– Чего так барабанить-то? – высоким голосом произнес от сейфа кто-то невидимый. – Чего барабанить? Никакого понятия об культурном обхождении.
Мари тронула инструктора за плечо.
– Кто это говорит? – прошептала она. – Я никого не вижу.
– Кривонос, барабашка со 2-й Параллельной улицы, – ответил Георг. – А не видишь ты его… так их никто не видит. Кроме тех, кто смотреть умеет.
– А как надо смотреть?
– А как ты Омордня увидела?
– Когда бояться начала. Здесь тоже надо бояться?
От сейфа самодовольно хрюкнули. Георг усмехнулся.
– Тут как раз бояться нечего. Вполне хватит, если ты поверишь в этого обормота. Даже не так. Достаточно будет поверить мне. Смотри, вон там сидит барабашка.
Мари была девушка доверчивая. Поэтому, взглянув туда, куда указывал наставник, и старательно поморгав, она и впрямь увидела на сейфе маленькое лохматое существо с кривым носом и испачканной в молоке бороденкой.
– Ишь ты, красавка, усмотрела-таки, – сказало существо и повернулось к полицейскому. – Так чего звал, гражданин начальник, по делу али как обычно?
– А ты опять молоко воровал, – сказал Георг.
– Не воровал, а ел, – обиделся барабашка. – Из кошачьей миски ел. Все равно их кошка молока не ест. А ежели я его есть не буду, они его наливать не станут. А это непорядок будет, я вам так скажу. Что это за дом, где не наливают? Кто им будет по углам шнырять, ежели они наливать перестанут? Кто им будет кошку пугать? Кто им будет в антресолях банки двигать? Я, что ли?
– Ты, что ли, очень-то не выступай, – сказал полицейский. – Нужна информация…
– Ишь ты чего! – возмутился барабашка. – Информация! Я тебе что, стукач?
– А кто?
– Ну да, стукач, ладно. Но зачем же вот так сразу, с порога – эй, стукач, заложи-ка нам пару дружков! Сдай нам друзей своих закадычных, сотоварищей родимых, сородичей одноплеменных, с которыми под одним веником сидел, с которыми в стужу лютую за одной печкой парился, с которыми за одну шапку краденую мутузился…
Пламенную, хотя и слегка шепелявую речь перебило шуршание во втором чулане. Подготовленная Мари уже без труда увидела барабашку с заломленным набекрень ухом. Новенький не стал тратить время на декламации о высоких нравственных качествах, а сразу приступил к своим прямым обязанностям.
– А Кривонос молоко ворует! – завопил он, тыча коротким пальчиком в первого барабашку. – У кошки своей! Вот, гражданин начальник, выкладываю всю правду как на духу!
– А Ухокрут днем в форточку высовывается, – радостно парировал Кривонос, совершенно не обидевшись на предательство со стороны родимого сотоварища. – И у пылесоса хозяйского кнопку открутил и спрятал!
Третий и четвертый барабашки – один одноглазый, другой с толстыми, как у хомяка, щеками, – выпрыгнули из чуланов одновременно. Кошачий запах усилился. Четверо обитателей углов и антресолей разом оглянулись на первую дверь, из которой никто не появился, и наперебой заорали:
– А Крутолоб-то не пришел, гражданин начальник! Не пришел ведь, охламон! А мы, как увидели, что он не пришел, мухой к гражданину начальнику – и все рассказали, всю правду-матку порезали! Вот мы какие!
– Ай, молодца! Ну а теперь, сородичи родимые… – Георг демонстративно положил на стол пустой мешок. Барабашки разом присмирели. – Если не возражаете, приступим к делу. Нужна информация. Зубастый. Залетный. Беспредельщик.
– Вона как, – уважительно произнес Кривонос. – Ну так это совсем другой коленкор. Ты бы, гражданин начальник, так бы сразу и сказал – нужна информация. Мы бы по пустякам тебя бы не отвлекали, что ж мы, не понимаем. Мы ж все понимаем. А Полуглаз и Вислощек опоздали! – не удержавшись, добавил он.
Георг поднял руку с мешком, останавливая готовый хлынуть поток встречных доносов.
– Так. С этой минуты сведения о своих не считаются информацией.
Лохматые осведомители разочарованно выдохнули и задумались. То ли пытались понять, кто тут кому свой, то ли силились сообразить, как это сведения о своих не могут быть информацией.
– Ну, что молчите? Полуглаз?
– Мокрохлюп недавно вернулся, – нерешительно произнес Полуглаз. – Этот подойдет?
– Какой Мокрохлюп? Который Чвак Колодезный?
– Не-а. Который Каранбуль.
– Вряд ли, – сказал Георг. – У него и зубов-то нету. Кривонос?
– Отломень третьего дня проездом был! – провозгласил барабашка.
– И что? – не понял Георг. – Где Отломень, а где зубы?
– Так он же Отломень! Он чего хочешь отломить может!
– Понятно. Вислощек?
– Пропадень куда-то подевался, – с готовностью сообщил Вислощек. – Пропал и нет его.
– Пропадень пропал? Так на то он и Пропадень!
– Вот я и говорю. Пропал Пропадень.
– Повторяю вопрос, – Георг начал терять терпение. – Беспредельщик…
– Я, я все знаю про беспредел! – подпрыгнул Ухокрут. – Мой кот вазу разбил, а на меня подумали!
– А кто его за хвост дергал? – ехидно спросил Кривонос.
– А чего он вазу разбил?
– Так ты ж его за хвост дернул!
– Но вазу-то не я бил!
– А Полуглаз, – включился в беседу Вислощек, – на кухне половицами скрипит!
– Моя кухня! – закричал Полуглаз. – Чем хочу, тем скриплю!
– Так на кухне-то сплошной линолеум! Ни одной половицы!
– Курсант Мари! – инструктор бросил девушке мешок. – Задержать подозреваемых!
– Все расскажем! Про всех расскажем! – испуганно заверещали осведомители, но стажерка уже приступила к выполнению задания.
Задержать барабашек оказалось не так просто. Лохматые болтуны ловко уворачивались от Мари, умело используя топографическую неоднозначность офиса. При этом они резко активизировали доносительскую деятельность, перейдя от волнения на какой-то тарабарский язык:
– А любопыри нефарлаво сникнулись! Отребник отхлебника в кошатор закулдычил! Сверносил теликнул воспору, а сам потом вселся! Сюдатники с грозырьми людейство сностропалили! Мамара вражерлу заклопасила, а вражерла давай коровкать…
Временами барабашки разом, как по команде, исчезали за вещевыми возвышенностями, а потом дружно выскакивали, снова затевая галдящую круговерть. Если бы не Георг, перекрывший пути отступления к чуланам, миссия наверняка завершилась бы полным провалом. А так, проделав десяток кругов по комнате, Мари все-таки смогла загнать Вислощека в угол. Увидев перед собой раскрытый мешок, барабашка сразу сник, опустил лапки и больше никакого сопротивления не оказал.
Позади вновь затопотали и зашмыгали, с грохотом рассыпалась стопка книг, но девушка не сдвинулась с места. Она решила сменить тактику бессмысленной беготни на тактику разумного выжидания – и не прогадала. Топот замедлился и вскоре прекратился вовсе. Мари уловила краем глаза движение сбоку и слегка повернула голову. Из-под ближайшего стула на нее смотрела хитрая мордашка Ухокрута.
