– То, что мы познакомились на Порт-Кориоле, вскоре после того как я купила свой корабль. Мы встретились во время похода по магазинам в поисках снаряжения, после чего мы несколько раз ужинали вместе, когда случайно оказывались в одном порту.
– Гм! Это правда.
– Ну, точнее, ее безобидная составляющая. Если честно, мне было довольно странно. – Щеки у нее пожелтели. – Я привыкла лгать о тебе.
– У меня такое чувство, будто мне следовало разуться в дверях, – сказал Дженкс Киззи, когда они шли следом за Оксленом по коридорам аэлуонского фрегата.
Киззи кивнула. Ей уже приходилось видеть аэлуонские корабли в портах, а в Звене было полно снимков, как они выглядят внутри, но побывать на борту самой… это было все равно что прогуливаться по произведению искусства. Сероватые стены были девственно чистыми – нигде не было видно ни болта, ни панели. Киззи не могла разглядеть отдельные лампы – своды потолка испускали непрерывные полосы мягкого излучения. Ни иллюминаторов, ни воздушных фильтров. Этот корабль был таким же гладким и лишенным швов, как каменный валун. И тишина была такой же. Хотя аэлуонцы обзавелись средством обрабатывать звук и пользоваться речью, эти способности требовались исключительно для общения с представителями других видов. На борту своего корабля звуки им были не нужны. Не было ни воксов, ни клаксонов, ни панелей, которые бы звенели или пищали. Даже шум систем жизнеобеспечения и сетей искусственной гравитации был настолько слабый, что Киззи с трудом его различала (хотя вряд ли подобной тишины добивались специально; скорее просто все эти устройства были очень хорошо сконструированы). Отсутствие звуков превращало корабль в какое-то святилище, в храм, возведенный в честь совершенных технологий. Гулкий топот тяжелых башмаков техников и позвякивание инструмента на поясах казались чем-то кощунственным. Киззи мысленно радовалась тому, что нашла время переодеться в относительно чистый комбинезон.
– Системы жизнеобеспечения здесь, – сказал Окслен.
Он приложил ладонь к стене, и ее участок словно растаял, открывая дверь. Проходя внутрь, Киззи успела заметить каркас, заранее обозначающий дверной проем, прочный, как самый толстый плексиглас.
– А это что еще такое? – спросила Киззи, проведя ладонью по стене. Поверхность оказалась холодной и твердой, и все-таки чувствовалась скрытая в ней пластичность. – Какой-нибудь полимер, меняющий свою структуру?
– Да. Он удерживается электростатической решеткой, реагирующей на биоэлектрические сигналы нашей кожи.
– Ого! – Склонившись к переборке, Киззи присмотрелась внимательнее. – Из чего это сделано?
– Это… выходит за рамки моей компетенции. Не сомневаюсь, вы сможете отыскать все в Звене.
Они прошли в помещение, заполненное хитросплетением оборудования. Оно было лучше, намного лучше того, с чем привыкла иметь дело Киззи, и все-таки кое-что она узнала. Окслен указал на большой аппарат, массивное сердце посреди сети труб и проводов.
– Это…
– Это регулятор атмосферы. – Подбоченившись, Киззи оглядела аппарат и удовлетворенно кивнула. – Во многом похож на наш.
– Но только он гораздо симпатичнее, – заметил Дженкс. – Ты взгляни на эти стабилизаторы.
– Ого! – пробормотала Киззи. – А ты взгляни на взаимодополняющие клапаны. Поразительно! Поразительно, поразительно, просто поразительно! – Повернув голову, она посмотрела на Окслена. – Где взорвалась мина?
– Вверху в левом углу. Она была спрятана за… – Окслен неопределенно махнул рукой. – Той выпуклостью с маленькой ручкой.
Киззи забралась на регулятор, следя за тем, чтобы опирать вес своего тела на самые прочные детали. Позади передающего узла – выступа с маленькой ручкой – в металлическом листе зияла дыра с рваными краями, последствие взрыва мощного энергетического устройства. Достав с пояса технические линзы, Киззи надела их на голову. Используя увеличительное стекло, она осмотрела металл, затем заглянула внутрь.
– Ого! – пробормотала она. – Все контакты здесь выгорели. Релейные фильтры вышли из строя. Ваши ремонтоботы их заштопали, но тут требуется нечто большее… твою мать, только взгляните вот на это! Ого!
Сняв линзы, Киззи натянула перчатки и просунула руки в дыру.
– Что там у тебя? – спросил Дженкс.
Киззи ощупала руками в защитных перчатках искореженные механизмы.
– Шахта регулятора полностью разрушена. Отвратительное дело.
– Принести пластины фильтров?
– Давай, и заодно захвати набор микроинструментов. Тут нужно будет заменить целую печатную плату. И что-нибудь перекусить, Дженкс, нам понадобится целая тонна жратвы.
Киззи потерла левый глаз, борясь с сонливостью. Она начала этот день, так и не ложившись спать, но в этом не было ничего нового. На поясе у нее был термос со счастливым чаем, а в кармане лежал пакетик со стимуляторами на тот случай, если станет совсем худо. Этого хватит.
– Значит, вы сможете это починить? – спросил Окслен.
– О да! – радостно произнесла Киззи. Посмотрев Окслену в глаза, она приложила руку к сердцу. – Поверьте, больше всего на свете я хочу починить эту штуковину!
Розмари сидела на пустых ящиках из-под овощей, хрустя крекерами с перцем. Рядом стояла Сиссикс, прислонившись к резервуару для выращивания жуков доктора Шефа. Занавеска, отделяющая кладовку от кухни, была отдернута, но не до конца. Тихо гудел стаз. Шуршали жуки. Лучшего места для того, чтобы посплетничать, трудно было придумать.
– Они такие красивые, – с завистью промолвила Розмари, наблюдая за аэлуонцами, сидящими за обеденным столом и радостно наполняющими желудки. – Как бы мне хотелось тоже иметь чешую!
– Это ты так говоришь, потому что ничего не понимаешь, – строго заметила Сиссикс. – Радуйся тому, что твоя кожа не облезает вся разом.
– Аэлуонцы линяют?
– Нет. Ублюдки!
Сиссикс взяла несколько крекеров из вазочки у Розмари на коленях.
– А ты как их воспринимаешь? Я знаю, что понятие привлекательности является относительным.
– Верно, но аэлуонцы тут всеобщее исключение. Они просто безумно хороши.
Сиссикс захрустела крекерами.
– Наверное, хармагиане с этим не согласятся.
– Мнение хармагиан тут никто не спрашивает.
– Почему?
– Потому что у них нет костей и они покрыты слизью.
Розмари прыснула.
– Они в этом не виноваты.
– И тем не менее это так. – Сиссикс усмехнулась. – И все-таки присмотрись к ним внимательнее. – Она кивнула на аэлуонцев. – Проследи за их движениями. Даже в мелочах. Вот, например, та аэлуонка, посмотри, как она взяла кружку. Они не двигаются. Они танцуют. – Она взяла еще горсть крекеров. – Глядя на них, я чувствую себя… о, как назывались те огромные отвратительные пресмыкающиеся, которые жили у вас на Земле? Вымершие?
