* * *
До шестого месяца беременности все шло у меня нормально. Дитя развивалось так, как положено, набирало вес. Каждый раз, когда доктор мерил мне давление, оно было в норме, УЗИ тоже было хорошим. Я даже узнала пол ребенка.
У меня будет девочка.
Потом, утром в понедельник, Аида, наш офисный менеджер, пригласила меня в свой кабинет для ежегодной оценки моей работы. Я всегда ненавидела такие вещи и на этот раз тоже приготовилась выслушать подробное перечисление моих недостатков и недоработок, а также предупреждение, что я иду по тонкому льду.
– Заходи и садись, – сказала Аида и жестом показала на стул по другую сторону ее стола. – Как ты себя чувствуешь?
Такой вопрос я часто слышала в последнее время, когда кто-нибудь замечал мой живот.
– Прекрасно. Спасибо.
– Тебе повезло, что тебя не тошнит по утрам, – сказала Аида. – Меня месяцами тошнило во время обеих беременностей.
– О-о, представляю, – вежливо ответила я.
Аида откинулась на спинку кресла и тепло посмотрела на меня.
– Ты уже решила, какой возьмешь декретный отпуск? Большой или короткий?
Я кашлянула.
– Если можно, я бы хотела взять максимальный.
– Конечно, можно, – улыбнулась она. – Первые месяцы будут очень важными для твоего малыша. Разумнее будет побыть с ним как можно дольше.
Меня приятно удивила искренность в ее голосе, и я чуточку расслабилась.
– А когда ты вернешься на работу, – продолжала Аида, – прямо тут, в этом здании, есть превосходный детский сад. Ты уже заходила туда?
– Да, пару недель назад.
– Ты записалась к ним? – спросила она. – Сделай это немедленно, там у них очередь.
– Запишусь. Спасибо.
Она открыла папку с моим личным делом, и я снова напряглась, когда она стала молча читать свои замечания.
– Скажи мне, Надия, – сказала она уже более деловым тоном. – Как ты думаешь, у тебя все было хорошо в последнее время?
Я неловко поежилась.
– Да, хорошо. Мне тут очень нравится.
Она сложила руки на моей папке.
– Рада это слышать, потому что мы все довольны твоей работой. Ты вежливая, ответственная, исполнительная, никогда не опаздываешь; клиенты отмечают, что ты внимательно и приветливо отвечаешь на звонки. Все мы чувствуем себя спокойно, когда ты сидишь на первой линии.
На секунду мне даже показалось, что я вижу сон; такого со мной никогда не случалось. Я никогда не была отличницей в школе, а на моих прежних работах никто не ценил мою располагающую улыбку и обаятельную личность. И вообще, меня очень редко хвалили за мою жизнь.
– Спасибо, – ответила я неуверенным тоном.
– Я понимаю, что тебе осталось совсем немного до декретного отпуска, но хочу, чтобы до этого ты освоила несколько новых обязанностей в нашем офисе. Мне нужна сотрудница, на которую я могу положиться и доверить часть своей работы, когда у меня будет отпуск. Поэтому я хочу тебя сделать своей помощницей. Тебе интересно такое предложение? Разумеется, тебя ждет и прибавка к жалованью. Я уже переговорила с партнерами, и они предложили десять процентов.
У меня было такое состояние, как будто из меня разом вышибло весь воздух. Слегка ошалев, я похлопала себя по щеке.
– Вы серьезно?
– Да, – засмеялась Аида. – Давай начнем со следующей недели, если ты готова. И, конечно, эта должность будет тебя ждать, когда ты вернешься после отпуска по уходу за ребенком. – Она помолчала и наклонилась ближе ко мне. – Мы действительно хотим гарантировать, чтобы ты вернулась, Надия. Мы не хотим тебя терять.
Я улыбнулась ей.
– Я в восторге. Да, я очень заинтересована в моем повышении. – Все это было как сон.
Она выпрямилась и с облегчением вздохнула, закрывая мою папку.
– Чудесно. Я начну готовить тебя на следующей неделе и сразу прибавлю оклад. Ты это увидишь на следующем платежном чеке.
Мы обе встали. Она обошла вокруг стола и пожала мне руку.
– Поздравляю.
– Спасибо.
У меня защекотало в носу, и я чихнула.
– Будь здорова, – сказала Аида, взяла со стола пачку «клинекса» и протянула мне; потом проводила меня до двери.
* * *
Когда я вернулась домой, у меня не дышал нос, а горло, казалось, кто-то натер наждаком. Мне было больно глотать.
Я бросила на пол свою большую сумку, вылезла из туфель и сразу пошла в спальню, чтобы переодеться в пижаму.
Вскоре я лежала на диване, закутанная в мягкое флисовое одеяло, с рулоном туалетной бумаги – мне приходилось сморкаться через каждые пять минут. Я ничего не могла делать, лишь сонно шарила по телеканалам, отыскивая что-нибудь приятное.
У меня пропал аппетит, но я понимала, как важно есть ради ребенка, поэтому заставила себя проглотить клубничный йогурт. Позже подогрела в микроволновке консервированный суп, но горячий бульон щипал горло, и я решила ограничиться йогуртом и фруктовым льдом.
* * *
Ночью я не могла спать из-за боли в горле и заложенного носа, но я боялась принимать что-либо, чтобы не навредить малышке.
Наутро, встав с постели, я смерила температуру, она была повышенная. Я позвонила на работу, мол, так и так, и Аида велела мне беречь себя.
В обычной ситуации я бы осталась дома, пила много жидкости и отлеживалась на диване, пока не почувствую себя лучше, но тут у меня была другая ситуация. Я ждала ребенка, поэтому решила позвонить моему доктору.
Он велел приехать до полудня. Я взяла такси до его клиники и села в уголке приемной, чтобы не чихать на других пациентов.
Наконец сиделка назвала мое имя, и я с жалким видом вошла в кабинет доктора. Немного подождала и там. Наконец вошел доктор Уэлдон, закрыл дверь и велел мне прыгать на стол.
– У меня беременность двадцать две недели, – сказала я. – Прыгать мне как-то несподручно.
Он засмеялся, подвинул мне лесенку, и я устроилась на белой бумаге.
– Откройте рот и скажите «а». – Он полез ложечкой ко мне в рот. – Да, краснота определенно есть. – Потом он послушал мое сердце и измерил давление. Сказал, что все неплохо, сунул мне в рот термометр, а сам сел за свой стол и стал что-то писать.
Термометр пискнул. Доктор встал из-за стола и посмотрел показания.
– У меня температура? – спросила я.
– Да, но небольшая. Можно не беспокоиться.
– На ребенке это не отразится?
– Нет, но, если вам будет некомфортно, можете принять тайленол. Думаю, через несколько дней вам будет лучше. Если нет или если вам станет хуже, приезжайте снова.
