– Да, – выдохнула она. – Его получают после инициации. Так, значит, вы и сами видели их…
Видели. Схлестнулись врукопашную в Карфагене, только не поняли этого. Он сжал в руке маленький оберег и Эттину сережку. Дрожь усилилась, до треска сотрясая стены, отчего стало казаться, что кем бы ни были эти путешественники – эти Тени, – они находились в гробнице рядом с ними.
«Это ад, – подумал он, – или все бесы сбежали из него».
Свет померк – София притушила фонарь.
Если они умрут здесь, кому из них суждено последнему внимать крикам остальных?
«Прекрати немедленно!» – прикрикнул он на самого себя. Боже, да он становится склонным к театральности, да такой, что сам Чейз зарыдал бы от гордости. Сильно же ему это поможет.
Он будет драться, как дрался всегда. Даст Софии и Ли Минь возможность убежать, а затем последует за ними. Он не умрет здесь во мраке, когда у него есть будущее, на которое он может притязать.
Николас не сказал бы, сколько времени прошло, прежде чем приглушенные голоса стали просачиваться сквозь стены. Он владел французским и испанским, а также вполне прилично знал итальянский, благодаря общению с моряками в многочисленных портах. Мог говорить и читать на латыни и немного по-гречески – заслуга безграничного терпения миссис Холл, но сейчас слов было не разобрать.
Ли Минь кивнула в сторону входа, ее черты свело от напряжения. Впервые за время их недолгого знакомства Николас увидел волну беспомощности, пробежавшую по лицу наемницы, и теплившийся огонек надежды, о котором он и не подозревал, потух.
На мгновение воцарилась тишина, затем по воздуху долетел другой звук, обвиваясь вокруг кожи, поднимая каждый волосок на теле. Он казался столь неуместным, что разум не сразу его распознал.
Смех.
София зажала ладонью рот. Кожа Николаса, казалось, сейчас оторвется от костей и сбежит.
Шаги стали тише. Сотрясения перешли в дрожь, затем и вовсе угасли. Николас с Ли Минь обменялись взглядами, и только тогда его отпустило напряжение, державшее все тело на взводе. Он глубоко вдохнул, до боли в груди заполняя легкие воздухом.
– Переодевайся, – скомандовала Ли Минь. – Быстрее. Нужно уйти, пока им не пришло в голову вернуться.
Николас кивнул, направляясь к куче одежды.
– Помочь тебе с сапогами? – спросил он Софию. Она уже могла шевелить руками и ногами, но кисти и стопы ее еще не слушались.
Резко втянув воздух, девушка с огромным усилием, проглотив изрядный кусок гордости, кивнула.
– Я сделаю, – сказала Ли Минь, отводя его руки. Он взглянул на Софию – убедиться, что та не против, затем занялся своими штанами. Они оказались ему малы, что могло говорить о том, каким его видит Ли Минь, но, скорее всего, она просто взяла, что подвернулось под руку – что смогла «приобрести», не привлекая внимания.
Сама наемница надела тяжелый плащ, укрывавший ее от ненужных взоров. Николас впервые задумался, как странно было иметь пусть и небольшое, но преимущество перед другим человеком – обычно мир приберегал невыгодное положение именно для него. Но в Папском городе темнокожий мужчина, особенно в простой одежде, и близко не бросался бы в глаза так, как молодая китаянка.
Сапоги тоже жали, но терпимо. Он на мгновение отвернулся от девушек, снял испачканную тунику и скользнул в мягкую льняную рубаху, заправляя ее в штаны. Зашнуровывать камзол Николас не стал, не обращая внимания на то, что тот на нем не сходился. Долго разглядывать его, чтобы задаться подобным вопросом, будет некому, к тому же мир как никто умел стыдливо отводить взор от бедняков и простолюдинов.
Он пробежал рукой по лицу, чувствуя покалывание пробивающейся щетины.
– Если придется драться…
– Меть в голову, горло или в бок сразу под ребрами, где можно пробить сочленения их нагрудных пластин, – отозвалась Ли Минь. – Но безопаснее сбежать.
– Есть тут поблизости проход?
– Два наверху, – подала голос София. – Я проведу. Помогите, ладно? – она протянула руку. Николас и Ли Минь одновременно кинулись к ней, но он успел первым, схватил ее за запястье и потянул вверх и вперед. Ноги под девушкой подкосились, и она охнула от испуга.
Николас без большого труда поймал ее.
– Ты их вообще не чувствуешь?
София кивнула, прочищая горло, но вскоре ее взгляд снова стал жестким.
– Наверное… мне понадобится помощь. Еще немного.
– Я подойду, – сказал Николас. У него еще болело плечо, зашитое Ли Минь, но он чувствовал себя гораздо сильнее после отдыха. Правая рука, отравлявшая ему жизнь в Карфагене, заныла от боли, приняв на себя часть веса Софии, но он заставил себя не думать о ней.
– Ты не расскажешь об этом ни одной живой душе, даже своей Линден, – пригрозила София. – И понесешь меня на закорках, а не как даму, иначе меня вырвет от отвращения.
– Разумеется, – ответил Николас.
– Ни слова.
– Ни за что, – пообещал он.
Позади Ли Минь собирала сумки, раздвинув темный плащ и закидывая их на плечи.
– Так ты в самом деле идешь? – спросила София. – И помогаешь нам? Могла бы оставить нас в качестве приманки и улизнуть.
– Я – наемница, но не чудовище и уж тем более не идиотка. Одной мне с ними не справиться. Он не может защитить себя и тебя в таком положении или быстро сбежать, – объяснила Ли Минь, – если только не сбросит тебя. А ты не в состоянии бежать или драться, если придется.
– Я не брошу ее, – объявил Николас в ответ на рычание Софии. – И в жизни не убегал ни от одной драки!
– Если мы все-таки уходим, – с нажимом сказала Ли Минь, перебивая их, – то давай уже уйдем. Я знаю, как пройти в собор Святого Петра.
– Фонарь… – начал Николас.
– Нет. Мы пойдем в темноте, как и они, – отрезала Ли Минь, начиная подниматься. – Быстрее, быстрее.
Ему все-таки пришлось спустить Софию на пол, чтобы помочь Ли Минь сдвинуть крышку саркофага. Почти тут же в ноздри ударил запах плоти и горячей крови. За спиной давилась тошнотой София, судорожно цепляясь руками за его шею, когда он наклонился снова поднять ее.
– Ты слышишь? – прошептала она. Когда Николас не отозвался, она схватила его голову руками и повернула направо.
Кап… кап… кап…
Воздух здесь был прохладным, но слишком сухим, чтобы вода собиралась на стенах. По телу Николаса пробежала дрожь, покалывая кожу на голове, леденя позвоночник. Ли Минь встала сбоку от гробницы, подняв оружие, и глядела вверх – туда, где в алькове было втиснуто тело Майлза Айронвуда с немигающими глазами, поблескивавшими во мраке. Ручейки крови стекали по стене на его напарника, чье тело выгнулось, словно ему сломали спину.
– Боже милосердный… – выдохнула София. Николас обернулся к Ли как раз вовремя, чтобы увидеть проблеск серебра и темную фигуру, сделавшую выпад в сторону лица девушки.
