– Как на всех, – рассеянно сказал Лео. – Вызываю охотников, договариваюсь о цене, даю описание ужаса, называю места, где его можно найти…
– И охотники возвращаются ни с чем?
– Если бы! Они все время возвращаются со всякой шушерой. То Загребушку приволокут, то Мыльного Растопыря. Ну скажите на милость, на кой ляд мне Растопырь?
Мари честно попыталась найти ответ, но никакого применения Мыльному Растопырю придумать не смогла. И не только для Лео, а вообще. Она приблизила лицо к стеклу и подмигнула Зубастому человеку. Тот щелкнул зубами и озадаченно уставился на девушку.
– Скучно тебе небось, зубастик?
Кошмар оглянулся, как будто хотел убедиться, что курсантка разговаривает именно с ним, и ответил:
– Не, нормально… Привык. Тесновато только.
– А давно ты здесь?
– Пять лет, – произнес Лео.
Выглядел он при этом не менее удивленным, чем его экспонат.
– Пять с половиной, – поправил его Зубастый человек.
– А я все понять не могла, что не так с вашими кошмарами, – задумчиво сказала Мари. – Они все время молчат, вот что не так. Вы с ними что, совсем не разговариваете?
– Разговаривать? – коллекционер почесал затылок. – С экспонатами? О чем?
– Ну вам же они интересны. Был бы интерес, а поговорить найдется о чем. Верно, зубастик?
– А то! – подтвердил ужас и выбил зубами «We will rock you».
В стену постучали, и недовольный голос Георга произнес:
– Вас там еще не сожрали?
Инструктор устроился на кухне коллекционера, как не устраивался у себя дома. Он уже успел смолоть кофе, сварить кофе и залить кофе полплиты. Теперь Георг медленно тянул остатки кофе и угрюмо смотрел на вошедших Лео и Мари.
– Шеф, мы все выяснили! – воскликнула Мари. – Задача упростилась. Второй пособник Омордня – Хамелеон! И Лео знает места, где его можно найти.
Коллекционер почему-то страдальчески скривился. Старший инспектор энтузиазма подчиненной тоже не разделил. Выслушав рассказ Мари, он посмотрел в кофейную гущу и спросил:
– А что ты имела в виду, когда сказала: «Задача упростилась»? Раньше нам надо было ловить одного Омордня, а теперь Омордня и Хамелеона. Задача упростилась?
– Ну, Хамелеона, наверное, поймать проще…
– Ха, – сказал Лео.
– Хм, – сказал Георг. – А вот тут ты, возможно, права. Если Лео не приврал по привычке и действительно знает места, где его можно найти. Что это за места такие, о которых я не знаю, а какой-то… штатский знает?
Коллекционер плотно сжал губы.
– Договор, – безжалостно напомнил полицейский.
– Аэропорт, – выдавил Лео. Вид при этом у него был, как у активиста «Гринпис», выдающего тайную лежку голубых китов транснациональным корпорациям.
– Аэропорт, – протянул Георг, – это вообще-то не мой участок.
– Международная зона, – не удержался от ехидства старичок, – это ничей участок. Поэтому они там и кучкуются.
– А где точно?
– В багажном отделении, – буркнул коллекционер и быстро вышел из кухни.
– Обиделся? – предположила Мари.
– Кто ж их, сумасшедших, поймет, – ответил Георг. – Пойдем, здесь нам ловить больше нечего. Попробуем в аэропорту.
Лео догнал их в прихожей и протянул небольшой сверток. Девушка решила, что коллекционер собрал им в дорогу ссобойку из мелких ужасов, но старичок радостно пояснил;
– Это перчатки для ловли Хамелеона. Иначе его вообще не поймать: хватаешь Жесткого Гибуля, а он – раз! – и вот он уже Бровастый Переплох. И утек. А перчатки – мое изобретение, между прочим! – держат Хамелеона намертво, кем бы он ни прикидывался.
– Спасибо, – сказала Мари.
Лео широко улыбнулся.
– Берите-берите, пользуйтесь! Да, если схватите не того – там на запястьях фиксаторы, щелкните – перчатки отпадут.
«Нечасто увидишь, чтобы помощь полиции оказывали с таким энтузиазмом», – подумала Мари.
Смена настроения коллекционера не ускользнула и от внимания Георга. Он небрежно сунул сверток в карман и вопросительно дернул подбородком в сторону Лео.
– Ну а как Хамелеона поймаете – сразу ко мне, – сказал тот.
Полицейский нахмурился.
– Договор, – с удовольствием произнес Лео.
– Который я могу один раз нарушить… – задумался Георг. – Ладно, потом нарушу, пригодится. Допросить его можно и тут.
– Допросить? – коллекционер скорчил гримасу.
– Поговорить, – сказала Мари. – Кстати, Лео, раз вы так кошмары любите, почему вы их держите взаперти? Они же у вас тут как в тюрьме.
Коллекционер рассеяно побренчал ключами.
– Почему в тюрьме?.. Они не в тюрьме… Они никогда не жаловались… Ах да, как бы они пожаловались, если я с ними не разговариваю… – старичок снял очки и завертел их в руках. – Ну хорошо… допустим… несколько наименее интересных экземпляров я бы мог… выпустить… ну… вертунов, например, они мне уже поднадоели… или Грушевидную Собаку… она у меня с самого начала…
Георг потянул Мари за рукав, и закрывшая дверь избавила девушку от продолжения беседы.
– Тебя кто за язык тянул? – сердито спросил инструктор. – Не хватало еще, чтобы он свой зверинец распускать начал! Мало мне забот!
Курсантка прищурилась.
– Шеф, вы определитесь. То, что Лео собирает ужасы, – это хорошо или плохо?
– Не умничай, ладно? – сказал полицейский. – Собирать ужасы ненормально. Но выпускать их еще хуже. Или ты хочешь погоняться за настоящим Зубастым человеком?
– Получается, что Лео оказывает нам услугу, держа кошмары в клетках?
– Ну, – неохотно согласился Георг.
– А вы ему даже спасибо не сказали.
– Соблюдайте субординацию, курсант Мари! – рявкнул шеф, после чего надулся и молчал всю дорогу.
Снова он заговорил только возле офиса.
– Подожди меня тут. Я быстро. Не успеешь оглянуться.
И вбежал в свой домик.
Инструктор ошибся. Курсантка успела оглянуться, осмотреться, прогуляться, поболтать с птицами, найти в грудах дворового хлама абсолютно целое зеркало и наконец дождаться темноты.
«Надо доложить об изменении обстановки», – решила она и направилась в офис.
Георга Мари застала в шкафу. Вернее, в шкафу находилась только верхняя (или передняя) часть шефа, а наружу торчала та часть, которой докладывать не очень-то хотелось. Поэтому курсантка просто сообщила:
– Я здесь.
– Ты-то здесь, – ответил глухой голос из шкафных недр, – а вот где он?
