– В тюрьме, – ответила девочка таким спокойным голосом, словно её мать ненадолго отошла в магазин. – Они с папой «дурью» торговали, вот их и посадили.
– Чем торговали? – сразу не сообразил я.
– Трава такая есть, «дурь» называется. В первый раз не посадили, а во торой раз посадили. Мы теперь с Димкой у бабушки живём. Тут, недалеко от автовокзала.
– Димка – это Краб? – спрашиваю.
– Ну да, – кивнула девчонка. – Это мой брат. А Краб – это у него такая кличка… Ой, то есть кликуха. Нельзя про людей говорить «кличка», Димка ругается. Говорит, кличка у собак, а у людей кликухи. А у тебя есть кликуха?
– Нет ещё, – улыбнулся я. – Хотя, наверное, есть по фамилии.
– Так и у Димки по фамилии. У нас фамилия такая: Крабовы. А у тебя? Как твоя фамилия?
– Миров, – отвечаю. – Друзья меня зовут Мирный. Миша Мирный.
– Какая смешная у тебя фамилия, – хмыкнула девчонка.
– Ну, какая есть… Фамилии не выбирают.
– У меня тоже кликуха есть, – гордо заявила Танька и добавила: – Крабушка. Так меня Димкины друзья называют.
Такая тоска на меня навалилась, так защемило в груди, чую, на глазах слёзы появились. «Ну, хватит нюни распускать, – мысленно приказываю я себе, – придёт пацан, а ты тут весь в соплях. Хорош!»
– А что за кролик? – спрашиваю, вспомнив Димкину фразу.
– Так вот же он! – Девчонка кивнула куда-то в сторону. Я попытался всмотреться, но не увидел никакого кролика. – Это он тебя нашёл. Умный пёсик. Баба Зина как-то шла пьяная домой и уронила кошелёк. Так вот Кролик подобрал его и нёс до самого дома. Бабушка потом ему даже подарок купила – корм собачий.
– Так это пёс?! А почему кролик-то? – удивился я.
– Кролик, когда сильно голодный, морковку ест. Мы с Димкой крадём тут овощи с рынка. Димка с продавцом разговаривает, а я подкрадываюсь сзади и беру, что поближе лежит. Мы раньше в супермаркете продукты добывали, а теперь нас туда не пускают. Но на улице даже удобнее. Ну как ты там, согрелся?
– Да, – соврал я, чтобы не обидеть девочку, – спасибо.
– Вот видишь, – улыбнулась она, – я же говорила тебе, что поможет. А вот и Димка идёт… Отпускай мою руку.
Я даже не заметил, что крепко сжимал Танькину руку. Краб принёс гвоздодёр и приступил к работе, пытаясь сорвать замок. Затея эта удалась ему только минут через десять, когда я уже совсем потерял надежду. Замок бухнулся на асфальт, и дверь моей тюрьмы распахнулась.
– Заходи, – скомандовал Дима сестре, – скорее, тут и так холод собачий. Кролик, ко мне!
Они все втроём, включая Кролика, вошли в мою темницу, затворили за собой дверь, и мне показалось, что стало вдруг теплее. А может, и не показалось. Скорее всего, так оно и было. Когда люди помогают друг другу, вокруг образуется дополнительная энергия и становится теплее. Я так думаю.
– Ну что? – усмехнулся Краб. – Нарвался на Басмача? Да, пацан, лоханулся ты. Сам-то откуда?
– Из Москвы, – отвечаю.
– Чего? – воскликнул Димка. – Откуда?
– Из Москвы, – повторил я.
– Ты гонишь? – не поверил он.
– Нет, не гоню. Правда…
– В смысле приехал из Москвы или там живёшь?
– И приехал, и там живу, – отвечаю и пытаюсь улыбнуться.
– Ни фига себе! – свистнул парень. – А сюда-то чего припёрся?
– В гости, – вздохнул я. – Девчонка у меня тут живёт…
– А она знает, что ты здесь?
– Знает, – говорю. – Ну, что в Ростове я уже… А где именно, не знает. Телефона же теперь у меня нет. Как я ей позвоню?
– Ты крутой, наверное, там, в Москве? – ухмыльнулся Краб. – Мобильник, походу компьютер дома, игры всякие. Да?
– Ну да, – ответил я как-то виновато, словно я всё это украл у Димки.
– Ясно, – он хлопнул меня по плечу и, сняв с себя куртку, протянул мне: – На, пока накинь на себя. А это что у тебя за коцы? – заметив на моих ногах странную обувку, спросил Димка.
– Мои угги пацаны забрали, а эти коцы, как ты говоришь, тут оставили.
– Переобулись прямо здесь, суки, – рассмеялся Димка. – Ладно, пока надень куртку…
– А как же ты? – говорю.
– Ты за меня не волнуйся. – Он снова ударил меня в плечо. – Посидите тут с Танюхой, я схожу что-нибудь поищу тебе из шмоток. Крутых не обещаю, но хоть не замёрзнешь.
Таня уселась на какой-то ящик, прижалась к собаке и, обращаясь к ней, приказала: «Сидеть смирно, Кролик!». Заметив рядом со мной книги, она спросила:
– А это что у тебя за книги? Где ты их нашёл?
– Почему нашёл? – улыбнулся я. – Это мои. Эти, как их… грабители… почему-то выбросили их. Они у меня в рюкзаке лежали. Хочешь, вот эти две подарю?
– Не хочу.
– Почему? – удивлённо спросил я. – Ты не любишь книги?
– Люблю.
– А почему тогда отказываешься?
– Потому что они, наверное, неинтересные, вот их и выбросили, – тут же сделала вывод Танюха.
– Это ещё почему? Как они могли сразу определить, интересные или нет? Они что, читали тут под дверью, думаешь?
– А там картинки есть? – спросила Танюха.
– Нет.
– Ну вот видишь, значит, неинтересные.
– Тань, хорошая книга может быть и без картинок.
– Обманываешь. Так не бывает…
– Ну ладно, – согласился я. – Будь по-твоему…
Какое-то время мы сидели молча. Затем девчонка тихо спросила:
– А ты Красную площадь видел?
– Видел, – отвечаю, плотнее укутываясь в Димкину куртку.
– Красивая?
– Очень.
– У нас, когда телевизор был, я смотрела парад…
– А сейчас что, нет телевизора? – спросил я.
– Нет, у бабушки сейчас вообще ничего нет. Она много водки пьёт, Димка говорит: потому ничего и нет. Раньше дедушка был жив, он ей не разрешал пить водку. Дед умер летом…
– А кто же вам готовит, стирает, убирает? – спросил я.
– Готовит Димка, а стираем я или бабушка… когда она трезвая. Убираем все вместе или я одна. И готовить я пробовала, но у меня почему-то не получается. Всё время яичница подгорает. Димка запретил мне готовить. Сказал, чтобы я не портила продукты.
– А где вы деньги берёте? – я думал, что Танька скажет: крадём. Но ошибся.
– Зарабатываем, – ответила девочка.
– Чем? – удивился я. – А сколько Диме лет?
– Двенадцать…
Меня словно по голове чем-то стукнули. Двенадцать. Почему это число всё время преследует меня? Двенадцать. Машка живёт на двенадцатом этаже, и номер дома, где мы должны были встретиться, тоже двенадцатый. Какая-то мистика.
