Все еще живы… Бойцы и командиры 16-го полка 87-й стрелковой дивизии на сборах в учебных лагерях незадолго до войны.
По данным таблицы хорошо видно, что находившиеся на направлении главного удара противника Владимир-Волынский, Струмиловский и Рава-Русский УРы (через позиции этих трех УРов проходили «панцерштрассе») хотя и были недостроенными, тем не менее уже содержали немалое количество боеготовых сооружений.
Сооружения укрепрайонов на новой границе строились по новым типовым проектам, представлявшим собой дальнейшее развитие ДОТов 1938 г. Важным нововведением конструкции капониров и полукапониров стала дополнительная пулеметная точка, простреливавшая пространство перед основными пушечными и пулеметными установками ДОТа. Еще одним нововведением стала усиленная оборона входа в ДОТ пулеметной установкой в выступающем крыле тыльного каземата. Тем самым обеспечивалась дополнительная защита от атаки штурмовой группы на сооружение с тыла.
ДОТы на новой границе вооружались установками с шаровой бронировкой амбразуры трех типов:
– артиллерийской установкой с 76,2-мм казематным орудием Л-17;
– орудийно-пулеметными установками ДОТ-4 с 45-мм противотанковым орудием и спаренным с ним 7,62-мм станковым пулеметом ДС-39;
– пулеметными установками НПС-3 с 7,62-мм пулеметом «максим».
Шаровые установки обладали устойчивостью к воздействию огнеметов и давали лучшую защиту от пуль и осколков. Практика позднее это подтвердила. НПС-3 и ДОТ-4 монтировались в ДОТах фронтального огня и полукапонирах. 76,2-мм Л-17 монтировались в артиллерийских полукапонирах (АПК). Для защиты подступов к сооружению с тыла была разработана упрощенная (в сравнении с установками под станковый пулемет) установка ПЗ-39 под 7,62-мм пулемет ДТ.
Без преувеличения можно сказать, что ДОТы на новой границе были вершиной развития советской фортификации в предвоенный период. В ходе войны уже ничего подобного не строилось, как ввиду недостатка времени, так и материалов. ДОТы «Линии Маннергейма» на фоне советских ДОС постройки 1940–1941 гг. выглядят достаточно скромно. Сооружения финнов не обладали дополнительными установками для защиты тыла и входов, для защиты пространства перед амбразурами. Большинство ДОТов «Линии Маннергейма» были одноэтажными, большинство ДОС на новой границе – многоэтажными. Вместе с тем нельзя не признать, что ДОС новой границы не хватало установок навесного огня, имевшихся на французских и немецких ДОТах. Немцы монтировали в ДОТах линии Варты – Одера (известных у нас как «Мезерицкий УР») 50-мм автоматические гранатометы и выдвижные огнеметы для самообороны на коротких дистанциях. Установки гаубиц, характерных для западноевропейской фортификации, в советских ДОС отсутствовали как класс, даже в проектах. Слабой стороной ДОС советских укрепрайонов в реалиях 1941 г. были 45-мм пушки ДОТ-4 в качестве средства борьбы с танками. Они обладали слабыми противотанковыми возможностями в борьбе с немецкими танками поздних серий выпуска и штурмовыми орудиями (что было особенно актуально).
М. П. Кирпонос, Н. Н. Вашугин и М. А. Пуркаев на предвоенных учениях.
Особенностью ДОТов Киевского особого военного округа было их оснащение бронеколпаками, широко использовавшимися во Франции, Финляндии и Германии. В предвоенные годы они были доведены до своего логического завершения и выполняли не только функцию наблюдения, но и функцию поражения за счет установки пулеметов. В немецких «Панцерверке» на восточной границе Германии бронеколпаки являлись основными установками для пулеметов. Советская школа фортификации бронеколпаки не жаловала. Помощь строителям УРов на новой границе в КОВО пришла с неожиданной стороны: их источником стал польский Сарненский укрепрайон и его склады.
[225] Польские наблюдательно-боевые бронеколпаки были двух видов: шестиамбразурные для ручного пулемета и четырехамбразурные для стрельбы из станкового пулемета. В советских уровских сооружениях они использовались только для наблюдения и стрельбы из ручного пулемета. Вход в колпак осуществлялся снизу по скоб-трапу до импровизированного полика из арматуры, досок и т. п. Бронеколпаки улучшали наблюдение из сооружения прежде всего в сторону фронта, т. е. в сторону наступающего противника. Для сооружений, ориентированных на косоприцельный огонь, это было особенно актуально.
Эбергард фон Маккензен, командир III моторизованного корпуса.
Командующий 5-й армией генерал-майор танковых войск М. И. Потапов. В сентябре 1941 г. он попадет в плен в киевском «котле» и вернется только в 1945 г.
Командир 8-го механизированного корпуса генерал-лейтенант Д. И. Рябышев.
19 июня в Киевском особом военном округе из Генерального штаба было получено распоряжение о создании фронтового управления и передислокации его в Тарнополь. И. Х. Баграмян вспоминает: «В то же утро (19 июня. – А. И.) из Москвы поступила телеграмма Г. К. Жукова о том, что Народный комиссар обороны приказал создать фронтовое управление и к 22 июня перебросить его в Тарнополь. Предписывалось сохранить это «в строжайшей тайне, о чем предупредить личный состав штаба округа». У нас уже все было продумано заранее. По нашим расчетам, все фронтовое управление перевезти автотранспортом было не только трудно, но и слишком заметно. Поэтому было решено использовать и железную дорогу. Командующий округом приказал железнодорожный эшелон отправить из Киева вечером 20 июня, а основную штабную автоколонну – в первой половине следующего дня». В руководящих документах предусматривалось переместить штаб округа с преобразованием его во фронтовое управление с началом мобилизации: «Штаб КОВО с 20.00 М-2 Тарнополь». Таким образом, в мирное время до объявления мобилизации осуществлялись мероприятия, предусмотренные по планам в первые дни войны. Начало боевых действий руководящий состав КОВО, ставший управлением Юго-Западного фронта встретил в буквальном смысле на колесах.
Танковая группа наступает без танков
«С ночного неба постепенно исчезают звезды. Медленно наступают сумерки. На востоке, по ту сторону Буга, замерцали первые огоньки» – так поэтично описывались последние мирные минуты перед вторжением 1-й танковой группы в СССР в написанной вскоре после войны немецкой книге. На эти огоньки вскоре должна была обрушиться немецкая артиллерия.
