Дверь открыла Сюзанна Джессап. Похоже, в доме больше никого не было. Ее соломенного цвета волосы слегка растрепались, покрасневшие глаза припухли. Какой-то момент она просто безучастно смотрела на него. Потом ее лицо сморщилось.
– Ох, Джереми, – простонала она, припав к его груди.
– Мне очень жаль, – пробормотал он, помогая ей пройти в дом. Она позволила ему подвести себя к дивану и усадить, словно у нее самой не осталось уже ни сил, ни желаний. Она заплакала, а гость продолжал обнимать Сюзанну, сотрясаясь вместе с ней от ее надрывных мучительных рыданий.
– Он был для меня лучшим другом, – призналась она, – единомышленником во всем. Абсолютно во всем. Как же такое могло случиться?
Логан решил, что лучшим ответом будет молчаливая поддержка; ей надо дать выговориться. Разумеется, он не собирался рассказывать ей, что видел, как погиб Джессап.
– Дети уехали, – всхлипывая, продолжила она, – отдыхают с моими родителями в Паунд-ридже. Как я скажу им, что их отец умер?
– Это несправедливо, – наконец произнес Джереми, – жутко несправедливо. Никому никогда не пожелаешь испытать такое. Когда они должны вернуться?
Она выпустила его из своих рук и откинулась на спинку дивана.
– Завтра. Мой отец привезет их.
– Тогда, по-моему, тебе лучше сообщить им сегодня вечером. Пусть начнут осознавать горе, а дорога домой, возможно, станет самой уместной для такого начала. Ты же не хочешь, чтобы они приехали с надеждой увидеть его.
Она вытащила салфетку из коробки на журнальном столике.
– Ты прав. Но, Джереми, они так обожали его… – И она опять зарыдала.
– И всегда будут. Это останется с ними на всю жизнь. Рэндалл был для меня замечательным другом. И я уверен, что он был замечательным отцом и мужем. Это будет своего рода наследством для ваших детей… и для тебя тоже – оно может воодушевлять вас в дальнейшей жизни. Понимаешь, дети на самом деле сильнее, чем нам кажется… В каком-то смысле они сильнее нас.
Шмыгнув носом, Сюзанна кивнула.
Раздался звонок в дверь.
– Это, должно быть, Бетти Корнхилл, – сказала Сюзанна, вытирая глаза салфеткой. – Она говорила, что заедет.
Логан предположил, что она упомянула жену Джека Корнхилла.
– Тогда мне пора уходить, – сказал он. – Я просто заехал, чтобы выразить как-то свои соболезнования и…
– Нет, – прервала его Сюзанна, – нет… пожалуйста, останься. Мне хочется услышать вашу с Рэндаллом историю: как вы познакомились, как стали друзьями, каким он был в университете. Мне необходимо многое услышать, узнать что-то неизвестное мне раньше… хотя разумно ли это?
Логан кивнул. Более чем разумно.
– Его кабинет в конце коридора. – Сюзанна встала, все еще прижимая платок к глазам, и махнула рукой в сторону кабинета. – Ты можешь подождать пока там.
– Отлично.
Джереми позволил проводить его в небольшой чисто прибранный кабинет, совмещенный с комнатой отдыха. Звуки шагов Сюзанны удалились по коридору; он услышал, как открылась дверь, услышал женские голоса, сменившиеся новыми рыданиями.
27
Логан окинул взглядом комнату. Ее содержимое, живо напомнившее о старом друге, отозвалось в душе мучительной, острой болью. Книги по управлению лесным хозяйством и охране живой природы соседствовали на полках с философскими трактатами. Чисто прибранный компьютерный стол с аккуратно сложенной небольшой стопкой папок с документами. Бюст Торо, который Джессап держал при себе с последнего курса университета. На стенах висела тщательно продуманная по композиции подборка вставленных в рамки фотографий: молодой Джессап с рюкзаком за спиной, загорелый и улыбающийся, в каком-то экзотическом восточном местечке. Гораздо более зрелый Джессап, сидящий на кровельной балке этого самого дома, с победным видом подняв молоток – очевидно, только что забил последний гвоздь в остов крыши. Семейная фотография: Джессап, Сюзанна и дети на фоне зеркальной глади озера, за которым возвышаются здания Лейк-Плэсида.
Взгляд Логана рассеянно скользнул по письменному столу. И его внимание вдруг привлекла лежащая рядом с компьютером записная книжка Джессапа в потрепанном кожаном переплете. Странно, Логану казалось, что Джессап никогда не расстается с этим ежедневником, он вечно выглядывал из его нагрудного кармана.
Из гостиной теперь доносился только один тихий и утешающий голос. Логан пристально посмотрел на книжку. Какие же последние слова говорил ему Джессап по мобильнику, когда они сговорились встретиться в баре Пиковой ложбины? «Джереми, не знаю даже, как сказать… как вообще попросить тебя об этом… Ты помнишь наш разговор двухдневной давности? Я еще говорил, что пытаюсь кое-что выяснить… и скажу больше, если мне удастся узнать нечто более определенное? Так вот, я узнал. И нам надо бы поговорить».
Он провел кончиками пальцев по кожаной обложке ежедневника и, помедлив, взял его со стола. К его острому любопытству примешивался, казалось, легкий налет вуайеризма. Сюзанне хотелось услышать истории о прошлой жизни погибшего мужа; а вот Логану хотелось узнать, что занимало думы рейнджера в последние дни.
Джереми начал листать ежедневник. Это был не типичный рабочий журнал офицера: короткие записи фактов и сухие комментарии перемежались с цитатами из любимых мыслителей Джессапа – на одной из начальных страниц Логан заметил высказывание Честертона: «То, на что мы не можем смотреть, – это единственная вещь, в свете которой мы видим все остальное»
[24].
Листая страницы дальше, Логан заметил, что записи стали все чаще относиться к недавним убийствам: состояние тел, места их обнаружения, заключения официальных совещаний. Имелись также отдельные заметки, отметил энигматолог, о его собственной неудачной попытке поговорить с Блейкни и о сведениях, добытых им во время первого посещения Пиковой ложбины. Однако на последней странице тщательные и методично сделанные записи сменили отрывочные пометки и вопросы:
Ч. Фивербридж – умер 16 апреля. Направление последних исследований
Джереми и Лора Фивербридж?.. История туманная!
Лунное воздействие???
Олбрайт: Ф. и Блейкни
Закрыв ежедневник, он положил его на место. Логан не знал, что именно могли означать последние отрывочные записи, но Джессап, похоже, сосредоточил внимание на его отношениях с Фивербриджами едва ли не в той же мере, что и на этих вырождающихся Блейкни.
«Джереми, не знаю даже, как сказать… как вообще попросить тебя об этом… И нам надо бы поговорить».
Друг до чего-то докопался. Видимо, поэтому вчера вечером он не взял с собой записную книжку. И встретиться он хотел не для того, чтобы о чем-то спросить Логана, а для того, чтобы поделиться с ним своими находками.
