Это была их старая шутка – с какой вероятностью каждый из них мог найти в меню блюдо себе по душе. Те, кто составлял меню в гостиницах для представителей различных разумных видов, хотели как лучше, однако далеко не всегда им удавалось попасть в точку.
– Семьдесят на тридцать, – сказал Эшби. – В твою пользу.
– Почему ты так решил?
– Потому что здесь есть целый раздел, посвященный икре, – ответил Эшби, указывая на меню.
– Ого, точно!
Пока Пеи изучала выбор икры, он медленно скользнул взглядом по ее телу. От него не укрылась молочно-белая полоска у нее на бедре – шрам. Он заметил его только сейчас; впрочем, до того у него мысли были заняты другим.
– Свежий.
– Что? – Пеи повернула голову. – А, это. Да.
Она вернулась к меню.
Эшби вздохнул, чувствуя, как у него в груди нарастает знакомая тяжесть. У Пеи на теле было много шрамов – зашитые разрезы на спине, затянувшиеся отверстия от пуль на ногах и груди, пятно неровной формы, оставленное прицельным выстрелом из импульсного ружья. Все ее тело представляло собой пестрое лоскутное одеяло насилия. Эшби не питал иллюзий насчет того, с каким риском сталкивался торговый корабль, прорывающий блокаду, но почему-то опрятная одежда Пеи, ее живое остроумие, начищенный до блеска корабль, на котором она служила, представляли все в очень цивилизованном виде. И только когда Эшби видел очередное свидетельство того, что кто-то причинил ей физическую боль, он вспоминал, какая опасная у нее жизнь. Жизнь, которую он не мог разделить.
– Спросить можно? – сказал Эшби, проводя пальцем по свежему рубцу. Пеи сидела так, что он не мог видеть весь шрам, уходящий к спине и расширяющийся на конце. – Проклятие, Пеи, он просто огромный!
Положив меню себе на грудь, Пеи посмотрела на Эшби.
– Ты правда хочешь знать?
– Да.
– Я ничего тебе не скажу, если от этого твоя тревога только возрастет.
– Кто сказал, что я тревожусь?
Пеи кончиком пальца погладила складки у него между бровями.
– Ты милый, но ты ужасный лжец. – Она перекатилась на бок, поворачиваясь к Эшби лицом. – На месте высадки случилось… одно происшествие.
– Происшествие.
Вторая пара век Пеи задрожала, щеки стали бледно-желтыми и покрылись красными крапинками. Эшби так и не смог освоить все тонкости языка красок, и все же он был знаком с ним в достаточной степени, чтобы различать чувства. Так, например, сейчас налицо было нечто среднее между раздражением и смущением.
– Если рассказать словами, все получится гораздо страшнее, чем было на самом деле.
Эшби нетерпеливо забарабанил пальцами по ее бедру, ожидая разъяснений.
– О, замечательно! На нас напала небольшая – очень небольшая, смею заверить, – штурмовая группа росков. Им была нужна база, а не мы, но и мы также оказались втянуты в эту заварушку. История долгая и нудная. Короче, дело кончилось тем, что я оказалась на макушке у одного из них…
– Что?
Солдаты-роски создавались для боя на генном уровне. Втрое больше размерами среднего человека. Стремительная, неудержимая масса ног, шипов и кератинового панциря. Эшби не сомневался, что, если бы ему довелось встретиться с идущей в атаку солдатом-роском, он без раздумий убежал бы от нее сломя голову – и не было бы и речи о том, чтобы забираться ей на голову.
– Я же предупреждала, что словами этого не передать. Так или иначе, предпоследним, что она сделала в своей жизни, стало то, что она швырнула меня на составленные штабелями ящики. Я упала, а она воспользовалась этим, чтобы отправить меня к себе в рот. На мне была хорошая защита, но челюсти у росков… – Пеи покачала головой. – Ты видишь у меня на бедре следствие того, как ее жевательная челюсть вспорола мою защиту. И все же в конечном счете все завершилось для меня как нельзя лучше. Оказавшись у роски во рту, я смогла спокойно сделать прицельный выстрел.
– И ты?.. – Эшби судорожно сглотнул.
– Нет, этого было недостаточно для того, чтобы ее убить. Но второй выстрел, уже моего штурмана, довел дело до конца. – Пеи склонила голову набок, и ее вторые веки разошлись в стороны. – Ну вот, ты тревожишься.
– Тут трудно не тревожиться!
– Эшби! – Она прикоснулась к ее щеке. – Ты сам спросил.
Эшби положил ладонь ей на спину, привлекая ее к себе.
– Я очень хочу, чтобы эта война поскорее закончилась!
– Знаешь, по большей части все это, – взяв его руку, Пеи провела ею по своим шрамам, – произошло в пространстве Галактического Сообщества. Вот этот от одного акарака, пытавшегося захватить мой корабль. Вот этот от контрабандиста, не хотевшего, чтобы я сообщала властям о его липовых ботах. Ну а этот от придурка, подвергшего генной модификации свою голову, у которого просто было плохое настроение. Никто не защищает меня, когда я нахожусь в этом пространстве, где, казалось бы, разрешены все конфликты. Никто, кроме меня самой. Когда же я работаю на военных, меня сопровождает конвой в открытом космосе, а когда я разгружаюсь на планете, вокруг меня вооруженные часовые. Во многих отношениях работа на военных гораздо безопаснее. Да и платят за нее лучше. К тому же меня ведь не посылают в самую гущу жестокого сражения. Доставив груз по назначению, я сразу же разворачиваюсь и возвращаюсь домой.
– А эти… происшествия, они случаются часто?
– Нет. – Пеи всмотрелась Эшби в лицо. – Что тебя больше тревожит – то, что на меня напали, или то, что я кого-то пристрелила?
Эшби ответил не сразу.
– Пожалуй, первое. Мне нет никакого дела до того, что ты пристрелила ту роску.
Вытянув свою ногу, Пеи обвила ею ногу Эшби.
– Странно слышать подобные слова от исходника.
Как и всем в ГС, Пеи было известно о том, что исходники являются пацифистами. Перед тем как покинуть Землю и отправиться в открытый космос, беженцы убедились в том, что выжить они смогут, только если объединятся. С их точки зрения кровавая, раздираемая бесконечными войнами история их вида закончилась на них.
– Не знаю, смогу ли это объяснять, – сказал Эшби. – Я хочу, чтобы войн не было, но при этом не осуждаю другие виды за участие в них. За то, что вы там делаете. Я хочу сказать, я не нахожу ничего плохого в том, что вы делаете. Роски убивают невинные существа на территориях, не принадлежащих им, и с ними нельзя разговаривать с позиции разума. Мне очень неприятно это говорить, но в данном случае, на мой взгляд, насилие является единственным возможным выходом.
Щеки Пеи приняли темно-оранжевый оттенок.
– Это действительно так. Я имею ко всему этому лишь косвенное отношение, но даже того, что я повидала… поверь, Эшби, эта война должна вестись. – Она шумно вздохнула, погруженная в раздумья. – Ты плохо обо мне думаешь из-за того… не знаю, из-за того, что я принимаю деловые предложения от военных?
