О.: В этом пункте я действительно не ссылаюсь на него, но в предыдущем и последующем пункте я ссылаюсь. В 215-м пункте я говорю, вопрос-то в том, встречался ли я с господином Березовским на эту тему? Да, я встречался с господином Березовским непосредственно. Это означает, что я с господином Патаркацишвили все время вел на эту тему переговоры. И естественно для меня, что господин Патаркацишвили был на этой встрече. Указал ли я это специфически в этом пункте? Нет. Но если прочитать все, что на эту тему сказано, то, по крайней мере в русском языке, это очевидно.
В.: Возвращаясь к вашим состязательным документам. Там говорится, что была встреча, на которой господин Березовский попросил приобрести его долю за 150 миллионов долларов. Но сейчас вы показываете, что вы совсем не помните о какой-то такой просьбе, которая прозвучала на этой встрече в начале ноября. Это так?
О.: Я уже говорил, что я действительно не помню подробно, как это происходило. Безусловно, мои показания сейчас значительно более точные, чем то, что было написано за долгое время до этого. Если позволите, я сошлюсь на ваше вступительное слово, когда вы сказали, что чем больше человек этим занимается, тем больше он вспоминает. Это как раз ровно то, что происходило. Чем больше и глубже я в это погружался, чем больше времени я этому посвящал, тем, естественно, больше подробностей в памяти восстанавливал.
В.: Понимаете, господин Абрамович, дело не только в том, что вы не помните то, что 150 миллионов долларов — это цена покупки, которая была там согласована. Но ваши текущие показания заключаются в том, что вы утверждаете, что цена 150 миллионов долларов на встрече 6 ноября не запрашивалась. Ведь это так?
О.: В показаниях я утверждаю, что цена 150 миллионов долларов была согласована с господином Патаркацишвили в моем офисе.
В.: И это было намного позже, чем встреча 6 ноября?
О.: Нет, это неправильно. Я дату не могу назвать. Это мог быть конец октября, может быть, первые числа ноября. Я не могу назвать дату. Из того, что я помню, это было вокруг 6 ноября. Иначе не было бы смысла ехать туда.
В.: Ну хорошо. Давайте посмотрим, что вы на самом деле пишете в ваших свидетельских показаниях. Вы тут разбираете встречу 6 ноября. Вы говорите, что вы обсуждали договоренность на этом этапе на 100 миллионов долларов. И вы говорите, что господин Фомичев и господин Городилов занимались документами, с этим связанными. А потом, если посмотреть на 218-й параграф, вы пишете, что вы «особенно хорошо» помните встречу в вашем офисе в «Сибнефти», на которой господин Патаркацишвили сообщил вам, что господин Березовский хотел, чтобы вы платили больше за их акции, и «запросил уже, что теперь цена должна быть 150 миллионов». Это, очевидно, происходит после встречи 6 ноября. Это так ведь, нет?
О.: Это совершенно не обязательно. Первоначальная цена была действительно 100 миллионов долларов. В какой-то момент господин Патаркацишвили пришел и сказал, что господин Березовский за 100 миллионов долларов не согласен. 150 миллионов долларов — цена, которая их устроит. Сказать, что это было после 6 ноября, мне кажется, из этих показаний это не следует. 9 ноября началось движение акций. Но точно я не могу сказать, какого числа была согласована цена 150 миллионов долларов.
В.: На самом деле можно сказать, что это было после этой даты. Но вы на самом деле это даже и говорите. Посмотрите, что вы в 219-м параграфе пишете: «Хотя цена 150 миллионов была согласована к середине или к концу ноября, определенные аспекты механизмов и ее структуры все еще предстояло определить». То есть здесь вы указываете, что эта дата была после 6 ноября — где-то в середине либо к концу ноября 2000 года.
О.: Так можно прочитать? Здесь я не указываю дату никакую. Я говорю, что к середине ноября уже она была согласована. 6 ноября в моем понимании — это до середины ноября. Потому что я не помню дату, я поэтому и пишу, что к середине ноября она была уже согласована.
В.: Господин Абрамович, я должен настаивать, что эта якобы состоявшаяся встреча, которая, вы сказали, состоялась у вас с господином Березовским в начале ноября 2000 года, на самом деле просто не происходила. Ее не было. Вы понимаете, да, мое утверждение? Вы хотите его прокомментировать?
О.: Ваша Честь, я настаиваю, что эта встреча была. Она была 6 ноября. И мне больше по этому поводу прокомментировать нечего. Я не согласен с утверждениями стороны истца.
Судья Элизабет Глостер: Я хочу понять ваши показания. Встреча была с господином Волошиным. Вы сказали, что состоялась также встреча в вашем офисе с господином Патаркацишвили. Одна или даже больше. Дальше еще вы утверждаете, что 6 ноября произошла встреча с господином Березовским. Можете ли вы эти встречи как-то разложить хронологически, в порядке, в котором они проходили?
О.: Порядок я не могу сказать. Как я себе это представляю, сначала была встреча с господином Патаркацишвили про 100 миллионов долларов. Потом в какой-то момент, в районе 6 ноября, мы договорились про 150 миллионов долларов. Может быть, чуть позже. И до этого была встреча с господином Волошиным. Это логика моего понимания этого процесса. Но сказать даты, как одно за другим следовало, я не могу.
Судья Элизабет Глостер: Спасибо.
Г-н Рабиновитц: Господин Абрамович, я считаю, что вы правильно утверждаете, что вы встречались с господином Березовским в его шато на Кап д’Антиб после того, как он уехал из России, но на самом деле эта встреча состоялась позже, незадолго после ареста господина Глушкова в начале декабря. Ведь это так, не правда ли?
О.: После ареста господина Глушкова мы с господином Березовским не встречались на юге Франции. Мы встречались один раз в Межеве.
В.: Давайте вернемся к параграфу 216 ваших свидетельских показаний. Мы уже посмотрели на ту фразу, где вы говорили: «Я сказал господину Городилову работать над документами…» Вы сказали, что это может быть даже до встречи с господином Березовским. Далее вы показываете, что возникли сложности с этой сделкой в связи с необходимостью выплатить средства господину Березовскому и господину Патаркацишвили в офшоре. Это так, да?
О.: Да, это так. Я говорил, что первоначальная сделка была структурирована и запланирована таким образом, что это будет полностью российская сделка. И они заплатят налоги по ставке 13 %.
В.: Вот эта озабоченность господина Березовского и господина Патаркацишвили относительно того, что они хотели получить проплату за границей, в офшоре, — эта озабоченность на достаточно раннем этапе была затронута. Не то что в последний момент они об этом заговорили. Так?
О.: А что вы называете ранним этапом?
В.: Ну до того, как вы встретились в Ле Бурже 6 декабря.
О.: Да, безусловно.
В.: Вы не можете из первых рук дать нам какие-то показания относительно того, какие конкретные шаги были сделаны для того, чтобы подготовить структуру для передачи акций в ОРТ. Это так, да?
О.: Смотря что мы называем «из первых рук». Я сам структурой не занимался. Я в курсе был в двух словах. Так, немножко понимал, но сам я этим не занимался, поэтому очевидно, что мои руки не первые.
