И ему грамотно и от широкой щедрости Башкирцева прилетел короткий, четкий и резкий удар в ухо. Не до убиения, всего вполсилы, зато от всей души.
Никаких звуков Костик не издал, а, раскинув руки в стороны и выронив пистолет, рухнул на спину, как и стоял, во весь рост, и потерял сознание.
Я вздохнула безнадежно, поднялась с места, подхватила свою сумочку и пошла к выходу.
— Дорогая, ты в порядке? — не то чтобы слишком обеспокоенно спросил Башкирцев, но все же с явной тревогой в голосе.
— Не называй меня «дорогая»! — потребовала я недовольным тоном и, старательно перешагнув через лежавшего без сознания Костика, вышла наружу.
Нашли они нас быстро и достаточно просто.
Мой «репортаж» оказался весьма полезен.
Понятно, что полиция вела запись с моего скайпа, и просмотрев внимательней и укрупняя планы, «девятку» они эту вычислили.
Они бы ее и без моей помощи вычислили, но потратили бы больше времени и могли нас упустить. Тут сыграло два фактора — первый, что Костику ничего не показалось, и его на самом деле «разрабатывали» как одного из возможных фигурантов дела, а вместе с ним бывшего главного бухгалтера, и ответственного директора, и главного инженера, и еще парочку людей из распавшейся конторы Аркаши и Макса.
А поскольку его вели, то приобретение двух машин, и двух сотовых старой модели, и неименных черных номеров к ним не осталось без внимания оперативников.
Ну а дальше все просто — Косте казалось, что он обезопасил себя со всех сторон, проведя сделки через Интернет, а после «зачистив» все возможные следы.
Но повторюсь еще раз — ребятки, когда вы встаете из-за компьютера, то попадаете в реальный мир с реальными законами. Если твои телодвижения подозрительны, они вызывают определенные вопросы. Такие, как, например, зачем простому системному администратору, не замеченному ни в каких криминальных делах, две машины на подставных лиц и одноразовые сотовые телефоны с «черными» номерами?
А уж когда он закатил свой «бенефис» на кладбище, то и избенка в глухой деревеньке обнаружилась, приобретенная через третьи руки. Это пока мы там с ним по полям-лесам тайными грунтовками катались, ребята из отдела «К» вычислили эту «дачку».
Кстати, и отдел «К» работает, и круто работает, чтобы вы знали — это я особо умным напоминаю.
Да еще этот идиот проторчал возле развалин заводских лишние пятнадцать минут, общаясь со мной, мог бы и уйти за это время, если бы правильно построил маршрут и не тормозил во всех отношениях. И вторую машину надо было ставить за зоной первичного обнаружения.
Дилетанты и дешевая самодеятельность раздражают ужасно. Правда?
А вот так возьмет тебя в заложники какой-нибудь придурок, и думаешь: да ладно, пусть будет дилетантство, и вроде как и ничего! Правда, такой вот деятель может по дури от непонимания да от страха таких дел наворотить, что… лучше уж все же без самодеятельности.
Обнаружили нас быстро, телефон его засекли и покатили тихонько за нами, а уж у деревеньки, поглядывая с трассы в оптику, как мы там партизанскими тропами крадемся, вычислили и дом, запустили полицейского дрона-беспилотника, — и вся моя работа по камуфляжу «фордика» насмарку — полетал он над избенкой, и машина та, что в поле слон, как на ладони.
А дальше должен был работать ОМОН, но без Башкирцева не обошлось — полез впереди всех полковник московский, к всеобщему неудовольствию местных полицейских! Я бы тоже на их месте обиделась.
Но за фирменный хук справа Илье все же мое отдельное женское спасибо! Что красиво, то красиво — ничего не возразишь!
В город мы двигались целой колонной: полицейские машины, микроавтобус с силовиками и машина Вити с Валей, в которую усадили и меня, Илья Георгиевич ехал с каким-то местным начальством, нам с ним не удалось даже перекинуться парой фраз.
Потянулись долгие часы в участке с дачей показаний, бесконечными вопросами с вариациями на одну и ту же тему. Хорошо хоть Марчук нынче не выступал, придержав свой характер, в мой адрес кислые морды не корчил, а я бы даже сказала, наоборот, обращался с подчеркнутым уважением и еле уловимым сочувствием.
А когда мы закончили и я подписала все показания, в кабинет зашел начальник Марчука и пригласил меня на совещание.
Да-да, именно так! Для меня сделали небывалое исключение из всех правил и пригласили на итоговое совещание по этому делу как наиболее пострадавшую сторону и в знак уважения. Скорее, деду моему, которого начальник областного управления полиции хорошо знал.
Слово с самого начала взял Башкирцев, да так его и не отдавал, лишь иногда обращаясь за пояснениями к местным оперативникам.
— Когда к нам в управление пришел запрос из вашего города на гражданку Юдину, проходящую фигуранткой по этому делу, я заинтересовался личностью обнаруженного в ее квартире Андреева, поскольку он и его компаньон Иваницкий уже проходили у нас по некоторым запросам, не вызвавшим тогда никаких сомнений. На первый взгляд информация о них была самой обыкновенной и ничем не привлекательной: родились, учились, уехали за границу, там женились оба на богатых европейках. Открыли вдвоем, как компаньоны, свое дело, работали с Россией, поднялись, стали инвестировать в различные выгодные проекты, оба развелись одновременно и решили осесть в России. Вроде бы ничего туманного в их биографиях. Но на всякий случай я обратился к нашим давнишним ориентировкам и в Интерпол. — Он обвел собравшихся взглядом, выдержал паузу и закончил фразу: — Вот тут и выяснилось, что таких граждан не существует, как и их так называемых жен, в Германии.
— О как! — поразился начальник отделения подполковник Варин и недовольно проворчал: — Что ж сразу-то нам не сказал?
— Чтобы не уводить следствие в сторону, — пояснил ему Башкирцев, бросив короткий, как бы мимолетный взгляд на Марчука. — Это ведь так соблазнительно: ухватиться за очевидную версию и дожимать только ее. Ну еще бы! Мошенники международного уровня! Какая увлекательная перспектива!
— Ну, ладно, ладно, — примирительно крякнул Варин, верно истолковав прямой, как магистраль, намек Башкирцева. — И что там с международным-то преступным миром?
— С ним, как водится, все в порядке, а эти двое наши доморощенные, наш контингент, куда там заграничным! — усмехнулся Илья и объяснил: — В начале девяностых была такая мадам в Питере, Маркина Людмила Николаевна. До распада Союза работала в Ленинградском областном исполкоме на высокой должности. С приходом перестройки быстро прощелкала перспективу и открыла кооператив на имя своего родного брата Андрея Куликова, которого в свое время устроила директором рынка. Золотая должность, как мы все понимаем. Через свой кооператив эти двое принялись прокручивать такие дела, что статьи устанешь перечислять, но не пойманы ни разу. А в девяносто третьем Маркина организовывает финансовую пирамиду. Не МММ и не «Василина», но уровень приблизительно такой же. Единственная разница между ними в том, что у Людмилы Николаевны ума и прямо-таки животной интуиции побольше, чем у тех деятелей. Она весьма тонко и своевременно почувствовала, когда пора устраивать национальную забаву: бег с кассой. И не поскупилась бросить малое: свою недвижимость и кое-какие сбережения, чтобы уйти с главным кушем.
