Жеро привез жирного лосося, которого сам поймал и разделал, и обменялся с Дэном ритуальными благословениями: «Пусть добрые духи живут во всех твоих словах, делах и в тебе».
Виккане сказали бы: «Благословен будь».
Колдуны сказали бы: «Пусть Бог помогает тебе в твоих сражениях».
Жеро с тринадцати лет занимался с Дэном — с тех пор, как шаман решил, что мальчик готов совершить Путешествие Ворона. Он объяснил Жеро, что тотем Деверо — сокол — играет важную роль в истории его семьи.
— У тебя древняя душа, — прибавил Дэн. — Ей предстоят испытания в этом мире и в следующем.
К великому разочарованию Жеро, все эти годы его древняя душа молчала. Теперь, когда Жеро пережил два видения, услышал имя Изабо и понял, что отец желает смерти какой-то женщине из Сиэтла, юноша решил, что душа наконец-то с ним заговорила.
Дэн черной краской вывел на телах юношей ритуальные символы: воронов — себе и Кьялишу, лосося — Эдди, а на груди Жеро — огромного черного сокола. Все разделись до набедренных повязок и вошли в парную. Шаман разжег огонь в квадратной жаровне, устроенной в деревянном полу, и к потолку поднялся дым ольховых дров.
Дэн раскурил трубку мира, набитую магическими травами, и передал ее Жеро, которому предстояло совершить духовное путешествие. Жеро растерянно посмотрел на друзей — им в этот раз предстояла роль наблюдателей. Кьялиш и Эдди обменялись с Жеро рукопожатием. Дэн положил руки на плечи юноше и спросил:
— Ты сомневаешься, мой духовный сын?
Жеро покачал головой. Эдди и Кьялиш подбросили дрова в огонь, жаркий дым заполнил парную. Через несколько минут по разгоряченным телам градом покатился пот, смывая ритуальные изображения тотемов.
— Мне нужно узнать, что замышляют отец с Илаем, но… — неуверенно начал Жеро.
— Ты хочешь остаться в стороне, быть пассивным и незнающим.
В спокойном, ровном голосе Дэна Жеро послышалось обвинение.
«Да, я не хочу быть колдуном, не хочу обладать силой», — подумал Жеро и, сделав над собой усилие, произнес:
— Я должен знать! Помогите мне, духовные братья.
Эдди и Кьялиш согласно подняли большие пальцы, хотя этот жест и выглядел анахронизмом в парной, насквозь пропитанной древними ритуалами.
«Не знаю, за что я им так нравлюсь».
Кьялиш и Эдди считали его верным другом и прислушивались к его мнению вовсе не потому, что Жеро, по уверению Дэна, обладал огромной магической силой.
Жеро раскурил трубку, затянулся горьким дымом и, подхваченный магией трав, взлетел в небо, описывая круги и закладывая виражи…
«Я Фантазм. Я сокол».
Жеро влетел в сводчатое окно замка. По залу, заложив руки за спину, нервно расхаживал мужчина в остроконечной шляпе и длинном алом одеянии, расшитом зелеными лунами и звездами.
— Я не могу, — бормотал он, — я не могу ее убить. Мы не произвели на свет наследника, и виной тому Каоры. Я преодолею их заклинания. Если она забеременеет, мои родственники ее не тронут.
Дверь открылась, и на пороге показался мужчина постарше.
— Ты знаешь, что нужно сделать, — строго сказал он. — Каоры не позволят ей выносить твоего ребенка, пока не выведают у Деверо тайну Черного огня. Этому не бывать!
Молодой человек — Жан, его зовут Жан! — сердито посмотрел на отца.
— Тогда зачем мы вступили в этот союз? Зачем вы женили меня на ней?
— Мы пошли на риск, — признал Лоран. — Секрет Черного огня будет по праву принадлежать отпрыску обоих наших родов, но Каоров это не устраивает. Они желают получить секрет сейчас, а не в следующем поколении.
— И поэтому она должна умереть?! — с горечью воскликнул Жан.
— Хочешь, я сам ее убью? Твои чувства к ней сделали тебя слишком милосердным. — Лоран презрительно фыркнул и стиснул кулаки. — Мысль о вашем союзе родилась вместе с Изабо…
— Я этого не знал, отец! — ошеломленно сказал Жан. — Я думал, вы — главный стратег нашего брака.
— Я с самого начала был против, но в минуту слабости поддался на уговоры остальных членов Круга — а зря! Каоры обязательно отомстят за смерть Изабо.
— Наверняка они подозревают о наших нам рениях…
— Конечно, — ответил Лоран. — Поэтому мы должны действовать решительно.
В шкатулке, украшенной искусной резьбой, лежал атам Жана — юноша изготовил клинок вместе с отцом.
— Убей ее быстро. И чем скорее, тем лучше, — посоветовал Лоран и направился к двери.
Жан проводил его неловким сердитым поклоном, после чего развернулся и подошел к шкатулке. Юноша как две капли воды походил на Жеро Деверо.
Фантазм — или Жеро? — стремительно вылетел из замка, громким криком призывая Пандиону, чтобы предупредить об опасности, грозящей ее хозяйке.
Он летел быстро…
— Убей ее быстро, — тусклым голосом произнес Жеро, — убей ее быстро…
Его душа вернулась в тело. Он заморгал и затрясся крупной дрожью. Дэн, Эдди и Кьялиш подались к нему, вслушиваясь. Жеро обессиленно завалился на бок.
— Спи, — приказал ему Дэн. — Мы с твоими братьями поговорим, а потом выслушаем твою историю.
Жеро опустил голову, смутно осознавая, что ему помогают улечься на деревянный пол. Пламя в жаровне потушили, ласковые руки накрыли Жеро одеялом, подсунули под голову подушку и оставили на ней веточку свежего розмарина, чтобы духовное путешествие лучше запомнилось.
Жеро проспал до самого утра.
На следующий день начались занятия. Холли осталась.
Тетя помогла ей зарегистрироваться, отвезла в школу, потом забрала домой. Холли, как в тумане, механически брела вслед за выпускником, который водил новичков по зданию. Запомнить она ничего не смогла.
Аманда пришла в восторг оттого, что Холли осталась: во-первых, появился союзник в доме, а во-вторых, они вдвоем могли вволю обсуждать странное исчезновение Жеро.
После загадочного происшествия в кофейне Жеро куда-то пропал. Николь продолжала встречаться с Илаем и даже упоминала о его младшем брате, но, похоже, Жеро никак не комментировал их странную встречу — или Николь это не интересовало. Впрочем, Николь всегда болезненно реагировала на попытки посторонних узнать что-нибудь об Илае или о прочих Деверо.
Так или иначе, братья Деверо слишком активно вмешались в жизнь Холли.
— А Жеро там будет? — спросила она у Николь перед началом школьных занятий.
— До сих пор на что-то надеетесь? — фыркнула Николь. — Между прочим, его подружка — аспирантка!
Аманда удивленно подняла брови и саркастически заметила:
— Странно, что Илай продолжает общаться со школьницей. Он ведь так ненавидел школу и все, что с ней связано!
