– Фу, как здесь воняет! – проворчал Раббат. У Иды тоже пощипывало в носу от запаха дезинфицирующих средств.
В палате, отвернувшись к окну, лежал старик.
– Густав, это мы! – позвал господин Шмиттхен. Лишь после этого тот пошевелился и повернулся в сторону посетителей.
Старый друг дедушки выглядел настолько бледным и измученным, что Шоки испугался. Но медаль пожилой мужчина узнал с первого взгляда. Краска прилила к его лицу.
– Это что же… Где вы её обнаружили? – спросил он после минутной паузы. Глаза его заблестели.
Тревесы, старший и младший, приблизились к кровати. Нагнувшись, Шоки надел медаль на шею Густаву.
Дедушка Теодор поправил на груди друга ленточку и отступил на шаг.
– Здо́рово выглядишь, – довольно сказал он и, порывшись в пакете, который был у него с собой, извлёк на свет старую фотографию. – Медаль нашлась на школьном дворе, и всё благодаря моему внуку.
– Твоему внуку? – Густав внимательно вгляделся в лицо Шоки. – Молодчина он у тебя, верно?
– Ещё какой молодчина! – с гордостью откликнулся дедушка Теодор. – Я тебе такое могу о нём рассказать…
И он придвинул стул поближе.
– Думаю, Густав сегодня же встанет с постели, – заговорщически прошептал Шмиттхен, подмигнув Шоки, и сунул ему в руку банкноту. – Это от нас. Пригласи всех друзей в кафе-мороженое!
– «Требуется убивательная официантка», – прочла черепаха объявление, висевшее на входе в кафе. – Может, лучше туда не пойдём?!
– Обаятельная официантка, – закатил глаза Бенни. – Генриетта, ты неисправима.
Несколько минут спустя перед каждым возвышалась огромная вазочка с мороженым. Пингвин Юрий с наслаждением сунул клюв в свой лимонный сорбет.
– На вкус в точности как снег в Антарктике! – прищёлкнул он.
Раббат с наслаждением лизал клубничное мороженое, которым Ида кормила его с ложечки.
– Почти такое же вкусное, как норвежские лесные ягоды! – похвалил лис.
А что Генриетта? Причмокивая, она лакомилась вместе с Бенни банановым пломбиром.
– Недурно, совсем недурно, – бормотала черепаха себе под нос.
Шоки и Пепперони тянули через трубочки шоколадный молочный коктейль, и поскольку первый бокал мгновенно опустел, тут же заказали второй.
Анна-Лена выбрала для себя и Каспара большую порцию мороженого-спагетти.
– Прошу, о мой принц, – произнесла она, склоняясь перед питомцем и протягивая ему кусочек хрустящей вафли.
– Благодарю, принцесса! – захрустел хамелеон, и по спине его побежали радужные волны.
– Как вы думаете, у меня когда-либо будет шанс получить волшебного зверя? – тихо спросила Мириам.
– Всё может быть, – ответила Анна-Лена. – С мистером Моррисоном никогда не знаешь, чего ожидать. А уж с мисс Корнфилд тем более!
На прощание каждый обнял Мириам. Джо долго не выпускал её из объятий, и Ида заметила, как оба обменялись телефонами. Настала очередь магических спутников. Мириам погладила Генриетту по голове, пожала Юрию правое крыло и провела рукой по гребешку Каспара. А Пепперони почесала за лохматым ушком.
– С вами было так здорово, – прошептала она.
Подруги сидели у Иды в комнате на подоконнике и болтали ногами – левой снаружи, правой внутри и наоборот. Раббат спрятался под кровать: в гостиной сидела мама Мириам и разговаривала с родителями Иды в ожидании того, когда девочки попрощаются.
– Помни, никто не должен узнать о магическом зверинце. – Ида смерила подругу строгим взглядом.
– Обещаю, – ответила та и расхохоталась. – Сама тоже не забывай!
– Сыграешь мне что-нибудь на прощание?
– Извини, не хочется, – грустно отозвалась Мириам.
– Пора в путь, дорогая! – снаружи раздался голос ее матери.
Девочки ещё раз обнялись, и Мириам заспешила вниз.
– Передавай от меня привет Раббату! – крикнула она из машины, высунувшись в окно. – И поцелуй его от меня в мордочку!
– Раббату? – переспросила мать, сидя за рулём. – Иде купили собаку?
– Не совсем, но почти, – хихикнула дочка.
Ида ещё долго махала ей вслед. Даже когда машина уже давно скрылась за поворотом.
– Можешь опустить руку, – внезапно произнёс голос рядом с ней. Раббат выбрался из-под кровати и, почувствовав, как грустит подруга, нежно лизнул ей ладонь. – Пойдём прогуляемся?
– О да! – с готовностью согласилась она.
Девочка и лисёнок медленно шли рядом, и внезапно Ида вновь почувствовала: какое же это великое счастье – иметь волшебного друга. Что могло бы быть лучше?
У неё был лис, у Джо – пингвин; у Шоки появилась смешной поросёнок, а у Анны-Лены – хамелеон. Не говоря уж о прелестной черепашке, жившей у Бенни.
Каждому достался именно тот зверь, который больше всего ему подходил.
Интересно, чья дальше очередь?
Мортимер Моррисон с трудом нашёл на парковке место, где мог бы поместиться его автобус. Настроение у него было мрачное. Париж – совсем не его город. Слишком много шума, машин, людей. Животных же практически не было – пара голубей, кошек и крыс, да и только. Хотя нет, кошек было предостаточно. Может, среди них окажется одна говорящая?
Он побрёл вдоль набережной, не замечая ни изящных фонарей, ни модно одетых горожан, ни роскошных фасадов домов. С грустью глядя на воду, мужчина отметил, что по реке даже не плывет ни одной утки. Вместо этого по берегу гордо фланировал белый пудель, начёсанный так, будто только что из собачьей парикмахерской.
Ничего себе! На дороге вдруг показался енот. Когда их взгляды на мгновение встретились, мистер Моррисон замер в ожидании. Но тот, как ни в чём ни бывало, посеменил дальше. Не успев оправиться от разочарования, Моррисон вдруг обнаружил, что оказался у подножия Эйфелевой башни. Задрав голову, он увидел, как высоко в небе летает стриж.
– Мсье Моррисо́н!
От неожиданности владелец магического зверинца вздрогнул – у ног его сидел чёрный кот.
– Фам очень повезло: я собираюсь проследофать ф фашем афтобус! – Кот лизнул подушечку правой лапы и умылся. – Позфольте предстафиться: Караян, – мурлыкнул он. – Если точнее, фон Караян!
«Вот нахал!» – подумал мистер Моррисон, озадаченно почесав в затылке. Но что с этим было поделать? Двери волшебного зверинца были открыты любому зверю, и отказывать этому Караяну – пардон, фон Караяну – у него точно не было никаких оснований.
