Офицер, находившийся на борту линейного крейсера "Нью Зиленд", шедшего в хвосте колонны Битти, вспоминал, что "мы с трудом поверили, что бой действительно начался.
Все это слишком походило на учения. Мы и немцы повернули на почти параллельные курсы и ждали, пока дистанция сократится, прежде чем открыть огонь. Все вели себя хладнокровно и выполняли свои обязанности почти механически". Однако очень быстро англичане на своей шкуре ощутили, что кровавая реальность боя все-таки отличается от учебных стрельб. Как только немцы нащупали дистанцию, они начали добиваться попаданий. Они находились в более благоприятной позиции, так как солнце освещало английские корабли, а ветер уносил дым прочь, не мешая немецким наводчикам. Сразу после того, как немцы открыли огонь, "Лайон" и "Тайгер" получили по 3 попадания, зато немецкие корабли оставались невредимы еще 5 минут. Но потом снаряд с "Куин Мэри" вывел из строя одну башню "Зейдлица". Весь расчет башни погиб. Самое интересное, что уроки боя на Доггер-банке не пошли англичанам впрок. Снова началась путаница с распределением целей. 6 линейных крейсеров Битти не смогли разобраться с 5 германскими. "Дерфлингер" оставался необстрелянным почти 10 минут, прежде чем "Куин Мэри" перенес огонь на него и сразу добился попадания. Однако все это нельзя сравнивать с теми ударами, которые получали крейсера Битти. Лейтенант У.С. Чалмерс, находившийся на мостике "Лайона", вспоминает: "К 16.00 мы сцепились с врагом по-настоящему. Его стрельба была феноменально точной. Вражеские снаряды, падая в море вокруг нас, поднимали столбы воды выше наших труб. Эти фонтаны обдавали нас водой. Временами сквозь грохот боя мы слышали зловещее жужжание осколков, и мы видели сверкание полированной стали, когда они пролетали над мостиком. Я взглянул назад и увидел, как одна из наших шлюпок превратилась в облако щепок. Мы надеялись, что противник получает такие же тяжелые удары. Однако пять серых силуэтов регулярно выплевывали языки огня из орудий. Ничего страшного с ними явно не происходило. Мы ничего не могли сказать о нанесенных им повреждениях, так как в белом тумане не видели падений собственных снарядов.
На мостик прибежал окровавленный сержант морской пехоты. Он потерял фуражку, его одежда обгорела, и вообще он казался немного спятившим. Я спросил его, что случилось. Измученным голосом он ответил: "Сэр, башня Q взорвалась. Весь расчет погиб, и мы затопили погреба". Я посмотрел назад. Бронированная крыша башни Q загнулась, как крышка консервной банки. Из зияющей дыры поднимались клубы густого желтого дыма, стволы орудий беспомощно задрались вверх".
Снаряд с "Лютцова" пробил крышу средней башни флагманского корабля Битти и взорвался внутри. Как и на "Зейдлице" в бою у Доггер-банки, вспыхнули заряды в рабочем отделении под башней, огонь помчался по элеватору в погреб. Корабль мог погибнуть. Однако это не случилось. Командир башни майор морской пехоты Ф.Дж. Харви, который получил смертельное ранение, успел отдать приказ задраить двери погреба и затопить его. Когда огонь спустился в перегрузочное отделение, матросы в погребе успели захлопнуть двери. Позднее их так и нашли, держащимися за кремальеры дверей.
Из 100 человек расчета башни Q уцелели только двое. Но самообладание и исключительное мужество майора Харви спасло корабль. "В долгой, кровавой и славной истории Королевской Морской Пехоты нет другого имени и подвига, которые можно было бы поставить выше этих", – сказал Уинстон Черчилль. Харви стал первым из тех, кто заслужил Крест Виктории в этот день.
Но через 4 минуты с соединением Битти случилась первая катастрофа. С "Нью Зиленда" увидели, как "в "Индефетигебл" попали 2 снаряда с "Фон дер Танна". Один попал в полубак, второй – в носовую башню. Оба взорвались при попадании.
Потом прошло еще около 30 секунд, и корабль взорвался. Первый взрыв произошел в носовой части. Сначала вверх взлетело полотнище пламени, за которым поднялось облако густого темного дыма, совершенно скрывшее корабль из вида. В воздух полетели всяческие обломки. Совершенно целый 50-футовый паровой катер подлетел почти на 200 футов днищем вверх".
Так как на "Индефетигебле" никто не сумел закрыть двери в погреб башни А, весь экипаж погиб вместе с кораблем. Спаслись только 2 человека, которых потом подобрал германский миноносец S-16. Они были наблюдателями на фор-марсе. Моряки долгое время провели в холодной воде и едва не замерзли. Вместе с ними спасся командир "Индефетигебла" капитан 1 ранга Сойерби, у которого были оторваны рука и нога. В конце концов он умер от потери крови и переохлаждения.
Теперь эскадра Битти по численности сравнялась с вражеской. Битти решил использовать свое превосходство в скорости, чтобы увеличить дистанцию и дать своим кораблям небольшую передышку. Настала очередь Эван-Томаса. В течение последних 20 минут, пока линейные крейсера вели бой, он отчаянно пытался догнать их. Наконец примерно в 16.20 Эван-Томасу удалось сократить дистанцию между собой и противником до 19000 ярдов, и 5-я эскадра линкоров открыла огонь. По словам Шеера, "положение линейных крейсеров сразу стало критическим. Новый противник стрелял с необычайной быстротой и меткостью, тем более, что не встречал никакого сопротивления, так как наши линейные крейсера были заняты боем с кораблями Битти". "Фон дер Танн" сразу получил подводную пробоину и принял около 600 тонн воды. На "Зейдлице" одна башня была выведена из строя. Еще раз процитируем Шеера: "Стрельба английских линейных крейсеров не принесла больших повреждений нашим линейным крейсерам, но корабли типа "Куин Элизабет" произвели просто отличное впечатление".
В 16.10 была уничтожена главная радиостанция "Лайона". С этого момента все сообщения Битти Джеллико передавались с большой задержкой, так как сначала их приходилось передавать прожектором на "Принцесс Рой-ял". Через пару минут, когда расстояние между линейными крейсерами возросло до 1 amp;000 ярдов, Битти повернул на 4 румба на противника. 5-я эскадра линкоров тоже постепенно нагоняла противника.
Однако Битти не сумел удержать численное преимущество 9 против 5. Когда оба соединения шли на SSO, англичане получили новый удар.
Снова процитируем старшего артиллериста "Дерфлингера" фон Хазе.
"Куин Мэри" стрелял медленнее нас, но давал залпы всем бортом. Я мог видеть летящие снаряды и был вынужден признать, что противник стреляет прекрасно. Как правило, все 8 снарядов падали вместе, однако они почти всегда давали недолет или перелет. Только 2 раза "Дерфлингер" попадал под смертоносный град, и каждый раз он получал попадание 1 снарядом.
"Куин Мэри" пришлось плохо. Кроме "Дерфлингера" его обстреливал "Зейдлиц". Около 16.26 настал его черед. Сначала в носовой части вспыхнуло яркое красное пламя. Потом там произошел взрыв, и почти тотчас еще более сильный взрыв произошел в средней части корабля. В воздух полетели черные обломки, и немедленно после этого весь корабль был уничтожен ужасным взрывом. Поднялось гигантское облако дыма, мачты сложились внутрь, и все пропало в дыму. Наконец на месте корабля не осталось ничего, кроме густого облака черного дыма".
Офицер "Нью Зиленда" вспоминает: "Тайгер" шел со скоростью 24 узла всего в 500 ярдах за кормой "Куин Мэри". Он круто повернул влево и пропал в густом облаке дыма. Мы повернули вправо и прошли всего в 150 ярдах от "Куин Мэри". Дым немного развеялся, и стало видно, что кормовая часть, начиная от третьей трубы, еще держится на плаву, а винты вращаются. Но носовая часть уже скрылась под водой. Люди карабкались на крышу кормовой башни и выскакивали из люков. Когда мы проходили мимо, кормовая часть перевернулась и взорвалась. Огромные массы стали полетели в воздух, обломки начали падать в море вокруг нас. Мы еще не успели пройти мимо, как "Куин Мэри" окончательно пропал".
