Теперь это у него уже не привычка, а потребность. Пьет он постоянно. Понемногу. Началось это тогда. С первой чеченской. Чтобы расслабиться, они все «принимали на грудь». Каждый день. А теперь уже сложился даже какой-то режим. Утром встал. Настроение поганое. Измотан. Измучен бессонницей. Не знаешь, что и делать. За завтраком, как говорится, принял кофейку с коньячком. И организм запускается в работу. Жизнь налаживается. К обеду опять чувствуешь, что начинаешь уставать. Особенно зимою, когда темно, снег, холод. Всегда найдутся товарищи, с которыми можно пропустить рюмочку-другую. И сразу бодрячком, руки в боки – пошел.
Ну а вечерком, как говорится, сам бог велел. Святое дело. Поправить здоровьишко. Тем более, что и компания соответствующая имеется. Женская компания.
Когда он убывал из России, Дубравин попросил его навестить в Алма-Ате однокурсницу Несвеллю Шакеро-ву, которая в его бытность «студиозом» была ему другом и ангелом-хранителем. Он навестил. Да так и остался ночевать.
И так уж повелось у них, что вечерние посиделки у красавицы казашки с тонким профилем Нефертити и гибким, смуглым телом стали постоянным его занятием.
Встречался он иногда и с Амантаем. Тот теперь большая шишка. Вице-премьер правительства. Но друзей старых привечает. И даже в чем-то помогает. Не так давно свел его с нужным человеком. Рахатом Кулиевым. Зятем самого «папы» и по совместительству заместителем председателя Комитета национальной безопасности. Но только Казаков этим знакомством не воспользовался. Что он может просить? Чин? Должность? Майора устраивает и его нынешнее положение. И то дело, которым он занимается. А в политику ему не надо. Он досыта нахлебался ею в России.
Были, правда, попытки втянуть его в это грязное дело. Дома, в Жемчужном, куда он заезжал на побывку, приходили такие чудные ребята из прорусской национальной организации «Лад». Пытались вести с ним предательские разговорчики о том, что русских в Казахстане притесняют и в связи с этим надо им отделяться и переходить под протекторат России. Приносили литературу в виде самодельного журнала «Русский обозреватель». В этом «Обозревателе» много чего было написано. Но его это не задело, не зацепило. А почему? Да потому, что он знает: положение русских в самой России не намного лучше, чем в новых государствах. И пока в Московии у власти так называемые либералы, оно нисколько не изменится.
Ну а в Казахстане все ясно. Здесь строят национальное государство. И власть здесь в руках коренных. Значит, надо налаживать отношения с этой элитой. Тем более, что народ здешний совсем не глупый. И если вначале на волне национальной истерии повыгоняли из органов всех русских, то теперь сообразили, что без специалистов – никуда. И начали возвращать. Правда, в основном на технические должности.
Но Казакова и это устраивает.
Так вот и прижился он на своей новой старой родине. Не заморачиваясь. И старательно выполняя свои служебные обязанности.
Хотя прошлое нет-нет да и напоминало о себе. Недавно был в Алма-Ате. И оказался рядом со зданием, где находилось их республиканское управление. Там, судя по вывескам, теперь базируются вполне себе гражданские организации – частная картинная галерея и еще что-то. Захотел посетить родные пенаты. Но когда он попытался было туда зайти, его не пустили. Вышел такой дядечка в штатском. И заявил, что галерея закрыта на смену экспозиции. Казаков, конечно, сообразил, что нет там никаких картин. А под прикрытием располагается какой-то технический центр или узел секретной связи. Его бывшие, да и нынешние сослуживцы свое гнездо просто так не отдадут. Они теперь все выросли в чинах, набрали силу. И по-хозяйски распоряжаются советским наследством.
Кажется, его подопечные в основном освоили сегодня то, что от них требуется. Можно и передохнуть. Инструктор объявил перекур, а сам привычно достал теплую от тела стальную фляжку. Встряхнул содержимое. Проверил – сколько осталось. И аккуратно вытер губы после пары глотков.
Так вот и живет. Не замечая, что живет за счет резервных сил организма. На подсосе…
VI
Погода сегодня преподнесла сюрприз. Синоптики обещали солнце и мороз. А уже с утра задул такой свирепый восточный ветер, что поднятый из степи снег через пару часов начал заметать дорогу в аэропорт. Хорошо, что его могучий черный полноприводный «сабурбан», с легкостью разметывая большими колесами сугробчики и языки снега на трассе, вовремя доставил их к месту старта. И теперь Амантай Турекулович сидел вместе с дядей Маратом в уютном зале для особо важных пассажиров, пил душистый китайский чай и разговаривал, то и дело поглядывая через стеклянную стену аэропорта Астаны в сторону взлетной полосы.
А там бушевала пурга. Снег под действием ветра, словно живое существо, волнами перемещался по полю. Снегоуборочные машины, выстроившись в колонну, светя фарами и огнями, раз за разом двигались по полосе, сталкивая снежные валы обратно. На белом ковре, там и тут, словно замерзшие левиафаны, стали без движения присыпанные самолеты. То ли настоящие, то ли призрачные.
Дядя Марат, маленький, сухой, но по манерам – властный и непростой дедушка сидел в черной дубленке и большом вязаном шарфе, попивая остывший кофе и периодически доставая племянника разными вопросами о современной жизни казахской элиты. Мишенью для его язвительных замечаний и подколок стала новая столица республики Астана – бывший Целиноград.
Зябко поводя худыми плечами под замшей, бывший заведующий организационным отделом ЦК, слегка усмехаясь тонкими бескровными губами, говорил о депутатах:
– Они как бараны! Назарбаев прислал в Мажилис проект закона о переносе столицы в Целиноград. Что они сказали? Вместо твердого «нет», начали блеять: «Сегодня у него день рождения. Давайте порадуем нашего президента. Проголосуем за этот законопроект. Не будем расстраивать его в такой день! Ведь это же явная глупость. Он побалуется и забудет об этой затее. И все останется, как было». Да, останется! Держите его за руки!
Амантай поежился в кресле. Дядя на пенсии. Уважаемый аксакал. Ему можно говорить все. Тем более, что он раздражен и уязвлен. Приехал на прием к Самому. А ему дали от ворот поворот.
Много их поперву приезжало сюда, старых представителей советской номенклатуры. Они и в Алма-Ате осаждали президента каждый божий день. Все хотели дать ему советы, как надо управлять независимой страной.
Может, это тоже стало одной из причин переноса столицы в эти бескрайние, холодные степи?
Все сегодня гадали на эту тему. Что двигало президентом? Очередная причуда? Каприз? Желание прославиться в веках? Сделать, как Петр I в России?
Туман. Полный туман. Сплошной туман.
И теперь они все были вынуждены мотаться и метаться между Алма-Атой и Астаной (Амантай по привычке называет Алма-Ату в русской транскрипции. Как привык. А не так, как решено нынешними учеными мужами).
Возник новый миграционный поток. Пять дней в неделю чиновный люд живет и действует в новой столице. В городе, который раньше назывался Целиноградом, а еще раньше Акмолинском, Ак-Молой. В переводе – «белой могилой». А на выходные все возвращаются к «отцу яблок», то есть в Алма-Ату. И это понятно. Разве мог бы свободный человек поселиться в таком месте? Летом жара. Под сорок. Зимой мороз. Под пятьдесят. И самое главное – постоянные степные ветра, которые зимой дуют с такой силой, что сбивают человека с ног. Земля суровая, бесплодная. Жизнь тяжелая.
