– Помнишь, здесь, на этом тральщике, не так давно мы вспоминали книгу. «Моби Дик». Я, может, и дурак. А ты себя капитаном Ахавом не чувствуешь?
– Слушайте! – воскликнул вдруг Александр. – А тот взрыв… Много лет назад… Может, это Крашенинников сделал? Может, тогда он и взорвал эту бомбу? А потом наши решили, что на нас напала Америка, и запустили ракеты. Американцы запустили свои ракеты. А потом все остальные решили тоже прийти на вечеринку и быть в тренде? Но все это затеял Миша?
– И с какой стати ему это было делать? – спросил Вишневский.
– Да мало ли… Надоели вороватые чиновники, оборзевшие депутаты… Зомбоящик…
– Саня, когда у тебя на шее вскочил фурункул, у тебя не было желания подорвать себя гранатой? – засмеялся Вишневский.
– Нет, черт тебя дери. Это ты к чему вообще?
– Это я к тому, Саня, что только конченый идиот будет уничтожать свой дом, если в нем завелись крысы. Вы хоть представляете, что было бы, если б на берегах Авачинской бухты взорвалась двенадцатимегатонная бомба?
– Можно подумать, что ты представляешь!
– Когда американцы испытывали свой первый термоядерный заряд, остров, на котором проходили испытания, испарился
[72]. Да там шапка взрывного гриба была чуть ли не в семь раз больше, чем ширина всей нашей бухты! И тот заряд был чуточку слабее. На мегатонну или полторы.
– Короче, как бы там ни было, нам надо поймать Крашенинникова, – резюмировал Жаров.
– Оставь этих людей в покое! Вот лучший вариант! – разозлился Никита.
– В покое?! А мы сами будем в покое, зная, какой меч над нами занесен?! Крашенинникова надо поймать, и точка! Готовьте тральщик, а я пока наведаюсь к этому старому хрену Сапрыкину. Не может быть, чтоб он был не в курсе.
– Ты что же, на тральщике решил за ним гнаться? – фыркнул Горин.
– Нет. Корабль их спугнет. Да и не сможем мы подойти к Петропавловску. Там у причалов много затопленных кораблей, а сейчас, наверное, и бревен всяких навалом. Дойдем примерно вот досюда на тральщике, – Андрей ткнул пальцем в карту. – А дальше на моторной лодке.
– Я в этом не участвую, – категорично заявил Вишневский.
– Что? – Жаров уставился на друга. – Кто-то еще?
– Никита, – вздохнул Цой. – Нам просто надо решить эту проблему. Я лично не собираюсь причинять Мише зло. Он скажет нам, где бомба, мы заберем ее, и все.
– А если не скажет?
– Тогда он действительно опасен…
– Чушь собачья! Вы пригрозили ему смертью при следующей встрече! Я в этом не участвую! Я останусь здесь, в поселке, который, черт вас дери, надо готовить к голодной зиме!
– Конечно, Никита. Оставайся, – кивнул Жаров. – Делай то, что считаешь нужным. Только от истории не ускользнет, кто из нас решился избавить наш новый мир от новой ядерной угрозы, а кто махнул на эту угрозу рукой, подставив наш новый мир под удар.
– Отличная трактовка истории, – поморщился Вишневский. – Просто великолепная! Но только ты не выдирай сей факт из контекста! И когда будешь писать эту свою историю, не забудь упомянуть про тех людей и про то, как мы с ними обошлись! Иначе все выдранные из контекста факты в этом нашем новом мире делают его очень похожим на тот – старый!!!
Сказав это, Никита удалился прочь.
– Ладно. Черт с ним, – поморщился Андрей. Хотя по его лицу было видно, насколько этот конфликт с другом тревожил его. – За дело, парни…
* * *
Шерифу было далеко за пятьдесят. И он очень любил свою форму. Оставалось только догадываться, сколько починок она пережила, но все же ладно сидела на Карле Риггзе, несмотря на многочисленные заплатки. Вьющиеся волосы шерифа зачесаны назад и седы. Лицо перечеркнуто черной повязкой, красноречиво свидетельствующей о том, что у Карла нет правого глаза. Здание с флагом оказалось и офисом, и домом шерифа. Тот сидел за столом, на котором разложена карта, видимо, найденная в руинах Петропавловска. Сверху лежала широкополая шляпа с характерной эмблемой шерифа.
– Вы голодны? Быть может, хотите пить? – спросил Карл, внимательно глядя на визитеров единственным глазом.
– Благодарю, но мы уже перекусили. Как раз когда к нам пришел ваш человек, – Михаил указал на Джонсона, севшего по правую руку от шерифа.
– Хорошо. Я бы хотел сказать, что рад приветствовать вас здесь. Ну, или что-то вроде «добро пожаловать». Однако мне что-то подсказывает, что лично вы можете счесть это за оскорбление. Ведь это вы хозяин на данной земле, не так ли?
– Земле несколько миллиардов лет, мистер Риггз. Человеку дай бог прожить хотя бы сотню. Было бы несколько наивным считать себя хозяином земли. Мы здесь лишь мимолетные гости. Как динозавры. Где теперь эти динозавры? Но, тем не менее, надо отдать им должное. Продержались они на много миллионов лет дольше, чем мы – хомо сапиенс.
– Это потому, что они до ракет и бомб не додумались, – усмехнулся Карл. – Но не рано ли вы справляете панихиду по человечеству? Мы ведь еще живы. И, на мой взгляд, весьма отрадно, что мы с вами, представители своего вида, не растерявшие человеческий облик и человеческое самосознание, встретили друг друга. Мы здесь, кстати, обнаружили среди развалин портовых сооружений карту местности. К счастью для нас, основные объекты на ней обозначены на двух языках. Естественно, на вашем, совершенно непонятном для нас. И на английском. – Он отодвинул свою шляпу и чуть склонился над столом. – Вот здесь небольшой полуостров Кра-шейн-икоф…
– Полуостров Крашенинникова, – кивнул Михаил. – Он так назван не в мою честь, если вы об этом. Но все равно приятно.
– Ваше полное имя очень сложное для произношения, – вздохнул Карл. – Что, если мы будем обращаться к вам – Михаил Краш?
– Учитывая, что мне довелось пережить крушение вертолета, я даже не знаю, как на это реагировать.
– Я прошу прощения…
– Да ничего страшного, – Крашенинников махнул рукой. – Можете называть меня просто Михаил, Миша, Майкл. Так будет проще всем.
– Спасибо. Итак, насколько я понял, вы что-то хотели сказать лично мне?
– Совершенно верно, – кивнул Михаил. – Признаться честно, мы едва ли ожидали встретить здесь людей. Хотя мы не так давно наблюдали в телескоп блуждающие источники света в Петропавловске. Теперь ясно, что это были ваши люди, не так ли?
