробую себя на ощупь заштопать.
— Ага, сейчас. — Оборотень, судя по звукам, стала обыскивать тела. И Олег очень порадовался, что он сейчас в мародерстве не может принять участие по техническим причинам. — Проклятье, и как только эти шакалы нас так подловили, а? Я же следила за противоположной частью коридора. И мимо Лозы немертвого они не могли пройти.
— Ну, значит, сидели все это время в одной из комнат, которые мы осматривали лишь мельком. Прятались или от восставших сородичей, или от нас. А потом дождались момента и атаковали. — Волшебник поморщился: лежать на каменном полу с развороченным животом было очень неудобно. Однако вряд ли где-нибудь поблизости нашелся бы квалифицированный хирург или хотя бы подушка под голову. — Ну как, нашла что-нибудь?
— Я много что нашла, только вряд ли оно тебе сейчас пригодится… — послышался в ответ голос кащенитки. — Тут только две древние книги, набор хрустальных склянок, золотые монеты и какие-то зеленые камни, сильно напоминающие изумруды. Похоже, гноллы успели основательно разграбить это здание, прежде чем нарвались на неприятности.
— Уже неплохо, — поерзал плечами по холодному жесткому полу Олег. — По крайней мере не зря страдали. Но еще разок обыскать здесь укромные уголки все равно надо будет. Вдруг они пропустили что?
Глава 7
О том, как герой командует отрядом, бегает по стенам и заводит неживую зверюшку
Олег привык относиться к каждому делу, связанному с магией, очень серьезно. Не важно, была ли это разрушительная стихийная магия, потенциально превосходящая ее по летальности в густонаселенной местности некромантия, безобидное исключительно на первый взгляд целительство, грозящая взрывами, восстаниями искусственного разума, ударами электростатики, струями кипящего пара и масла техномагия или даже лишенная внешних эффектов медитация, призванная хоть чуть-чуть обуздать пророческий дар, в случае неудачи «всего лишь» кипятящая мозги не хуже инсульта. Чародей в любом случае подготавливался к грядущим испытаниям со всей старательностью, предпочитая максимально увеличивать свои шансы на успех, а не пафосно преодолевать последствия неудачи. И поэтому сейчас он сверялся с заранее составленным списком, тщательно занимаясь обустройством того места, с которого в ближайшие несколько часов никуда не двинется, поскольку будет в очередной раз пытаться чуть-чуть улучшить свое положение в этом мире. Не следовало терять время понапрасну: когда он покинет заброшенный город, такой возможности у него больше не будет. Ну, скорее всего. Хотя возможная награда и велика, но лезть ради нее в другие руины гиперборейцев или их последователей Олег точно не собирался!
— Фиксирующие ремни — есть. Каппа для зубов — есть. Болеутоляющее — есть. Противошоковое — есть. Заживляющая ожоги мазь — есть. Нож — есть. — Армейский целитель не был фармацевтом, однако мог приготовить из подручных средств некоторые препараты на первой попавшейся кухне. Из того, что завалялось на этой самой кухне или хотя бы в ближайшей продуктовой лавке. Мед, масло, молоко, кости, некоторые овощи, фрукты, ягоды и травы. Смешать, растолочь, заморозить, сварить, выпарить, добавить в качестве катализатора и источника силы кровь самого чародея. Ничего не перепутать, если нет желания приготовить яд вместо лекарства. Эффективность этих сомнительных снадобий не стояла даже и близко к патентованным мазям и эликсирам, вышедшим из-под рук профессиональных алхимиков и способным поставить на ноги даже мертвого в любом смысле этого слова, однако на войне быстро приучались ценить любую мелочь. Особенно если именно она отделяет живого пациента от мертвого, а успешного и ценимого начальством целителя от вынужденного вместе с солдатами бежать в атаку санитара. — Чай — есть. Конфеты — есть. Печенье — есть. Бутерброды с ветчиной — есть…
В соседней комнате шумно заворочалось что-то большое. Спустя пару секунд оттуда раздался громкий треск и приглушенный злобный рык. Нечто очень сильное, но, видимо, не слишком-то внимательное с силой приложилось о стену. Потом о дверь, затрещавшую под напором дикой силы. И открывавшуюся вообще-то внутрь, а не наружу. Впрочем, об этом бьющееся о преграду существо догадалось довольно быстро, раза всего-то с пятого.
— С добрым утром, — поприветствовал Олег свою невольную спутницу, на ощупь выбравшуюся из приглянувшейся ей комнаты в общий коридор. Глаза девушки были закрыты, в пространстве она явно ориентировалась при помощи осязания и обоняния. Нос и губы пошатывающейся при каждом движении Доброславы начали странно подергиваться, а спустя секунду сменились ужасающей пастью, полной огромных клыков.
— Угу, и тебя туда же… — вяло пробормотала зевнувшая во всю глотку оборотень, которая оказалась жуткой соней. Дрыхла кащенитка по двенадцать часов в сутки; могла бы, наверное, и больше, но мешал желудок, куда приходилось регулярно отправлять по паре-тройке килограммов пищи. Улучшенный метаболизм девушки имел свою цену в виде зверского в прямом смысле слова аппетита. При первой же возможности организм пытался наесться про запас, только где оный запас откладывал — непонятно. Скорее всего, там же, где и всю ту дополнительную плоть, которой вервольф могла обрасти при трансформации. Во всяком случае, в своем человеческом виде никаких жировых складок Доброслава не имела, уж Олег-то знал об этом точно. — Опять готовишься к своим ритуальным пыткам? И не надоело тебе?
— Надоело… — с печальным вздохом признал чародей, потирая вновь занывший живот. Оружие гноллов, привыкших в сибирской тайге встречаться с разнообразными монстрами, оказалось отравленным. Яд контактного действия работал весьма тонко и коварно, поначалу он вообще никак не проявлял себя, первые симптомы недомогания целитель ощутил лишь через десяток минут после завершения схватки. Вот только избавиться от впитавшейся в кровь и плоть дряни оказалось совсем непросто. Псоглавцы выбрали для нанесения на свое оружие такое средство, чтобы на охоте легко подранить какую-нибудь тварь, а потом убежать или спрятаться. И через некоторое время спокойно начать разделывать свежий труп. Организм Доброславы справился с последствием многочисленных ран за шесть часов, хотя это и едва не стоило девушке жизни. Олег без особого напряжения боролся с отравой четвертые сутки и уверенно побеждал, но добился пока лишь того, чтобы область воспаления уменьшилась до границ начавшей подживать раны. — Однако прекратить это просто выше моих сил. Каюсь.
