Молдаване входили в город с нескольких направлений. Крупнейшая группировка — с севера и северо-запада, отряд полиции — с запада, ОПОН и волонтеры — с юга. С северо-запада многочисленный молдавский отряд с бронетехникой также прорвался к зданию полиции. Кроме патронов, они привезли полицейским тяжелое пехотное оружие и даже минометы. Захваченных ранее Ермакова и его водителя, сильно избитых, отправили в Кишинев. А полицейские пошли в бой. На следующий день Мирча Снегур выступил по телевидению и объявил, что правительственные войска вошли в город по просьбе полиции и будут наводить в нем конституционный порядок. Начался полноценный штурм города.
Молдаване обрушились на Бендеры всеми силами, подавляя сопротивление лавиной стали и огня. Поначалу правительственные войска пользовались тотальным превосходством. Сопротивление же им долгое время оказывали только отдельные разрозненные группы. Однако молдавские отряды состояли из очень плохо подготовленных, лишь недавно мобилизованных людей, поэтому перепуганные солдаты палили куда попало. Сады содрогались от залпов. Жители оказались совершенно не готовы к такому чудовищному обстрелу, началась паника, многие погибли в течение первых же часов. «Мы не чувствовали войны, и из-за этого много людей гибло бессмысленно», — вспоминал житель Бендер. В школах в это время шли выпускные балы, и многие позднее с бешенством припоминали молдаванам расстрел праздника…
Части российской армии не вмешивались, поэтому молдаване действовали уверенно. В самом начале боя они добились очень удачного попадания в снаряженный минный заградитель, убив сразу 26 человек. Защитники города из-за тяжелых потерь и без того невысокой численности сражающихся не могли по-настоящему удерживать территорию, но вели маневренный бой.
Гвардейцы засели в горисполкоме, зданиях милиции, рабочего комитета, на почтамте и в казармах. Город не был зачищен, и уличные бои продолжались. Однако 20 июня молдавские части заняли большую часть Бендер, в частности заблокировали мост через Днестр. Но молдаване оказались не в состоянии полностью занять город и начали нести высокие потери. По словам одного из полицейских, только от почтамта в тот день привезли полтора десятка погибших.
«Ребята Дриглова (казачий атаман Дриглов, убит во время сражения. — Примеч. авт.) сражались у площади, — рассказывал казак, оборонявший город. — Мы заняли позицию за исполкомом в здании узла связи. Ночью рядом остановилась колонна машин и техники. Судя по всему, в машинах были боеприпасы для группировки, которая защищала мост, а среди техники вырисовывались силуэты зенитных установок. Мы заняли позиции возле окон, выходивших на перекресток ул. Суворова и ул. Сергея Лазо, и открыли огонь. Снаряды с шипением воткнулись в одну из машин. Другие бойцы начали стрелять из автоматов по бензобакам. Вспыхнула вся колонна, боеприпасы в кузовах взрывались и летели во все стороны. Это был настоящий ад».
[17]
За мост шел наиболее жестокий бой. Контроль над переправой для гарнизона Бендер был вопросом жизни и смерти: других коммуникаций, связывавших город с остальным Приднестровьем, просто не существовало. «Румыны» тоже прекрасно понимали значение моста, поэтому к переправе отправилась группа из двух батальонов с бронетехникой и «Рапирами» из состава северной группировки. Кстати, командовал этим отрядом полковник Леонид Карасев, советский военный, перешедший в подчинение Молдовы после краха СССР. Возглавляемые полковником, «румыны» быстро взяли под контроль западный въезд на переправу. Мост забаррикадировали бетонными блоками. Правда, солдаты, как оказалось, не взяли с собой лопаты, поэтому окопы рыли касками.
Между тем приднестровцы сумели перейти в контратаку, получив подкрепление привычным для себя способом. Ополченцы блокировали российскую часть и, пользуясь молчаливой поддержкой офицеров и солдат, вывели оттуда несколько танков и легких бронированных машин — от бронетягачей с легкими пулеметами до танков и самоходных зениток типа «Шилка» с их автоматическими пушками, вполне пригодными для стрельбы по наземным целям.
Правда, танки, взятые ополченцами, были не полностью укомплектованы: на них не имелось пулеметов. На танки Т-64 попали экипажи, проходившие срочную службу на других типах машин. Как выяснилось, на технике не работали многие узлы и агрегаты, включая, например, механизм заряжания у части танков.
Атака импровизированной бронегруппы на захваченных в российских воинских частях машинах провалилась: «Рапиры» с берега Днестра сожгли два танка. Боевые машины прошли мост, но пехота втянулась в бой, отстала и оставила танки без поддержки, что позволило молдавским противотанкистам их спалить. Вторая атака также захлебнулась. Поразительно, но наибольшее мужество на молдавской стороне проявил русский полковник Карасев: он лично стрелял из «Рапиры», когда часть расчета ушла в тыл.
Перед мостом скапливалась техника и солдаты ПМР. Продвижения вперед не было, три атаки провалились. Однако приднестровцы все же взяли заветный мост изумительной атакой в духе наполеоновских войн. БТРы с десантом казаков на броне резко рванулись по мосту, проходя впритирку к подбитым ранее танкам. На предельной скорости БТРы смогли вплотную сблизиться с позициями «румын». Казаки спрыгнули с брони и вырвались за Днестр. Драгоценные «Рапиры» захватили в рукопашной атаке. Одна из версий этой истории и вовсе рисует апокалиптическую картину атаки: якобы казаки, принявшие на грудь, въезжают на позиции молдаван на «КамАЗах». Что можно сказать по этому поводу точно? Казаки атаковали в предельном темпе, пытаясь проскочить простреливаемую зону. Вероятно, подбитые ранее машины прикрыли атакующих, так что этот лихой маневр, который в другой ситуации мог бы привести к гибели приднестровцев, принес полный успех. Боевые расчеты молдаван разбежались от орудий или погибли, молдавские части в беспорядке начали отступать, и приднестровцы смогли вырваться на мост и прийти на помощь своим товарищам, блокированным внутри Бендер. Успеху атаки способствовало и то, что отряд Карасева оказался в центре города без поддержки. С фронта его атаковали казаки, в тыл зашел батальон Костенко. К тому же молодые солдаты, не желавшие воевать и не имевшие навыков уличных боев, разбегались, благо вооруженных приднестровцев было мало и эти несчастные легко могли спрятаться.
Вслед за казаками по мосту в город вошли Территориальный спасательный отряд, ополченцы, милиция и приднестровский спецназ.
Прямо во время боев на базы гвардии приходили люди и просили оружие. Гвардеец по имени Александр рассказывал:
«Все время по казарме молотили мины. Хорошо, что мы успели в укрытие спрятать бензовоз. Но обстрел не мешал притоку ополченцев. От мужиков отбоя не было. Ополченцы сидели, ждали, кого ранят или убьют из гвардейцев, чтобы взять оружие и встать на их место.
Как-то пришла бабушка. Говорит, что у нее есть большая кукла. Предлагала завернуть куклу, как ребенка, в покрывало, заминировать, после чего она прошла бы на консервный завод, в полицию и взорвала себя. Она говорила: «Я пожила при румынах и знаю, что это такое. Мне осталось мало жить, так хоть нескольких за собой потащу». Мы не могли пойти на такое и кое-как ее упросили уйти.
