— И что было потом? — поторопил Арсений.
— Ничего, — пожала она плечами. — Отца уже давно никто не искал, и от меня отмахивались, как от назойливой мухи. Решили, что я просто спятила. Какой еще философский камень? Аркашу отправили к родственникам, и я осталась совсем одна. Старика я никогда не видела, даже не знала, где он живет. Выяснила адрес, приехала к его дому, долго стояла в подворотне, глядя на его окна. А потом приходила туда почти каждый день. Собирала о нем сведения. Их было немного. Знакомая устроила меня в кафе официанткой. Там я познакомилась с Трутневым. Вы знаете, кто он такой?
— Не буду врать, что мы друзья, — пожал Арсений плечами. — Но встречались довольно часто.
— Я была его любовницей. Хоть кто-то рядом… Он и рассказал мне о богатстве старика, которое как будто свалилось ему на голову. А я рассказала ему свою историю.
— И Трутнев решил, что опыты старика были успешны? — спросил Арсений и невольно улыбнулся.
— А почему бы и нет? — с вызовом произнесла Виола. — По слухам, у него столько денег, что он не знал, куда их деть. Вернулся Аркаша, и я порвала с Трутневым. Сначала он злился, потом нашел себе другую подружку. А через месяц после этого старика хватил удар. Ему нужна была сиделка, об этом я узнала от Трутнева. Но появиться в доме старика под своим именем я не могла. Он бы что-то заподозрил.
— И Трутнев помог вам с документами.
— Помог. И рекомендовал меня старику.
— Зачем вам понадобилось прибавлять себе возраст, ведь на этом легко проколоться? — спросила я.
— Из-за Аркаши. Я подумала, если выдам его за своего сына, старик позволит ему меня навещать. Я ведь должна была жить в его доме. В первый же день я узнала о лаборатории в подвале и хотела на нее взглянуть. Вдвоем это было бы легче, я бы следила за стариком, а Аркаша обыскал подвал. Но в доме тогда жил Генка, а старик сразу же невзлюбил Аркашу, и наш план не удался.
— Зато старик предложил вам выйти за него замуж, — сказала я.
— Да. Предложил. Ему нужна была бесплатная служанка. Он очень скаредный, мне приходилось экономить, чтобы помогать Аркаше. Сначала Трутнев звонил мне каждый день, спрашивал, была ли я в подвале. Потом стал злиться, так как решил, будто я что-то от него скрываю. А когда старик сделал предложение, посоветовал согласиться. Я прекрасно понимала, чего он хочет. Но я пошла на это вовсе не из-за наследства. Я хотела знать, что случилось с моим отцом.
— И как вы надеялись это выяснить? — поднял брови Арсений.
— Я подумала… я подумала, в конце концов он проговорится. Он ведь старый, больной, а я его жена. Понимаете?
— Вы рассчитывали, он покается в своих грехах перед смертью?
— Не смейтесь надо мной… — нахмурилась она и добавила устало: — Я сама не знаю, на что надеялась. С Аркашей мы виделись редко, он приходил только за деньгами… а я была в доме с этим ужасным стариком. Не знаю, чем бы все кончилось, если бы не Климов. Он работал у старика, был кем-то вроде старшего менеджера и бухгалтера одновременно. Часто приходил по вечерам, они запирались в кабинете. Климов был тихий, неразговорчивый и старика побаивался. Поэтому я очень удивилась, когда увидела, как он роется в шкафу. Старику понадобилось в туалет, а это было непростой процедурой. Климов остался ждать в кабинете, я пошла в спальню старика за чистым бельем, Генки не было, и я хотела попросить Климова помочь мне. Он не слышал, как я открыла дверь в кабинет, стоял перед шкафом с потайной дверцей и быстро сунул что-то в карман. Я так растерялась, что поспешила уйти, сделав вид, что ничего не заметила. А утром Климов пришел к старику. Я подслушала их разговор. Климов просил дать ему отпуск на несколько дней. Старик вроде бы удивился, но потом дал свое согласие. Я позвонила Аркаше и велела проследить за Климовым. Хотела знать, что происходит. Не успел тот уйти, как старик вызвал Генку, я слышала, как он кричит. Пошла подслушивать и узнала, что у старика пропала какая-то записная книжка и подозревал он Климова. Велел Генке немедленно его найти и любым способом забрать книжку. Так и сказал: без нее не возвращайся. Я позвонила Аркаше, он сказал, что Климов не пошел домой, сидит на скамейке в парке, вроде бы ждет кого-то. Я просила его быть осторожней, рассказала о Генке. Тот с самого начала смотрел на нас косо, подозревал. Я его боялась. Аркаша следил за Климовым весь день. Вечером увидел, как тот сел в машину к какой-то женщине. Он остановил такси и поехал за ними. Едва не потерял их, но потом увидел машину этой женщины возле кафе. Отпускать такси не стал, боялся, что они опять куда-то поедут. Так и получилось. Он проследил их до какого-то дома в пригороде.
— Вы знаете точный адрес? — спросила я.
— Нет. Он не сказал. Записная книжка была очень важна для старика, и мы хотели знать, что в ней. Понимаете?
— Еще бы, — кивнул Арсений. — И ваш любовник решил ее забрать?
— Он пытался. Пробрался к дому и видел в окно, как эти двое разговаривают. Потом женщина вышла из комнаты, а Климов лег на диван, не раздеваясь. Через некоторое время женщина опять появилась, обыскала его пиджак, Аркадий видел записную книжку в ее руках. Она убрала ее на место и ушла. Климов спал так крепко, что ничего не слышал. Тогда Аркаша отжал створку стеклопакета и смог проникнуть в дом. У него на это ушло много времени. И когда он оказался в комнате, где спал Климов… в общем, тот был мертв.
— Был мертв? То есть его убили?
— Не знаю. Аркаша так испугался, что убежал, даже не проверив пиджак Климова. Утром пришел ко мне и все рассказал.
— И вы обратились к Трутневу?
— А что мне оставалось делать? Я хотела знать, что в этой записной книжке. Вдруг там было что-то о моем отце. Трутневу тоже очень хотелось на нее взглянуть. Аркаша показал ему дом, в котором Климов был накануне, и он пообещал мне, что найдет книжку. Но уже на следующий день велел забыть об этой истории. Я пыталась расспросить, в чем дело, он ответил, что бабу, в доме которой был Климов, трогать не стоит. Аркаша очень нервничал, Трутневу он не доверял, я понятия не имела, что происходит, но видела: Аркаша чего-то боится. Недоговаривает. Тут еще Генка стал делать странные намеки, потом появились вы… — кивнула она в мою сторону. — Я поняла, что долго не выдержу, и мы решили уехать. Остаться вдвоем, как раньше. Забыть обо всем хотя бы на время… — Она горестно вздохнула. — Кто-то выследил нас и донес старику. Я думаю, он и раньше догадывался, уверена, что догадывался. Когда я вернулась, он стал расспрашивать меня, как мы отдохнули, как родственники. Спрашивал с издевкой, как будто ни одному моему слову не верил. Генка ухмылялся, они заперлись со стариком в кабинете и о чем-то долго беседовали. Утром я позвонила Аркаше, но он не ответил. Я несколько раз звонила, потом не выдержала и поехала к нему. Старик в тот день со мной не разговаривал, а смотрел так, что мороз шел по коже. Я больше не сомневалась: ему все известно, и не могла понять, почему он молчит. А когда приехала к Аркаше… его убили, понимаете? И я знала, что убил его старик. Не сам, конечно. Но у него достаточно денег… — Она замолчала, разглядывая свои руки, словно собиралась с силами. — Когда я вернулась домой, он меня ждал. Назвал Виолой и с гаденькой улыбкой спросил, как дела у Аркаши. Не помня себя, я стала кричать. Обвинила в убийстве Аркаши и своего отца. А он смеялся. Назвал меня тупой сукой и сказал: «Ищешь своего папашу? Он здесь, в доме». Я думала, он спятил. Он схватил меня за руку и потащил в кабинет. Я вошла… — Женщина втянула воздух и зажмурилась. — Скелет, — прошептала она. — Он был в кресле, за столом. Старик ткнул в него пальцем и захохотал. «Мы не расставались с моим дорогим другом все эти годы, — сказал он мне. — Иди, обними папочку». А я схватила фигурку тигра, что стояла на столе, и ударила его. Два раза или три… пока он не перестал смеяться.
