Во всяком случае, именно эти слова Олег сказал встречающему на пузырной переправе, когда на правах помощника командира полусотни докладывал о результатах операции. От него ждали громких слов, и Олег их произнес. О том, что лично он рассчитывает громкой победой вернуть расположение льера Бримса, Чимир промолчал. Не обо всем можно говорить и не все мысли уместно озвучивать, что-то надо всегда держать при себе.
Как, например, он вряд ли кому скажет, что только теперь окончательно понял суть игры ныне покойного льера Виттора и льера Бримса вокруг личности Айрунга…
Умение перехватить контроль над любым артефактом само по себе редкость, а уж способность подчинить Великий артефакт и вовсе казалась ранее невозможной. И если изначально, когда наличие Скипетра у Маллореана лишь подозревали, Айрунга просто поддерживали как обладателя удивительного таланта, то, когда подозрения перешли в стадию абсолютной уверенности, могущественные маги стали воспринимать его как свой козырь на черный день. Секретное оружие, способное обезоружить пришедшего на порог и стучащегося в дверь врага. Не зря же сдавший Светлым все и вся Виттор утаил сведения об Айрунге. Даже предатель не хотел расставаться со всеми козырями!
А еще Олег никогда и никому не расскажет, что в его понимании Свет окончательно проиграл Тьме. Причем не какой-то конкретной Тьме, а Тьме вообще. Союз стран, разделяющих общие идеалы Добра и Света, ядро цивилизации на Торне, проиграл не силам Бездны, не павшим во мрак государствам, а… тьме в своих душах. Теперь каждый стал за себя, и… сияние Света погасло.
Для Олега это было особенно важно, потому как Нолд он полюбил не сам по себе, а как флагман той самой цивилизации, как передовую часть того самого Света. И К’ирсана Кайфата Чимир не любил в том числе и за то, что его стараниями варвары, те, кто вне Света, медленно, но верно оттесняли цивилизацию…
Понимание, пришедшее к много повидавшему и пережившему Олегу, не принесло ему радости и не добавило веры в будущее, но разбило последние иллюзии. А еще заставило понять, что же является истинной ценностью в этом дерьмовом мире. Для Олега таковыми стала семья, и он собирался держаться за нее как за спасительный якорь. Сегодня, сейчас и все последующие дни!..
Снизошедшая на Чимира ясность была столь неожиданна, что он поначалу даже заподозрил влияние какого-то заклинания, но быстро отбросил данную мысль. Свет неизбежно искажает мышление своих адептов, так что замеченные им трансформы сознания вполне могут быть связаны именно с этим. И не важно, что Олег к Первостихии едва-едва прикоснулся…
Об этом обязательно следовало хорошенько поразмыслить, но позже. Сегодня Олег возвращался домой, а значит… значит, все остальное могло катиться к мархузу!
С таким настроем прямо от пузырной переправы он и направился домой, благо на развернутый доклад к новому Архимагу тащить его никто не пытался. Потом, конечно, вспомнят и об Олеге, но сейчас все внимание сосредоточено на Айрунге и Скипетре Власти. И этим следовало воспользоваться…
До поместья Олег добирался на двухколесном экипаже, по пути успев заснуть. Да так крепко, что, когда кучер высадил его у главного входа, Чимир еще не меньше пары минут приходил в себя, пытаясь прогнать липкую дремоту. И наверное, именно поэтому он поздно заметил странную красную лужу, вытекающую из-под ворот. Но когда все же заметил, сонную одурь как ветром сдуло.
Что-то случилось! Бывает, конечно, всякое, но свежая кровь на пороге поместья не та вещь, от которой можно просто отмахнуться. Что-то было явно не так.
Олег с разбегу вскарабкался на стену вокруг родового владения Чимир и, перевалившись через гребень, рухнул в заросли шиповника. Весь искололся, исцарапался, но этого даже не заметил. Едва выбравшись из кустов, он побежал к воротам, чтобы спустя несколько мгновений практически споткнуться о тело одного из охранников. Бедолага умер от ранения в горло – убийца одним махом разрубил ему шею почти до позвоночника. Но, судя по кровавому следу на камнях, произошло это не здесь, а у ворот. Погибшего просто отволокли подальше, чтобы не бросался в глаза, да так и бросили. Однако маскировать пролитую кровь любитель резать глотки не стал.
Чувствуя, как все внутри холодеет, Чимир заспешил по центральной дорожке ко входу в дом. И почти сразу обнаружил новую жертву – из кустов торчали чьи-то ноги. Сразу за кустами начиналась дорожка к флигелю для прислуги, и там тоже обнаружились следы крови. Несколько кровавых отпечатков небольших стоп в обуви без каблуков вели в сторону от флигеля. И можно было не сомневаться, что трупы есть и там.
Кажется, Олег нашел, где начиналась тропа смерти!
Внезапно Чимир вспомнил, что именно в доме для прислуги поселили Селерея. За перипетиями охоты за Скипетром он как-то совсем забыл про сына Насти… И кажется, зря! Сердце внезапно защемило от дурного предчувствия, и Олег побежал в сторону особняка. Мархуз с этим Селереем, как он мог забыть, что где-то в доме находятся Аливия с Тураном?!
В распахнутые настежь двери он вбежал уже в откровенной панике. Всклокоченный, раскрасневшийся, с бешеными глазами. И почти сразу наткнулся на очередного погибшего. В прихожей, в проходе, ведущем в небольшую гардеробную, на спине лежал один из братьев жены. Причем лицо его было так залито кровью, что Олег даже не разобрал, кто это был. Только по фамильному перстню и понял, что кто-то из родичей.
Погибший явно пытался сопротивляться: вдоль одной из стен тянулась полоса растрескавшегося камня, как после попадания Луча Силы, но на этом разрушения заканчивались. Сделать что-то большее родственнику просто не дали и прервали колдовство на середине. И это заставляло иначе взглянуть на способности убийцы. Потому как одно дело резать слуг, и совсем другое – расправиться с Истинным магом, да еще без подходящих для этого инструментов. Насколько смог понять Олег, убийство было совершено обычным оружием: не артефактом и не клинком из обсидиана, а ничем не примечательной остро заточенной железякой. Рядовой головорез на такое не способен… как, впрочем, и многие знакомые Олегу Наказующие. Здесь чувствовалось мастерство и особая школа!
Все эти мысли промелькнули в голове у Чимира за какой-то миг. Он даже шаг почти не сбавил, а когда понял, что окровавленный родственник мертв, и вовсе ринулся в глубь дома. Бегом миновал несколько коридоров, лестниц, крытых галерей – ни мертвые, ни живые слуги или обитатели поместья ему не попались, – пока не оказался перед входом в спальню Турана. Там он замер на секунду, собираясь с духом, а затем рывком распахнул прикрытую дверь и ворвался внутрь… Чтобы застать сцену, увидеть которую он не хотел бы и в страшном сне. Непохожий на себя Селерей с застывшим лицом и заледеневшим взором именно в этот миг вонзал короткий клинок в грудь Аливии.
Происходящее было настолько шокирующим, что Олег словно бы впал в ступор. Когда ты все видишь, все понимаешь, но не можешь пошевелить и пальцем. Бессильно наблюдая, как убивают твою любимую.
У него на глазах клинок в руке сына Насти зажегся тусклым оранжевым пламенем и его острие погрузилось в возникший на пути амулетный Щит. Олег даже оружие узнал – однолезвийный меч с изукрашенным драгоценными камнями эфесом висел на стене в оружейном зале и всегда считался парадной никчемной железякой. Однако в руках Селерея «никчемная железяка» словно преобразилась, стала живой, хищной, смертоносной. И вполне подходящей для того, чтобы пробить магический барьер вокруг Аливии.
