Именно эту пору воспел поэт XIX века Джон Ките в стихотворении «Канун святой Агнессы». Юная Маделина строго следует всем фольклорным предписаниями и ложится спать без ужина:
В канун святой Агнессы дева может
Во сне вкусить пленительных услад
С любимым, – сна ничто не потревожит —
Так опытные дамы говорят;
Лишь соверши магический обряд:
Не прикасайся к лакомствам и хлебу,
Ложась в постель, не оглянись назад,
Не шевелись, глаза подъемли к небу —
И у небес всего, что ждешь, потребуй.
(Пер. Е. Витковского)
В награду за правильное исполнение ритуала, Маделину ждет встреча с ее возлюбленным Порфиро. Но его бестелесный дух не реет над ее ложем. Вместо сладких снов девушку ожидает не менее желанная реальность. Несмотря на ненависть родичей
Маделины, Порфиро проник в ее замок и дождался любимую в спальне. Следуя поверьям, суженый должен накормить изголодавшуюся девушку, но и с этой задачей Порфиро справился блестяще – принес Маделине изысканные сласти. Девушка осталась довольна. Вместе они бегут из ненавистного замка, в то время как отец Маделины со своей свитой пирует в зале и не может их остановить.
Стихотворение Китса верно отображает суеверия и ритуалы, окружающие канун Дня святой Агнессы. Перед гаданием девушки всегда постились. Как пишет фольклорист Блейкборо, вкушали они исключительно черствый хлеб, запивая его чаем из петрушки. Тем не менее в отличие от целомудренных ритуалов Маделины далеко не все гадания были столь уж романтичны. Взять, к примеру, следующий образец из Йоркшира. В полночь девушка шла на кладбище и срывала травинку с могилы холостяка. Учитывая, что День святой Агнессы выпадает на конец января, отыскать траву в кромешной тьме под коркой льда – само по себе подвигом. На этом приключения не заканчивались. До кладбищенских ворот девушка возвращалась пятясь, спиной вперед, а потом во весь опор бежала домой. Оказавшись в своей комнате, она запирала дверь, а ключ вешала на гвоздь за окном. Наступала самая сложная часть ритуала – раздевание. Бедняжке предстояло раздеться в порядке одевания, т. е. сначала снять предмет гардероба, надетый первым!
В качестве небольшого отступления давайте вспомним, сколько слоев одежды носила на себе порядочная викторианская барышня. Самыми интимными предметами туалета были панталоны и сорочка. Сорочка представляла собой льняное или хлопковое платье без рукавов или с короткими рукавами, длиной по щиколотку. Укороченный вариант сорочки, до талии, назывался лифом и защищал кожу от корсета, который носили поверх лифа. Корсет приподнимал грудь, суживал талию, сглаживал живот и устранял все неровности фигуры. В свою очередь, поверх корсета надевался корсаж или лиф-чехол, защищавший корсет от верхнего платья, а также скрывавший его от нескромных глаз. Щедро украшенный кружевами, лиф-чехол спускался до талии и расстегивался спереди. Нижняя юбка утепляла одежду и придавала форму платью. В зависимости от веяний моды нижних юбок могло быть несколько. Нельзя забывать и о чулках. Начиная с 1878 года они крепились с помощью подтяжек к поясу, который надевался поверх корсета, или же непосредственно к корсету. До этого времени чулки держались на подвязках чуть выше колен. Так что ответом на загадку «сто одежек и сто застежек» было бы: «викторианская дама в полном комплекте нижнего белья».
Теперь попытаемся представить, как снять корсет перед платьем или лиф, не снимая корсета. А чулки до башмаков? Крестьянки, естественно, не одевались столь изысканно, да и, готовясь к гаданию, наверняка натягивали что попроще. Но сама идея!
Обнажившись, девушка заворачивала заветную травинку в чистый лист бумаги, который клала под подушку. На подоконнике она ставила зажженную свечу и с легким сердцем ложилась спать. Какое-то время спустя дух суженого распахивал окно, забрасывал в комнату ключ и удалялся по-английски, не прощаясь. Как уточняет Блейкборо, при наличии стремянки проделать этот трюк было под силу даже простому смертному.
Кулинарок заинтересует гадание с «немым пирогом», тоже приуроченное к кануну Дня святой Агнессы. В нем принимало участие нечетное число участниц – три, пять или семь. Место действия – кухня, время – с 11 вечера до полуночи, расходные материалы – мука, вода и соль. Каждая девушка зачерпывала пригоршню муки и высыпала на большой лист бумаги. Как только ее рука касалась муки, девушка замолкала и обязывалась молчать вплоть до окончания ритуала. Собственно, отсюда и название «немой пирог». В муку затем добавляли соль и достаточно воды, чтобы замесить тесто. Месили его все участницы по очереди, опять же не произнося ни словечка. Даже если кто-то наступал кому-то на ногу или вытирал липкие пальцы о чужой подол. Раскатав тесто тонким слоем, девушки оставляли на нем свои инициалы. Получившийся пирог ставили в духовку и выпекали до готовности. Происходило все это в звенящей тишине, никто не смел нарушить обет молчания. Особенно страдали болтливые особы, но результат окупал все мучения. С полуночным боем часов к духовке приближался невидимый дух и надавливал на инициалы одной из девиц. Той, кому доставалась заветная вмятина, суждено было первой выйти замуж. Очень приятное и полезное гадание, учитывая, что после можно полакомиться пирогом.
Мука годилась и для другого гадания, менее аппетитного, зато без трудовых затрат. На присыпанную мукой тарелку сажали улитку, закрывали миской и оставляли на ночь, тем самым давая ей время изобразить что-нибудь читаемое. По слизким следам в муке определяли инициалы жениха. Особенно популярным это гадание было в Ирландии.
Гаданий с помощью всего того, что найдется на кухне, было превеликое множество. Любая наша современница может с легкостью пойти по следам английских гадальщиц. Взять хотя бы яблоки. Простой, казалось бы, фрукт, но с его помощью можно узнать будущее. Зажгите свечу и поставьте перед зеркалом, после чего съешьте яблоко, желательно расчесывая при этом волосы. В зеркале появится лицо суженого, который заглянет вам через плечо. Попросит ли суженый поделиться яблоком, источники не уточняют. А если не появится – что ж, не судьба. Значит, яблоко было недостаточно английским, недостаточно викторианским. Известен и другой способ гадания: срезать с яблока шкурку одной длинной тоненькой полоской и бросить ее через плечо. По форме, принятой упавшим шкурком, можно определить начальную букву имени суженого. В ход пойдут и яблочные косточки. При наличии нескольких ухажеров можно вычислить, кто из них станет будущим мужем. Каждую косточку называют именем одного из кавалеров и лепят ко лбу. Понемногу они начнут отлипать от кожи, а та, что отвалится последней, укажет на жениха.
Близость к морю влияла не только на меню, но также на магические ритуалы. Жители, а точнее жительницы, графства Дарем очень уважали селедку. Чтобы повстречаться с суженым во сне, девушка съедала копченую селедку в один присест и целиком, т. е. с головой, хвостом и жабрами. Во время трапезы гадальщица хранила молчание, что само по себе хорошо, поскольку рыбьей костью легко подавиться. Но, как и в случае с «немым пирогом», молчание имело сакральный смысл – произнесешь хоть слово, и все гадание насмарку. Неудивительно, что окружающие изо всех сил старались спровоцировать гадальщицу, чтобы с ее губ сорвалось восклицание. Младшие братья наверняка скакали вокруг нее и вопили ей в уши. Похожее, но еще более замысловатое гадание было записано на острове Мэн. Там уточняли, что селедку нужно украсть у соседа и съесть, не смывая рассол и ничем не запивая. В таком случае суженый придет во сне не с пустыми руками, а принесет стакан воды. Появления суженого ждали с особым нетерпением, ведь после селедки пить хочется просто невыносимо.
