– Вы должны использовать любые возможности.
– Вы не в Капитолии, но продолжаете отслеживать послания по факсу?
– Верно.
– В том числе и сегодня вечером?
– Конечно. А что вы узнали?
– Это не Девитт.
– С чего вы так решили?
– Она была расстроена. Ей тридцать лет, но это первая смерть в ее жизни.
– В такой ситуации вполне естественно испытывать огорчение.
– Если б у нее имелась тайная миссия, она бы обязательно отвлеклась, чтобы завершить работу. Но она этого не сделала. Девитт почти все время молчала и сидела с таким видом, словно происходящее не имело ни малейшего смысла. Что совершенно нормальная реакция для человека, у которого нет никаких тайных миссий.
– А две другие сумели перенести смерть Ричардсон?
– Алиса Ваз – несомненно. Бриони Уолкер тоже. Она убедила собравшихся еще раз уточнить требования к винтовке. И все детали внесли в протокол.
– Чтобы она могла проверить, не упустила ли что-нибудь в двух предыдущих факсах?
– Вполне возможная интерпретация ее поведения.
– А что делала Ваз?
– То же, что и на предыдущих встречах. Все ее внимание было сосредоточено на географии. Она может уйти в отставку и возглавить туристическое агентство.
– Что вы намерены делать дальше?
– Пока не знаю. А вас попрошу отслеживать сообщения по факсу.
* * *
Ричер повесил трубку. Женщины все еще стояли в вестибюле и разговаривали. Он неспешно направился в их сторону, как человек, которому нужно убить час, как чужак в незнакомом городе, которого тянет к единственным знакомым ему лицам. План А состоял в том, чтобы продолжать строить из себя провинциала и, если получится, войти в группу, использовав интерес Бриони Уолкер к огнестрельным ранениям. Возможно, она поклонница снайперов. Он мог высказать свое мнение. Выстрел в голову или в грудь? «Ну, мадам, я предпочел бы выстрел в горло. Если попадание получается точным, иногда удается снести мишени голову».
План Б состоял в том, чтобы отбросить притворство и признаться, что он – капитан военной полиции, работающий под прикрытием для военной разведки, и посмотреть, что будет дальше. Возможно, это верный путь к цели. Если он сообщит, что Ричардсон являлась главным подозреваемым, предателем окажется та, что будет особенно старательно поддерживать данную версию. Если никто не станет особенно возражать, значит, Ричардсон и была «кротом».
Он приближался к женщинам.
План А или Б?
Они приняли решение за него.
Ричер пришел на все готовенькое.
Они были цивилизованными женщинами, автоматически вежливыми, как почти все военные. Он направлялся к ним и не собирался обходить их сбоку. Значит, им следовало признать его присутствие. Бриони Уолкер посмотрела ему в глаза, но первой заговорила Дарен Девитт.
– Нас не представили. Наверное, сегодня не самый подходящий день для таких вещей.
– Да, мадам, – ответил Ричер. – Пожалуй, вы правы. – И он назвал свое имя.
И отметил, что все три женщины постарались его запомнить.
– Приношу свои соболезнования по поводу гибели полковника Ричардсон.
Девитт кивнула.
– Ее смерть стала огромным потрясением для всех нас.
– Вы хорошо ее знали?
– Мы все хорошо знаем друг друга и рассчитывали, что сможем и дальше держаться вместе.
– Братья офицеры, – сказал Ричер. – Точнее, сестры.
– Мы все так чувствовали.
Джек кивнул. Они могли себе это позволить. Соперничество отсутствовало. Пока. Они еще не подошли к бутылочному горлышку, пока не добрались до скачка между бригадным генералом и генерал-майором. От одной звезды к двум. Тогда соперничество может стать жестким.
– Должно быть, вам уже приходилось переживать такие вещи, сержант. Вероятно, вы теряли своих людей.
– Да, мадам, один или два раза.
– И как вы поступали в таких случаях?
– Ну, мадам, обычно мы отправлялись в бар, чтобы выпить за их предстоящее путешествие. Обычно сначала все ведут себя тихо, но в конце концов остаются довольны. А это очень важно. Важно для подразделения.
– Какого подразделения? – спросила Алиса Ваз.
– Я не могу ответить на ваш вопрос, мадам.
– А какой вы выбирали бар?
– Тот, что ближе.
– До «Хаятта» всего один квартал, – сказала Девитт.
* * *
Они отправились в «Хаятт». Не совсем вместе. Не вчетвером. Скорее три женщины и одиночка, присоединившийся к ним случайно. Ричер прикинулся толстокожим и сделал вид, что не понимает намеков. Женщины были слишком вежливыми, чтобы высказаться более определенно. Тем не менее короткая прогулка получилась неловкой. Они покинули Капитолий, пересекли Конститьюшн-авеню, вышли на Нью-Джерси-авеню, пересекли Луизиану и Д-стрит и оказались у входа в «Хаятт». Ричер быстро шагнул вперед и предупредительно открыл дверь. В такой момент требовались именно такие действия, прямо здесь, прямо сейчас. Если б он замешкался на тротуаре, последовали бы новые, более прозрачные намеки.
Они прошли мимо него – сначала Ваз, потом Девитт и, наконец, Уолкер. Ричер последовал за ними. Они нашли бар, но не такой, к каким привык Джек. Во-первых, бара как такового не было. Только низкие столики в холле, низкие стулья и официанты.
– Что будем пить? – спросила Уолкер, посмотрев на Ричера.
– Пиво кружками, но я сомневаюсь, что у них оно есть, – ответил Ричер.
К ним подошел официант, и женщины заказали спритцер
[17]. Было лето. Ричер попросил принести горячий черный кофе без сахара. Он предпочитал не загромождать стол кувшинчиками, чашками и ложечками. Женщины тихонько беседовали межу собой, изредка бросая в его сторону виноватые взгляды, не в силах от него избавиться, не в силах повести себя грубо.
– А эти встречи всегда так проходят? – спросил Ричер. – Ну если не считать того, что случилось с полковником Ричардсон.
– Это первая такая встреча для вас? – спросила Ваз.
– И очень надеюсь, что последняя, – ответил Джек.
– Нет, оно того стоило, – сказала Уолкер. – Это была неплохая подача. Они не могут сказать «нет» на все. Так что мы постарались сделать хотя бы немного более вероятным то, что они скажут «да» на что-то другое в самом ближайшем будущем.
– Вам нравится ваша работа?
– А вам ваша, сержант?
– Да, мадам, по большей части.
– Я могу дать такой же ответ.
