Потом я много думала о нашем отпуске и пришла к выводу, что у кого-то, кто отдыхал в то время в Крыму, был очень мощный ангел-хранитель. Если бы все получилось так, как мы с Таней напланировали, мы бы начали дохнуть с тоски в этой Евпатории через два дня фруктовой диеты. Погода бы испортилась… А если бы я еще и по Сергею начала тосковать (а начала бы неизбежно, что еще делать на море в плохую погоду, да еще и при полном отсутствии мужиков), то я даже не могу себе представить, что бы случилось с бедным, ни в чем не повинным курортом! Но не буду забегать вперед!
В поезд мы загружались в суматохе, лихорадочно прощались с провожающими и совершенно не думали о том, что дальше. Главное, мы едем! И все будет хорошо.
Началось все с того, что Машка с Наткой куда-то пропали. То есть не совсем пропали, они периодически прибегали, брали какие-то вещи и убегали обратно. В итоге мы выяснили у них, что они «там» (неопределенный кивок головы) с кем-то познакомились, и им очень интересно, и не мешайте нам, мамы. Поскольку мы знали, что южные поезда всегда под завязку забиты детьми, мы совершенно не волновались, пусть играют.
Вечерело. Дети стали забегать все реже. Мы заинтересовались, где же они и с кем же таким интересным познакомились.
Поезд подходил к довольно большой стоянке, мы собирались подышать воздухом и отправились искать детей. Вышли в коридор и офонарели. То есть сначала просто ничего не поняли, потому что наши девицы стояли в компании четырех здоровых дядь. Мы вежливо поздоровались. При этом я подумала, что это кто-то из родителей тех детей, с кем они познакомились, а Таня – что это местный наряд милиции и наши девчонки уже что-то натворили.
Дяди как по команде повернулись к нам, и у них в глазах зажглось такое любопытство, что сразу стало понятно: Маша и Наташа провели день не зря.
– Что они вам наговорили? – хором спросили мы с Таней.
Ребята расхохотались. Они смеялись так, что у них из глаз текли слезы, хлопали друг друга по плечам, махали руками. В итоге один из них, подмигнув изрядно потупившимся девочкам, сказал:
– Ничего такого. Все практически правда. Почти…
И опять все засмеялись.
Машка и Натка надулись. Мы с Таней глупо хлопали глазами.
– Ладно, девчонки, пошли в купе, пора есть. – Я нашла нейтральную тему для разговора.
– Да мы их покормили уже.
– Вы? Подождите, они что, у вас все это время просидели?
– Ну да. Вы не волнуйтесь, мы их сами не отпускали, они нас развлекали.
– Чем?
– Разговорами. Им бы книжки писать.
Мы с Таней похолодели.
Короче, делать нечего, пришлось знакомиться. Выяснилось, что это студенты-пятикурсники. Едут на юг развлечься. Наши девчонки забрели к ним в купе по ошибке практически сразу после того, как тронулся поезд. Ребята были настроены игриво и поинтересовались, сестрички ли они, а если нет, то красивые ли у них мамы. И тут началось!
Девчонки рассказали, что они сестрички. Что они родились сиамскими близнецами, а потом их разделили, и теперь их две. Что своих настоящих родителей они не знают, потому что те от них отказались еще в роддоме, а их двоих никто не хотел удочерять, потому что содержать двоих детей очень дорого. В итоге их отдали разным родителям и они много лет друг о друге не знали, а потом случайно встретились в театре, нет, в цирке, нет, просто на улице, и узнали друг друга. Как узнали? А сердцем почувствовали! И еще шрам заныл, который остался после операции по разделению. А где шрам? А он… рассосался. Мы же совсем маленькие были, когда нас разделяли. Почему об этом врачи не говорили и в газетах не писали? Потому что это была большая тайна. Их настоящие родители очень знаменитые, и никто не должен был знать, что у них родились такие близнецы… И т.д. и т.п.
Короче, это продолжалось несколько часов. А мы с Таней наивно полагали, что они в куклы играют!..
* * *
К пятому августа офис опустел. Только охранники да несколько таких же, как я, стажеров на испытательном сроке болтались из кабинета в кабинет. Дикий темп деятельности прервался, как пульс умершего от лихорадки больного. Я целыми днями сидел в Интернете и читал новости из России. Хмурый заместитель босса Вилли (он не рванул вместе со всеми в Италию только потому, что серьезно заболела жена) заглянул ко мне, услышал байку о поиске новых имен в русскоязычной литературе и удалился.
Чтобы совсем не выглядеть наглым лжецом, я прошвырнулся по нескольким перспективным адресам. Оказалось, что не перевелись на Руси предприимчивые писатели. Они первыми смекнули, что на шумном успехе Гарри Поттера можно сделать имя и деньги, и запустили сразу два проекта: то ли пародийных, то ли плагиаторских. Я увлекся и пошарил вокруг. Оказалось, что ловчее наших только китайцы, но те склепали откровенную подделку. Национальная традиция. Вернувшись к русским, я выяснил, что один из проектов является не совсем русским, поскольку затеяли его два Катиных земляка.
Желание работать пропало. Я вдруг представил, как было бы здорово, если бы вечером я возвращался не в пустой и в общем-то чужой дом, а к любимой супруге. И к Машке. Катя приходила бы с работы раньше (почему-то я был уверен, что на роль домохозяйки она не согласилась бы), Машка подружилась бы с кем-нибудь из соседей. Черт, я даже не знаю, есть ли у соседей дети! Если есть – подружилась бы моментально. Сейчас сидела бы за столом и рассказывала о дневных похождениях, мешая русские слова с немецкими. Я призывно, с оттяжкой вздохнул.
И призвал-таки. За моей спиной опять нарисовался Вилли. Похоже, ему было тоскливее, чем всем нам.
– Нашел что-нибудь? – поинтересовался он.
Я вкратце изложил ему ситуацию с клонами Гарри.
– Думаешь, – спросил Вилли, – стоит заняться?
– Вряд ли, – признался я, – сразу начнутся проблемы с правообладателями.
– То есть их даже в России не издадут?
– В России могут.
– Но ведь русские подписали конвенцию об авторских правах?
Я замялся. Как объяснить немцу, что одно дело Дума, которая торжественно ратифицирует закон, и совсем другое – суровая российская реальность, которая на эти законы смотрит с удивлением и снисхождением.
Наконец я нашел формулировку:
– У них можно то, чего нельзя у нас.
Вилли вдруг просветлел и потрепал меня по плечу.
«Чего это он? – подумал я, глядя вслед рубашке начальника. – Что за любовь такая неожиданная?»
И тут я сообразил – я сказал «у нас». У нас в Германии. У нас в Европе.
«Русское поле…»
* * *
Сначала мы с Таней были в ужасе, а потом, когда история про сестричек-близнецов перешла в космические масштабы (в последней серии они спасали мир от волков-губернаторов путем разбрызгивания золотой краски, смешанной с пеной для ванн), мы уже хохотали вместе со всеми.
