Она кивнула Сиссикс, и та повела ее в коридор. Эшби мысленно отметил, что трудно было бы представить двух более не подходящих друг другу женщин: у вооруженной аэлуонки отсутствовал глаз; аандриска была в приспущенных брюках, со свежими разводами лака на когтях.
– Что касается всех остальных, – объявила Пеи, – боюсь, нам остается только ждать.
– О, надеюсь, с этим не возникнет никаких проблем, – улыбнулся доктор Шеф. – Мне как раз подошло время заняться приготовлением завтрака. Хотя, предупреждаю сразу, свои рецепты я составлял без учета пристрастий аэлуонцев. Возможно, этот завтрак станет худшим из всех, что вы когда-либо пробовали.
– Вижу, вы ни разу не завтракали армейским пайком! – рассмеялся мужчина-солдат.
– Вы будете удивлены, – раздул щеки доктор Шеф.
Эшби улыбнулся. Больше всего на свете доктор Шеф получал удовольствие, кормя голодных людей.
– Идемте со мной. Давайте заглянем в мой стаз, посмотрим, что вам приглянется.
– Пожалуйста, скажите, что у вас на борту есть настоящий мек! – воскликнул один из членов экипажа Пеи.
У него за спиной болталась винтовка, при виде которой Медведь и Клюв заплакали бы от зависти. Неужели они никак не могли обойтись без оружия?
– Мека у нас полно, – успокоила его Киззи. – Полные коробки.
– О звезды, это отличное известие. Если мне придется выпить хотя бы еще одну чашку консервированной дряни, меня стошнит!
– Но только по одной чашке каждому! – строго заметила Пеи. – Я не хочу, чтобы у членов моего экипажа перед глазами все плыло!
– Идемте, идемте со мной, – сказал доктор Шеф, направляясь к выходу из шлюзовой камеры, передвигаясь на двух конечностях. – Я не дам вам умереть с голоду.
Остальные аэлуонцы с готовностью последовали за ним.
– Оставьте что-нибудь и мне, – окликнул их Окслен, провожая двух техников к шлюзу.
Украдкой оглянувшись на Пеи, Киззи скорчила гримасу Эшби. Тот закатил глаза, отмахиваясь от нее. Прыснув, Киззи скрылась в шлюзе.
Оставшись вдвоем, Эшби и Пеи дождались, когда в коридоре затихнут шаги. Но даже тогда Эшби не сразу нашел, что сказать. Ему хотелось поцеловать Пеи, обнять ее, отвести ее к себе в каюту и сорвать с нее одежду. Каким-то чудом ему удалось сдержаться.
– Ну… все это так неожиданно…
Пеи молча смотрела на него. Ее вторые веки медленно закрылись. Щеки пожелтели, что свидетельствовало о недовольстве.
– На корпусе вашего корабля след от разрыва шрапнели.
– Ты всегда скажешь что-нибудь романтическое.
– Эшби! – сверкнула глазами Пеи. – В своем последнем сообщении ты говорил о том, что вас взяли на абордаж и вы лишились кое-каких припасов. Но ты не сказал ни слова о том, что в вас стреляли. Жертвы есть?
– Нет. – Он помолчал. – Только я один. Но я уже полностью поправился.
У нее по щекам прошла волна красок отчаяния.
– Почему ты ничего не сказал?
– Потому что не хотел, чтобы ты волновалась.
Пеи склонила голову набок.
– Похоже, мы с тобой поменялись местами.
– Едва ли. Кто пожаловал ко мне со словами о минах замедленного действия?
– Мина была всего одна, и при взрыве никто не пострадал. Судя по всему, у кого-то на грузовом причале имелось… свое мнение об этой войне.
Эшби покачал головой.
– Роски атакуют приграничные колонии. Каким образом…
– Знаю, знаю. Все сошли с ума. – Пеи нахмурилась. – Кстати, чем больше я слышу о ситуации с тореми, тем меньше мне все это нравится.
– Тебе с самого начала это не нравилось.
– Эшби, послушай. Я встретила одного капитана пробойного буксира, который доставлял туда дипломатов. Так вот, тореми – они… странные.
– Они принадлежат к другому виду. Все мы являемся странными друг для друга. Порой и ты кажешься мне странной.
– Нет, я хочу сказать – тореми опасно странные. Непонятно странные. По словам этого капитана, она вообще не может взять в толк, как ГС заключило с ними союз. Дипломаты только и говорят о том, как трудно общаться с тореми. И дело не только в языке; тореми мыслят по-другому. Они ждут, что об одном и том же все думают одинаково, что уже само по себе безумие, но если они не могут добиться единого мнения, все вообще летит ко всем чертям. Эта капитан рассказала мне, что несколько стандартов тому назад, когда ГС наконец постучало к ним в дверь, несколько тореми разорвали друг друга на части – я имею в виду в буквальном смысле, Эшби, во время конференции, – потому что они не могли сойтись в том, являются ли хармагиане разумным видом.
– Не сомневаюсь, к настоящему времени они уже определились с этим.
– Возможно. Я знаю только то, что капитан слышала о нескольких случаях, когда делегаты-тореми во время совещания не соглашались со своим начальством, и после этого больше их никто уже не видел. Она терпеть не могла ходить туда. По ее словам, она тряслась от страха всякий раз, когда к ним приближался корабль тореми. Она им не верит. И я им тоже не верю.
– Пеи, ты сама никогда с ними не встречалась. Как ты думаешь, зачем нас посылают к самому Ядру, если у ГС нет уверенности в нашей безопасности? Не беспокойся, все будет замечательно.
Щеки Пеи побагровели от отчаяния.
– Я даже не могу обеспечить безопасность экипажа на своем корабле! Ну как я могу не тревожиться о тебе?
Бросив на всякий случай взгляд в коридор, Эшби взял ее за руку.
– Киззи сказала, ты кого-то потеряла.
Пеи закрыла глаза.
– Саэри.
Эшби крепко стиснул ей руку, борясь с желанием заключить ее в объятия.
– О звезды, Пеи, я очень сочувствую!
– Все это было бесполезно, Эшби, совершенно бесполезно, твою мать! На него напали в глухом переулке, когда мы находились на Дреске. У него вырезали чип и отобрали всю технику, которую он закупил в тот день. Если бы он был не один…
– Послушай! – Эшби прикоснулся к ее щеке. К черту все это! – Послушай, я тебе вот что скажу: не ходи больше туда!
На мгновение прижавшись щекой к его ладони, Пеи оторвалась, беспокойно озираясь по сторонам.
– Я так по тебе соскучилась, – пробормотала она. – Последние несколько десятидневок… я хотела тебе написать, но…
– Знаю, – улыбнувшись, сказал Эшби. – Идем! Я покажу тебе свой корабль, и мы сможем обо всем поговорить. Экскурсия по кораблю – это ведь достойное занятие, правильно?
На щеках у Пеи на мгновение мелькнула веселая зелень.
– Да.
– Кстати, что ты рассказала своему экипажу? О нас с тобой?
