– Но если захочешь отвлечься от бывшего и повторить – пиши.
– Я бы не рассчитывала, – честно предупредила я его.
Потому что благодаря этой ночи я осознала еще одну важную вещь. Да, я все еще была влюблена в Диза. Да, мне не удавалось его забыть. Но больше меня это не тяготило. Что я ни попытаюсь сделать – ничего не поможет. Никто не выбирает, когда разлюбить. Точно так же, как никто не выбирает, когда ему влюбиться. Я ведь совершенно не планировала влюбляться в Диза, это случилось вопреки моему желанию и доводам рассудка, в самый неподходящий момент. И однажды я так же проснусь утром и пойму, что мои чувства ушли. Что воспоминания не причиняют боли. И тогда до меня дойдет, что я встретила кого-то другого, и это будет так же неожиданно и нелепо, но, быть может, кончится лучше…
Возможно, это случится завтра, возможно, через месяц.
Но я ведь гени, верно? Впереди у меня вечность.
Время еще есть.
Глава 6
Ненавижу
«Что же мне сделать, чтобы ты остался?» – спрашивала певичка в наушниках. Подпевая незамысловатой песенке, я расставляла книги в закрытой секции. Освободила руки от тяжеленного тома, задвинув его на нижнюю полку, и с удовольствием потянулась.
– Что же мне сделать, что же мне сделать… – пробормотала я, замечая красную наклейку на следующем корешке.
Осторожно взяла его силиконовой кухонной прихваткой и поспешила убрать к прочим справочникам по проклятиям.
– Можем быть сегодня ночью, кем захочешь…
Холодная ладонь легла мне на лоб, заставив вздрогнуть. Я поспешно выпрямилась и выключила музыку. Хорошо хоть, за пением меня застали библиотекарь – они никому не расскажут. Правда, насчет устроившихся у них на плечах птиц я не была так уверена…
– Температуры нет, – заключили Бертрам и отхлебнули чая из старинной чашки.
Тончайший фарфоровый наперсток, которому скорее было место в каком-нибудь парадном сервизе, удивительно не вязался с их сегодняшним имиджем – тапочками, растянутыми штанами и майкой-алкоголичкой. Длинные черные волосы были собраны в разваливающийся на ходу пучок, а подмышкой они зажали газету. Опять сидели над своими изысканиями полночи?
– А должна быть?
– Ты странная, – сообщили мне. Занявший левое плечо Стокер согласно каркнул.
Ответ «сами такие» не показался мне подходящим для разговора с начальством.
– Влюбилась? – с сомнением спросили библиотекарь, по-птичьи склоняя голову на бок.
Потому что у необычного поведения могут быть две причины: болезнь и влюбленность. Гениально.
– Не угадали.
– Люди такие загадочные, – пожаловались они, обращаясь к птице.
А демоны очень забавные, когда пытаются их понять. Я расплылась в невольной улыбке. Которая, впрочем, погасла при следующих словах:
– Тебя хотят видеть. Я оставили его у входа на уровень.
– В закрытой секции?
Бертрам недовольно дернули плечом – мол, попробовали бы они его не пустить. От удивления я вытерла ладони о юбку, оставляя на ткани серые разводы. Черт. Райли как-то умудрялась чистить одежду магией, но мне такой уровень концентрации был недоступен. А хлопок, как выяснилось опытным путем, отлично сжигался вместе с грязью. Размазав библиотечную пыль еще сильнее, я плюнула на внешний вид и поспешила к выходу.
Макс облокотился на перила и с любопытством рассматривал плывущие за окном облака. Неизвестное солнце окрасило их в кроваво-красный цвет, хотя в ГООУ только наступил полдень. Странно. Сегодня мы с ним встретиться не договаривались.
– Что случилось?
– Не здесь. Хочу тебе кое-что показать.
– Если это что-то можно перемещать, можем посмотреть на него в столовой? У меня как раз обеденный перерыв.
Перемещался листок бумаги легко, только вот его содержание от этого яснее не становилось. Устроившись за столиком, я подняла взгляд на Макса.
– Это очередной тест?
– Нет. Считай, что пришел к тебе как к демонологу.
– Тогда ты пришел не по адресу. Это, – постучала я по распечатанной схеме, – к демонологии не имеет отношения. Тебе стоило спросить Райли.
– Знаешь, что это?
– Их семейная схема. Одна из удавок, которая используется в их глушилке. Вот этот контур перекрывает доступ к воздуху, эта схема воздействует на магию извне, выдирая ее из носителя…
– Тебе Рай рассказала?
– Нет, Диз.
После моей встречи с Соррелом ему стало интересно, почему она действует на демонов так же сильно, как на гени, и он попросил одного из сотрудников прислать ему файлы. Ничего удивительного: обратный инжиниринг процветает в любой индустрии, и отрасль смертоносных артефактов – не исключение. Обязательно надо разобрать продукцию конкурента по винтику и понять, что, как и зачем устроено.
Стоп.
– Ты потому пришел ко мне? Это связано с Дизом?
– Сегодня прислали первую часть расшифровки. Даже не четверть кода: говорят, там очень интересное плетение. Но…
Слишком много совпадений. И дело даже не в самой схеме глушилки. Абигор был главным, но не единственным, чей круг занимался оружейными артефактами. Заклинание, придуманное гени, было записано на языке демонов в виде кода для человеческого компьютера. Вот что напрягало. Чтобы объединить все это, нужно было чертовски сильно интересоваться людьми и гени. У демонов существовали свои заклятия, свое программирование. Совсем иное. В наполненных туманом кубах компьютеры узнать было невозможно, и я даже не представляла, как они функционируют. Технологии определяются мышлением, а у обитателей Нижнего мира оно было совершенно другим. И мало кто настолько сильно хотел понять людей, чтобы копаться в человеческой технике. В горле пересохло.
Диз, во что ты ввязался?
Противный звук выставленной на полную мощность вибрации разбил повисшую между нами паузу.
– Бертрам. Велели принести бисквитов и стакан крови, раз я все равно в столовой. Для Шелли и Стокера, – объяснила я Максу. – Не жди меня, обратно я сама дойду.
– Но ты…
– Не знаю, – оборвала я его. – Я ничего не знаю!
Правда. Мог ли Диз быть автором той программы? Я не знала. Установил ли он ее на компьютер Мора? Я не знала. Подставляли ли его? Я не знала. Ошибалась ли я, когда верила в его невиновность? Я не знала…
Погруженная в свои мысли, я сначала заметила свою фотографию на чужом мониторе, и только потом – владельца ноутбука. Еще поморщилась, думая, что после того свидания надо было закрыть профиль, но как-то забылось…
– Почему тебе доступна моя страница? Я же указала: «Никаких демонов».
Спросила и чуть не застонала от осознания собственной глупости. Очевидно же. Достаточно было вспомнить, кто это студенческое приложение создал, чтобы понять… Дура ты, Наташа. Кто еще мог додуматься до сорока девяти романтических ориентаций? Потому и вид профиля, отличавшийся от того, что был у меня на экране, и отсутствие ограничений. Администраторский доступ, который кое-кто использовал не по назначению.
