— А зачем вы здесь красите?
Старшая ответила чуть насупленно и деловито:
— Смотри сам. С той стороны есть надпись. Зачеркнутая, потому что выезд. Мы решили, что и на въезде надпись нужна.
— Только не такая! — испугался я.
— Да, не такая…
— Нам то слово тоже не нравится, — сказала маленькая Катя.
— А ты знаешь хорошее название? — спросила у меня Катина сестра.
Я… нет, я не знал. Я только думал (вернее, чувствовал), что уходить из Озма можно, а возвращаться в него — это… ну, против законов природы.
Конечно, как ни называй злобный мир, лучше он не станет. Но… может быть, хоть самую-самую капельку добавится в нем доброты, если придумать хорошее имя? И хрупкий каркас добрых дел хоть чуточку окрепнет от хорошего слова?
А может быть, Дорога, по которой я шел и бежал, сделала в Пространстве таинственную петлю? Как рельсы Мёбиуса в Завязанной роще! И привела меня на другую, ранее недоступную плоскость мира?
Вдруг здесь уже все не так, как прежде?
Я мельком усмехнулся: такая смешная надежда.
Но вдруг? Хоть чуть-чуть?.. Тогда тем более нужно правильное название для мира, в который я возвращаюсь.
Кто знает: вдруг в этом мире причины и следствия легко меняются местами и от доброго имени зависит суть вещей?
В конце концов, сказано же в древней книге: «В начале было Слово!»
А девочки смотрели на меня с ожиданием. И покрашенная доска белела выжидающе. И тихо-тихо было…
Потом раздался чуть слышный звон. Дальний, еле различимый. Словно звенела сама тишина.
Но нет! Это звенел колокольчик Динь-Дима!
И я уже знал: они все идут сюда! Хозяин и пассажиры крошечного желтого автобуса. Они догадались, куда отправился я, и, конечно же, заспешили следом.
Я слышал уже их голоса.
Стоял и ждал — виноватый и счастливый.
И думал, что, может быть, вместе мы найдем нужное слово.
1996 г.
