Дженнифер сделала глубокий вдох и силой воли заставила себя успокоиться.
– И в чем же дело? – спросила она.
– У Бумера ГКМП, или гипертрофическая кардиомиопатия, – ответил доктор. – Это означает утолщение сердечной стенки одного из желудочков, что уменьшает количество крови, выбрасываемой при сокращении сердечной мышцы. Когда животное начинает испытывать недостаток кислорода, сердце работает усиленно, что еще больше угнетает его. И в конечном счете наступает сердечная недостаточность.
Доктор помолчал в ожидании вопросов Дженнифер, но у той в голове было пусто.
– Но он даже не выглядит больным.
– Знаю, – сказал Сэмюэль. – И сам Бумер, возможно, чувствует себя неплохо. Он больше не способен прыгать или носиться по улице с прежней скоростью, но возможно, он не замечает этого. А хорошая новость заключается в том, что Бумер не испытывает боли.
«Понятно», – сказала себе Дженнифер.
Это не тот результат, на который она надеялась, но и не конец света. На работе у нее была репутация сотрудника, который в силах решить сложнейшую из проблем в интересах самого упертого клиента. И все, что ей надо сделать, – так это применить свой талант к решению проблем Бумера, и все образуется. Болезни сердца лечатся, а у нее на счету есть деньги. Что бы ни потребовалось – особая диета, лекарства, упражнения – она заплатит за это, и с радостью. Все, что угодно, лишь бы ее мальчик выздоровел.
– О’кей, – сказала Дженнифер. – И как мы будем исправлять положение дел, с тем чтобы Бумер стал прежним?
Сэмюэль жалостливо посмотрел на нее и медленно покачал головой:
– Кажется, я высказался недостаточно ясно. Видите ли, состояние Бумера неуклонно ухудшается; он миновал ту стадию, когда на помощь могли бы прийти мочегонные или иные лекарственные средства. Боюсь, все, что вы теперь можете сделать, так это обеспечить ему комфорт и научиться наслаждаться тем временем, которое отпущено вам на то, чтобы провести его вместе. Мне очень жаль.
– Этого не может быть, – выдохнула Дженнифер, и ветеринару показалось, будто она очень сердится. – Мой дедушка страдал сердечной недостаточностью долгие годы.
Сэмюэль терпеливо кивнул:
– Охотно вам верю, но сердце у людей устроено иначе. Послушайте, если вы хотите переговорить с хирургом, я буду рад организовать вам телефонную консультацию, но мы с ним изучили результаты анализов очень тщательно, и ни у него, ни у меня не осталось никаких сомнений. Мы считаем, что в лучшем случае Бумеру осталось жить около месяца.
Дженнифер поймала себя на том, что тщетно пытается вдохнуть, будто из комнаты внезапно выкачали весь воздух.
– Месяц? – переспросила она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Но это невероятно мало. У нас так много дел, к которым мы даже не приступали, а я столько ему всего наобещала.
Дженнифер говорила без умолку, но остановиться не могла:
– Я вкалывала что было сил и многое откладывала на потом, но Бумеру всего пять, и он мой лучший друг, и, и… – ее щеки стали влажными от слез, – и он все, что у меня есть.
Сэмюэль сам с трудом сдерживал подступившие к глазам слезы. Он сделал шаг по направлению к ней и сочувственно обнял.
– Понимаю, каково вам сейчас; мой бостонский терьер умер от ГКМП, когда ему было всего два года. У собак эта болезнь встречается редко, и я отчаянно надеялся, что ошибаюсь. Единственное, что может хоть немного утешить вас, это то, что вы знаете о его болезни. В большинстве случаев первый симптом – это остановка сердца.
Дженнифер кивнула, вытерла слезы и выдавила из себя подобие улыбки.
– Слава богу за его маленькие одолжения, так я это понимаю.
– Точно.
Она посмотрела с тревогой на взирающего на нее Бумера.
– Я должна сделать что-нибудь еще? – спросила она. – Как насчет смены питания?
Сэмюэль отрицательно покачал головой:
– Нет, просто внимательно наблюдайте за ним. Если у него начнутся обмороки или же посинеют десны, то пусть подольше отдыхает. И кроме того, нельзя позволять ему нервничать. А когда он умрет, обещаю вам, это произойдет быстро и относительно безболезненно.
Дженнифер вышла из кабинета с Бумером на поводке, ничего вокруг не видя, словно слепая. Она, конечно же, знала, что когда-нибудь потеряет своего друга, но горько сожалела о том, что очень большая часть его короткой жизни прошла мимо нее. Пока она дневала и ночевала на работе, время, отведенное Бумеру на Земле, неумолимо истекало. И теперь ей казалось, будто она тем самым изничтожала на корню каждую мечту, исполнение которой откладывала на потом. Когда они подошли к ее пикапу, Дженнифер села за руль и снова заплакала.
– Прости меня, Буми, – всхлипывала она, обнимая собаку. – Я постараюсь как-нибудь все это исправить. Обещаю тебе.
Часом позже Дженнифер уже была дома и приступила к выполнению своего обещания. С сухими глазами, полная решимости, она составляла план. Для этого ей понадобились блокнот и ручка. Наверху первой страницы она написала: «Что мы с Бумером сделаем». Если ее мальчику остался всего месяц, значит этот месяц должен стать лучшим в его жизни. Она загрузит свой пикап, и они помчатся по дороге – только он и она – и переделают все те вещи, что она планировала сделать «когда-нибудь».
Ей повезло в том, считала Дженнифер, что какое-то время она может не работать. Ее должность сотрудника, отвечающего за работу с клиентами, в одном из самых фешенебельных рекламных агентств Чикаго была большим плюсом. Дженнифер много трудилась сверхурочно, и работодатели порядком задолжали ей. Исполнительный директор агентства Дерек Комптон, разумеется, закатит истерику, но, насколько она понимает, выбора у него нет. Две премии КЛИО, одна премия Американской рекламной федерации и Каннский лев, стоявшие на его трофейной полке, как было признано всеми, оказались там благодаря Дженнифер. Если он не даст ей долгосрочного отпуска, она уволится и станет работать на кого-то из его конкурентов по возвращении.
Раз эта проблема решена, встает вопрос о том, что они с Бумером будут делать в течение того месяца, который проведут вместе. Хилди сказала, что его состояние начало ухудшаться пару недель тому назад, а доктор Сэмюэль предупредил, что это продолжится и впредь, причем по нарастающей. Дженнифер посмотрела на свою собаку, удобно устроившуюся в своем любимом кресле и грызущую свою любимую искусственную косточку.
– Прошу прощения, Бум-Бум. Похоже, пешеходная прогулка по Аппалачской тропе отменяется.
Она откинулась на спинку дивана и принялась вспоминать те моменты, когда Бумер был исключительно доволен жизнью. Как и любая другая собака, он любил есть, играть и гоняться за белками, но что именно заставляло его молотить хвостом с наибольшим энтузиазмом? Она вспомнила, что Бумер любит машины – те, что мчались мимо их дома, и те, что принимали участие в гонках НАСКАР, которые они смотрели по телевизору, – и буквально сходил с ума, когда они совершали автомобильные прогулки и Дженифер позволяла ему высунуть нос из окна, чтобы он мог насладиться по дороге всеми приятными ему запахами. Ему нравился рев моторов, и он всегда принюхивался к лужицам бензина, обнаруженным на улице. У Бумера была даже игрушка-пищалка в виде Молнии Маккуина – героя мультика «Тачки».
