Армия продолжала быстрым маршем продвигаться к Вилуалю, где по предсказаниям провидцев и расчетам аналитиков должны были находиться Спящие. И с каждой пройденной верстой напряжение среди бойцов и магов росло все больше и больше. Они шли драться с богами, как тут можно оставаться спокойным?! Да уже за одно то, что никто не пытался дезертировать, участникам похода следовало поставить памятник!
Хотя положа руку на сердце, если бы эльфийская земля оказалась столь же сильно изуродована миазмами Бездны, как часть стерегущего леса, боевой дух нолдцев был бы гораздо ниже. Но идущих на битву островитян встречали обычные для этих мест красоты. Гордые деревья-великаны с мощными стволами и раскидистыми ветвями, заросли цветущих кустарников и аккуратные делянки с безумно редкими травами – здесь было все так, словно Светлые до сих пор правили Маллореаном, а древний Враг продолжал томиться в узилище.
Изменился разве что «вкус» здешней магии, пронизывающей в Маллореане все и вся. Доселе мягкий и ласкающий Свет стал агрессивным и обжигающим, а в энергии Жизни появились нотки Крови и Бездны. Земля Перворожденных медленно трансформировалась в нечто новое, и это новое обещало быть еще менее дружелюбным к людям, чем стерегущий лес.
– Я помню все это другим, – с хриплым смешком сообщил К’ирсан Кайфат, словно принюхиваясь к витающим в воздухе запахам.
Льер Бримс реплику проигнорировал, но Айрунг смолчать не смог.
– Более живым? – спросил он, не выдержав.
– Более мрачным и ненавистным для меня, – пояснил Кайфат. И от этого его объяснения пахнуло такой яростью, что на какой-то миг Айрунгу показалось, будто именно К’ирсан и есть бог Зла. – А сейчас вот смотрю, и душа радуется. Красота! – Внезапно он замолчал, точно к чему-то прислушиваясь, а потом произнес: – Льер Бримс, на вашем месте я бы приказал развернуть боевые порядки и поднять Щиты. Причем как можно быстрее!!
Последнюю фразу император-маг сказал весьма напористо и жестко, но его совет немного запоздал. Архимаг и сам уже что-то ощутил, после чего внезапно изменился в лице, сгреб переговорные амулеты в кучу и заорал:
– Развернуть защиту!!!
Айрунг, в отличие от Высших магов до сих пор ничего не заметивший, вновь растерянно взялся за Скипетр и принялся оглядываться. Его примеру последовало и большинство остальных нолдцев. Члены Совета, правда, тоже что-то почуяли, но делиться подробностями не спешили…
А затем Айрунг неожиданно осознал, что внутри него начинает расти беспокойство. Беспокойство, ничуть не уменьшившееся даже после того, как войско накрыло артефактным магическим куполом.
Что-то приближалось, что-то плохое…
Внезапно впереди и с флангов сначала засветились золотом деревья – и вместе с ними заросли кустов и травы, – а затем одновременно взорвались облаками стремительно истаивающих в воздухе блесток. За считаные удары сердца армия Нолда оказалась на краю огромной проплешины, лишенной любой растительности. И тотчас стало понятно, что либо мастера прогнозов в островной республике незаметно для всех растеряли квалификацию, либо боги попросту не подчинялись никаким законам и правилам. Вместо того чтобы заниматься непонятно чем под Вилуалем, Оррис Двуликий и его жены отправились навстречу незваным гостям. И лично расчистили перед ними дорогу…
– А от Рошага, я смотрю, вообще ничего не осталось? – с каким-то запредельным спокойствием сказал вдруг К’ирсан Кайфат, остановившись рядом с льером Бримсом и принявшись изучать стоящего перед войском рыцаря в полном доспехе и с замершими по бокам богинями. – Сюрприз!
В его равнодушии перед могуществом оживших реликтов древних времен было что-то убийственное, пахнущее кровью и смертью, в чем-то даже превосходящее источаемую льером Бримсом ненависть к врагам Нолда.
А затем прошла секунда, другая, и всем стало не до сравнений. Предсказанная бесчисленными пророками битва конца времен началась…
Самый главный бой этой эпохи начался с атаки Орриса. Рыцарь с двумя лицами на нагрудной пластине вытянул в сторону нолдцев руку и… Айрунг даже не мог описать, что за волшбу сотворил бог, на какие Силы или Стихии он опирался. Свет, Тьма, Кровь, Бездна, толика Огня и Воды – там было намешано столько всего, что приходилось сомневаться в собственной способности «читать» чужие чары. И вот эта невозможная мешанина энергий, приняв вид огромного, в три или четыре сажени диаметром, шара из белого тумана ударила в защиту нолдцев.
Эффект от столкновения был не менее удивительным. Если бы заклинание Двуликого оказалось неспособно преодолеть защиту Истинных и бессильно взорвалось за ее пределами или если бы проломило колдовской барьер точно ядро осадной машины стену осажденного города, – Айрунг бы ни капли не удивился. Но волшба лжебога прошла сквозь стенку магического купола, словно и не заметив ее, оставив после себя в полотне из силовых линий лишь аккуратное отверстие. И после оно не взорвалось огнем, не обожгло кислотой и не прокатилось волной молний, а буквально растворилось в воздухе без каких-либо внешних последствий.
– Что за… – пробормотал Айрунг.
Покосился на своих соседей, рассчитывая на комментарии, но его реплика осталась без внимания. К’ирсан Кайфат в этот момент принялся надевать до того болтавшийся на поясе шлем, а Архимаг… Архимаг активировал все имеющиеся у него переговорные амулеты и скомандовал:
– Всем! Работать только по Кали и Альме, слышите?! Только по Кали и Альме!!
Айрунг сначала не понял, почему бить надо именно по богиням, но спустя пару ударов сердца они сами дали ему ответ. Жены Орриса, до того скромно стоящие чуть позади своего божественного супруга, внезапно ускорились и понеслись к передним рядам нолдцев. Двуликий неспешно двинулся следом.
Секунда, другая, и обе богини оказались у границы магического купола. Правда, ломать его им не потребовалось – отвечавший за перевозку защитного артефакта голем внезапно взорвался с чудовищным грохотом, взрывной волной повалив две бредущие вслед за ним механические платформы. И войсковая защита с пугающим шелестом распалась.
Командовавшие боевыми големами маги не подкачали, и их подопечные моментально среагировали на изменившуюся обстановку. Жены Орриса еще только собирались возобновить движение, как в них ударили десятки Лучей Силы из работающих на износ кристаллов излучателей и полетели целые цепочки огненных пульсаров, выпущенных из тяжелых метателей. Следом потянулись гораздо более изощренные плетения, создаваемые редкими или даже уникальными артефактами. Градом посыпались заговоренные стрелы, пришли в движение Стихии…
Со стороны все это выглядело весьма грозно и смертоносно, однако богинь совершенно не впечатлило. Кали и Альме словно окружал невидимый барьер, в котором чары и снаряды либо вопреки всему отклонялись в сторону, либо проливались на землю дождем из голубых молний. Но даже если каким-то чудом эту защиту удавалось преодолеть, то заклинания и стрелы бессильно отскакивали от их золотых доспехов.
Быть может, у обороны лжебогинь и был какой-то предел прочности, но достигнуть его нолдцы не успели. Дамы, словно берсеркеры, ринулись в рукопашную. И даже созданные для подобных сражений големы ничего не смогли им противопоставить. Копье Альме и кривые ятаганы Кали превращали механических воинов в груду металла с пугающей скоростью. И можно было не сомневаться, что следом придет черед уже управляющих големами людей.
