— Георгий Лангустович! Если вас не затруднит, загляните ко мне. Вы столько времени на яхте, а до сих пор не представились капитану. По-моему, это нарушение флотского этикета...
Виноватый корабельный гном Гоша неловко протиснулся в капитанскую каютку.
— Я... это... то есть, конечно, я... это самое... не совсем законно, только...
Капитан вытер лицо, обернулся и весело сказал:
— Вы меня, Георгий Лангустович, конечно, не помните. А я вас отлично помню. Лет двадцать назад мы с мальчишками лазали по вашей «Кефали», и вы не прогоняли нас и даже угощали морскими сухарями...
— Я... это... зачем же прогонять... Я только боялся, когда лазали на салинг. Думал: вдруг сорвется кто-нибудь. Мальчики, они... это самое... такие хрупкие...
— Как я понимаю, вы приятели с моим Владиком?
— Это самое... да. И с Максимом...
— А вот и они! — капитан смерил взглядом появившихся в дверях двух мальчишек (оба теперь в спасательных жилетах, по всем правилам). — Ну-с, что имеете сообщить, уважаемые?
Обоим стало ясно, что Гошина тайна раскрыта. Владику только и оставалось с виноватым видом затеребить шортики и покаянно выговорить:
— Папа, не сердись...
— А за что я должен сердиться? — жизнерадостно поинтересовался капитан Ставридкин.
— Ну... что мы Гошу... таким тайным образом...
— Надо же! «Тайным образом», — усмехнулся Владькин отец. — Хорош бы я был капитан, если бы не знал, кто у меня на борту... Георгий Лангустович, не смущайтесь, я даже рад, что вы с нами. Говорят, что корабельные гномы приносят удачу плаванию. А поскольку в судовую роль вписывать корабельных гномов не положено, то и нарушения правил здесь нет... Отныне можете считать себя почетным гостем нашего экипажа...
— Это самое... благодарю... — пуще прежнего засмущался Гоша.
— Но, папа... — прежним сокрушенным тоном сказал Владик. — Ты все-таки еще не про все знаешь... не про всех... кто на борту... Максим, пора признаваться до конца...
Максим то ли кивнул, то ли просто виновато уронил голову.
— ...Потому что вот... — продолжал Владик. Он сделал шаг назад и ввел в каютку Нику, одетую в свой мальчишечий костюм. — Папа, ты делай с нами что хочешь! Только не возвращай этого пассажира на берег!
Капитан Ставридкин опустился на стул.
— Как это понимать?
Ника, в силу своего решительного характера, сразу изложила самую суть:
— Я ищу своего папу. Его весной похитили... пираты или контрабандисты... Мне кажется, их убежище на острове Три Кота. Ну и вот...
Капитан Ставридкин ошарашенно моргал, стараясь переварить обрушившуюся на него информацию. Мотнул головой и жалобно закричал:
— Да скажите вы этому артиллеристу, чтобы не колотил там на палубе с такой силой! Он развалит судно! — (Потому что Охохито продолжал с энтузиазмом сколачивать лафет.)
Владик с готовностью бросился на палубу.
На палубе Охохито, отложив молоток и ножовку, любовался самым крупным экспонатом своей коллекции.
— Охохито, папа просил стучать потише. Яхту развалишь.
— Я уже кончил, мучачо... Какая красавица! Вот начищу ее как следует, станет совсем как невеста. Все члены клуба оружейных редкостей будут смотреть на нее, облизываясь, как на пудинг с повидлом, и умолять меня поменяться на что-нибудь. А я буду говорить: «Ха-ха, посмотрите на них, какие они интересные...»
— Мы тебе поможем ее начистить, — пообещал Владик. — А пока я пойду... за продолжением нахлобучки...
В капитанской каютке продолжался разговор.
— Послушай, Ник, а с чего ты решил, что у нас будет возможность зайти на остров Три Кота? — уже серьезно спрашивал капитан. — Мы и так еле укладываемся в график. И кроме того... если там база преступников, что мы сможем сделать? У нас даже оружия нет, кроме древнего самопала, музейной пушки с забитым стволом и ракетницы с несколькими патронами...
— Я подум... подумал, что, может быть, в одиночку проберусь на остров, разведаю там... вдруг отыщу папу и сумею украдкой освободить его. Без оружия... Или хотя бы какие-то следы найду...
— Милый мой, это ведь не кино «Приключения на острове Динозавров»... Насмотрелись вы...
— Папа, но ведь моряки должны помогать друг другу... — набравшись решимости, вмещался Владик.
Капитан оч-чень внимательно посмотрел на сына. И сообщил с расстановкой:
— А еще моряки должны знать, что такое дисциплина. В прежние времена за такие фокусы, как у вас, юнг на флоте драли линьками...
Тогда сунулся вперед Максим:
— Дядя Степа, если нас, то ладно. А его нельзя. Потому что он это не он, а она. Ника... Вот... — Он сдернул с нее бейсболку. Короткие, но пышные волосы вспухли над головой, явно показывая «кто есть кто».
Капитан Ставридкин окончательно ослабел на стуле. И неизвестно, чем бы это кончилось, если бы снаружи не заголосил старпом Жора:
— Данилыч, возьми телефон, он в кубрике! Тебя требует заказчик. Клянусь дедушкой, он кричит и нервничает, как старая дама, у которой украли побитую молью горжетку...
Капитан плюнул и бросился к трапу.
Похожий на пожилого солидного турка заказчик на самом деле нервничал у себя в офисе. Хотя при разговоре утверждал обратное.
— Вах, дорогой капитан, я совершенно спокоен. Я только желаю знать, где моя яхта и что с ней. Я собираюсь отправиться на Мальту и хочу, чтобы все было готово вовремя... Ну и хорошо, дорогой, ну и хорошо... Что «погода»? Погода, дорогой, это ваша проблема. А моя проблема — финансы. Давай будем каждый заниматься своим делом... — Он положил трубку и оглянулся на почтительного секретаря. — Не нравится мне этот капитан. Говорит «море есть море». Что значит «есть море», если я заплатил. И неплохо заплатил, между прочим. Вах, куда мы катимся с такими порядками...
Ника, Максим и Владик стояли на носу у поручней. Ника была теперь, как и мальчики, в спасательном жилете, Андрюшка опять был привязан к поручню ушами. Ника поглаживала его и говорила:
— Владик, у тебя такой замечательный папа... Он немножко похож на моего...
— Он, конечно, замечательный... но он все же не сказал твердо, что зайдем на Три Кота, — осторожно напомнил Владик.
— Но он сказал «будет видно». Мой папа если говорит «будет видно», всегда старается сделать хорошее изо всех сил...
— Везет некоторым с папами, — сказал будто сам себе Максим, глядя в морскую даль.
Ника посмотрела на него и что-то вспомнила.
— Ой... я вчера на берегу для вас подарок нашла. Только не отдала, потому что не знала кому... Он один, а вас-то двое...
— Какой подарок? — разом сказали Владик и Максим.
