— Насчет порядочности мы побеседуем в другом месте, — сообщил Сыронисский.
— Разумеется, — поддержал Олег. — А здесь вам не место. Поэтому покиньте помещение отряда и прекратите ваше нашествие, о причинах которого я узнаю в исполкоме.
— Это не нашествие, а технический осмотр, молодой человек, — обиженным тоном ответил очкастый. — Я, кстати, главный бухгалтер домоуправления. Мы смотрим, какой здесь нужен ремонт.
— Никакой ремонт не нужен, — сказал Олег. — Здесь идут занятия, и до лета помещение трогать нельзя.
— Кто вас будет спрашивать? — величественно отозвался Сыронисский. — У нас план. А кроме того, ваш детский сад вообще из другого ведомства. Райком комсомола вас организовал, пускай он и место дает. А нам нужно место для бухгалтерии.
— Мало ли что вам нужно, — сказал Олег. — Таким людям, как вы, нужно вообще, чтобы дети сидели, как мыши в норах, и под ногами не путались, а то жить мешают.
— Шибко образованные все стали, — произнесла дама с лицом-сковородкой и поднялась со стула.
Олег повернулся к Серёже:
— Дежурный! Гости уходят. Проводите.
Серёжа и барабанщики отошли, освобождая выход.
Дама величественно, как айсберг, двинулась к порогу. "Пролезет?" — с интересом подумал Серёжа. Она, видимо, пролезла бы. Но тут даму, словно потоком, отнесло в сторону. С мороза ворвались Генка Кузнечик, Алеша Смирняков, Сеня Гуревич, Митя Кольцов и Наташка.
— Остальные в школе или в кино! — с налета выпалил Генка. — Митьку и Наташку я на всякий случай прихватил. А что случилось?
— Все уже в порядке, — сказал Серёжа. — Гости уходят. А вы как сумели так быстро примчаться?
— Мы с Наташкой на велосипедах, прямо по снегу! Митьку — на багажник. А остальные — бегом!
"Гости" во время этого разговора удалились.
— Ну, история, — выдохнул Олег. — Данила, да отойди ты от флага и положи рапиру. Все уже… Сергей, ты зачем вызвал ребят?
— Сам не знаю, — сказал Серёжа. — Так, на всякий случай. Мало ли что…
— Ну и хорошо… Тогда сразу и решим один вопрос, раз капитаны здесь. Давайте раздевайтесь.
Через минуту все расселись в кают-компании — кто на стульях, кто на диване. Олег быстро и коротко рассказал, что случилось. Потом спросил у Данилки:
— Так?
— Так, — ответил Данилка. И нерешительно оглядел ребят. — А что мне было делать? Здесь же флаг.
— Пусть капитаны пройдут в спортзал, — попросил Олег. — На пару слов.
В зале они стали тесным кружком.
— Вот что, братцы… — начал Олег. — Надо об этом сказать. До сих пор мы жили спокойно… если не считать стычек с Лысым, Гусыней и другими мелкими типами. Взрослые люди нам, по крайней мере, не мешали. Помогали даже. Да только не всем "Эспада" нравится. Местные пенсионеры решили, что наши барабанщики слишком громко барабанят, хотя на улице их даже не слыхать… Просто этим людям понадобилось помещение для кружка вязания и для собраний жильцов. А новому домоуправу показалось, что их бухгалтерии тесно живется. Вот и началось. Тактика у этих людей простая: чтобы нас выселить, будут говорить, что все у нас плохо, все неправильно… Сами видите, Данилка на посту у флага встал, а они в крик: нападение с оружием!
— А что? — запальчиво начал Сеня Гуревич. — Вострецов сделал все, как надо. Я бы тоже… Уходить, что ли, надо было?
— Уходить? — переспросил Олег. — От флага? С поста?
— Кто бы ушел? — сказал Алешка Смирняков.
Олег медленно проговорил:
— Я спросить хотел… Он, конечно, маленький… Но может быть, пора ему дать звание?
— Капитана? — подпрыгнул Генка, который сам две недели назад стал капитаном. — Давно пора!
Серёжа вспомнил утренний случай с барабанщиками.
— Данилка, если по правде, давно уже капитан, — сказал он. — Не хуже других. Даже несправедливо как-то: и в совете, и группой командует, а нашивки нет.
— Только вот не все капитаны здесь, — нерешительно произнес Олег. — Как голосовать?
— Ну и что? Все равно большинство. Да и никто не станет спорить, — уверенно сказал Алешка.
Они вернулись в кают-компанию. Барабанщики уже начинали на диване легкую тренировку по самбо.
— Капитан Вострецов! — сурово сказал Олег.
Данилка сперва привычно подскочил, ожидая нахлобучки за возню. Потом понял — "капитан". Порозовел, испуганно глянул на ребят: "Не шутите?" Олег подошел к нему, тихонько взял за плечи. Улыбнулся.
— Капитан Вострецов… Сдавайте вахту.
— А зачем… сдавать? — шепотом спросил Данилка.
— Ну как зачем? Каховский вернулся. Он же сегодня командир.
Олег притянул к себе Данилку, прижал к пиджаку рыжую лохматую голову и тихонько сказал:
— Ты хорошо стоял вахту. Спасибо, малыш.
Барабанщики на диване притихли.
Олег отыскал глазами Димку.
— Димка сегодня тоже герой. Четыре квартала летел по морозу почти раздетый. Только не заболей, пожалуйста, очень прошу.
— Не-а, не заболею, — охотно пообещал Димка.
— Надо его горячим чаем напоить, — решительно сказала Наташа. — Где у нас чайник и плитка? Всегда дежурные засунут куда-то.
В дверь постучали, и на пороге возник парень в солдатской ушанке.
— Я фанеру выгрузил и у крыльца поставил, — сказал он. — А то вы тут, видно, задержались, а мне ехать пора.
— Мамочки мои! — всполошился Олег. — Извините ради бога! Мы закрутились совсем. Наташа, отогревай Димку, остальные — таскать фанеру!
3
После школы Серёжа снова пришёл в отряд.
Он любил вечера в отряде. Приходили те, кому хотелось. Не на занятия, а просто так: посидеть вместе, поговорить. Одно слово — кают-компания. Булькал на плитке чайник, вкусно пахли разогретые пирожки, за которыми бегали в магазин на углу, собрав копейки и пятаки… Потом начинал трезвонить телефон: то одни, то другие родители справлялись, где их дорогое чадо и скоро ли оно явится домой. Чадо отвечало "щас" и тут же забывало об этом обещании. Олег спохватывался и начинал всех разгонять по домам. Но за разговорами и он иногда забывал о позднем часе. Приходилось потом компанией ходить от дома к дому и провожать друг друга.
Серёжу, Кузнечика, Митю Кольцова, Наташу, Андрюшку Гарца и еще нескольких "постоянных жильцов" кают-компании звонками не тревожили. Привыкли. А ребята эти привыкли к спокойным хорошим вечерам, привыкли быть вместе.
Для долгих разговоров нашлась одна бесконечная тема: море, корабли, Севастополь. Так уж получилось…
Олег часто рассказывал об Артеке. О своих отрядах. О вечерах на берегу. О том, как шумит на галечных пляжах, приходя из темноты, ночной прибой, как светятся огоньки на проходящих вдали теплоходах. О том, как ребята-артековцы выходят на катерах в нейтральные воды и бросают в море бутылки с письмами к мальчишкам и девчонкам разных стран. А еще о поездках в Севастополь — удивительный город, где почти про каждый камень можно написать книгу: столько здесь было подвигов. Белый город, в который море врезается длинными синими бухтами и плещется у окон домов. Про эсминцы и крейсеры, про старые бастионы, про старинные пушки, врытые на пирсах вместо причальных тумб. Про запутанные каменные лестницы и про улицы, где, кажется, смешались дома и корабли…
