Отдельные армии были обеспечены боеприпасами еще хуже. В складах 16-й армии к исходу 1 января 1942 года не оставалось ни одного выстрела для полковой артиллерии; имелась всего одна тысяча выстрелов для дивизионной артиллерии и 400 выстрелов для 152-мм гаубиц. Очень мало было мин крупных калибров.
Немногим лучше было положение в 33-й и 43-й армиях. Однако у последней в армейских складах не было выстрелов для 45-мм орудий, что ставило ее в опасное положение в случае массовой танковой атаки со стороны противника».
Правда, причину коллектив авторов видел в самом факте неожиданного успеха наступления:
«В результате успешного продвижения частей Красной Армий во второй половине декабря возникла настоятельная необходимость в новой организации тыла…
К концу декабря трудности обеспечения войск боеприпасами, горючим и другими средствами в значительной степени возросли в связи с большими морозами и снежными заносами. Несмотря на все усилия работников тыла, обеспечивших массовое производство боеприпасов на эвакуированных предприятиях, и принятые меры по усилению подачи боеприпасов в базы войскам, их запасы во всех звеньях сокращались. Помимо трудностей с подвозом, уменьшение запасов было вызвано резким ростом их расхода в ряде армий…
Успешное продвижение армий левого крыла и задержка с восстановлением железных дорог и мостов на шоссейных и грунтовых дорогах приводили к отставанию армейских баз, к росту затруднений в подвозе. В ряде армий аппарат не обеспечивал бесперебойного снабжения войск…
Нарушение установленных опытом правил и плохая связь приводили к срыву снабжения частей, нерациональному расходованию и даже утратам ценных и весьма нужных запасов… Вначале работники тыла и снабжения не справлялись с организацией маневрирования запасами… Подобные просчеты планирующих органов приводили к загрузке транспорта перевозками ненужных в данный момент грузов… Организация тыла и материального обеспечения десяти армейских соединений оказалась громоздкой и сложной…
Затруднения в работе тыла, перебои в снабжении в конце декабря и в январе вызывались в значительной степени неполным использованием наличных транспортных средств, а также недостаточным их увеличением во время быстрого продвижения наших войск».
Пока службы снабжения учились делать свою работу, фронты испытывали «снарядный голод», «топливный» и просто голод: «50-я армия имела 3 января всего одну дачу муки. Многие армии фронта не имели сахара, жиров и мяса».
По поводу статистики: «Отрицательно сказывались на снабжении войск вооружением и боеприпасами также недостатки в работе Главного артиллерийского управления. ГАУ не всегда точно знало состояние обеспеченности войск фронтов, так как строгой отчетности по этой службе до войны не было установлено. Табель срочных донесений по боеприпасам был введен в конце 1941 г., а по вооружению — в апреле 1942 г.». То есть первые полгода войны никакого учета ресурсов в действующей армии не существовало.
Наконец, еще один болезненный вопрос — количество накопленных за предвоенное десятилетие бракованных артвыстрелов. Как мы помним, пригодность снарядов к употреблению представителями завода и армии определялась «на глазок и на ощупь», при этом нередко возникал конфликт интересов. На этот случай придумали арбитражную комиссию, которая принимала соломоново решение: делила брак на две примерно равные части — снаряды «совершенно негодные» и снаряды «разбракованные». Первые шли в переплавку, вторые отправляли на военные арсеналы и склады.
Интересно свидетельство маршала Н.Д. Яковлева: «Все запасы боеприпасов на складах ГАУ с теми или иными дефектами, выявленными еще в мирное время, которые хранились для последующего ремонта, мы вновь пересмотрели.
В некоторые их виды внесли небольшие конструктивные изменения — в основном произвели перекомплектацию некоторых элементов выстрелов. А затем на полигонах ГАУ такие боеприпасы апробировали отстрелом. И свыше десяти миллионов штук (т. е. 11–12 % от общего количества, и это только «некоторые виды». — Авт.) отправили фронтам, где они были успешно использованы в боях… Были использованы и оставшиеся еще со времен Первой мировой войны 76-мм и 122-мм шрапнели с подмоченными пороховыми столбиками и вышибными зарядами, не поддававшиеся, казалось бы, ремонту. Эти негодные шрапнели были исправлены методом, разработанным одним из наших инженеров (этот метод я раскрывать не буду), а затем собраны в выстрелы».
А сколь было выстрелов, которые ремонту «не поддались»? А чем была вызвана необходимость вместо штатных взрывателей КТМ (не те ли самые, у которых от азотного травления растрескивались предохранители?) и РГМ оснащать артиллерийские снаряды взрывателями непредохранительного типа М-50 и ГВМЗ, предназначенными для минометных боеприпасов?
Признаем, что проблемы были, но к катастрофе 1941 года они отношения не имеют. Тот же Н.Д. Яковлев на страницах своих мемуаров, которые не вошли в известную книгу, неоднократно упоминает неких военных, которые «ссылками на нехватку вооружения и боеприпасов пытались порой списать свои оперативные промахи, неудачи на фронтах… Признать это фронтовикам трудно, ибо в таком случае нужно сказать: взаимодействие между родами войск организовывалось наспех, отсутствовала должная разведка, не всегда наличествовало твердое и целеустремленное руководство. Куда легче сетовать на нехватку вооружения и боеприпасов как на основную причину неблагоприятного развития событий на фронте. Вот почему очень скоро с фронтов начали поступать жалобы и ультиматумы, предъявляться нервные, порой абсурдные требования в отношении боевого обеспечения… Категорические формулировки насчет «артиллерийской музыки» иные военачальники были склонны понимать как благословение на бездумное расшвыривание снарядов… Даже тогда, когда нехватки в вооружении и боеприпасах не было, а просчеты происходили из-за неудачных решений самих командиров, командующих и их штабов, ряд авторов упрямо ссылаются на «материальный дефицит». А в заключение маршал уверенно утверждает, что «на всем протяжении войны Советские Вооруженные Силы значительно превосходили вермахт по боевому обеспечению».
Короче говоря, ствольная артиллерия в армиях всех стран развивалась одинаково, а матчасть имела сходные, порой идентичные характеристики. Количество и качество советских орудий были вполне адекватными стоявшим задачам. Несколько лет отчаянных усилий и тотальной милитаризации экономики СССР не прошли даром. Наличное вооружение Красной Армии вполне позволяло на равных бороться с вермахтом.
Так, на что жалуетесь, товарищ?
Согласно донесению начальника артиллерии Юго-Западного фронта генерал-лейтенанта М.А. Парсегова от 14 июля 1941 года:
«Старые части в основном были обеспечены всеми видами вооружения, за исключением 37-мм зенитных пушек, и в 131-й моторизованной дивизии недоставало 4 штук 152-мм гаубиц образца 1938 г.
Корпусные артиллерийские полки и полки артиллерии Резерва Главного командования первой очереди обеспечены были полностью, некомплект по округу относился за счет обеспечения этих частей второй очереди…
