— Ну и дура, — безапелляционно заявила женщина. — Со страху последних мозгов лишилась? Или самомнение зашкалило? Решила имперского разведчика перепить?
— Нет, — осторожно покачала головой Саманта. — За жизнь говорили, и увлеклась.
— Ну, если за жизнь, тогда ладно, — рассмеялась Дженни. — Надеюсь, бояться перестала?
— Ага. Он и, правда, не злой. Только несчастный очень.
— С чего это? — не поняла Дженни.
— Ну как же? Всю жизнь мечтать о своей семье, о доме, все получить, и сразу же потерять, — вскинулась Саманта, но тут же пожалела о своей горячности.
Голова отозвалась резкой тупой болью, а в глазах потемнело. Переждав приступ тошноты, она осторожно отпила принесенного женщиной напитка и, приоткрыв один глаз, вопросительно покосилась на Дженни.
— Это, да, — помолчав, тихо вздохнула женщина. — Ума не приложу, что с ним делать.
— А что вы можете сделать в таком случае? — удивилась девушка.
— Любую эмоцию можно снять, или хотя бы приглушить, — осторожно ответила Дженни. — А с ним, это не проходит. Эта боль заполнила его всего, целиком. Без остатка. Я даже не понимаю, как он вообще свои дела делает. Похоже, на одной воле держится.
Дженни говорила медленно, словно проговаривала собственные мысли вслух. Слушая ее, Саманта допила напиток и, вернув чашку женщине, проворчала, аккуратно откидываясь на подушку:
— Клин клином вышибают.
— Что? Как ты сказала? — встрепенулась Дженни.
— Это не я сказала. Это мне одна умная женщина сказала, когда узнала, что я единственного друга потеряла.
— И что она тебе посоветовала?
— Не закрываться на новом месте от людей. Побольше общаться и искать тех, кто сможет стать мне новым другом.
— Ну и как? Нашла? — с интересом спросила Дженни.
— Пока, только вас, — ответила Саманта, слабо, улыбнувшись.
— Ладно. Спи. Мишелю я скажу, что сегодня ты мне здесь нужна, — улыбнулась женщина, ласково погладив девушку по плечу.
Едва заметно кивнув, девушка закрыла глаза и моментально провалилась в спасительный сон. Через три с половиной часа она проснулась от явственного бульканья в ушах. Чувствуя, что еще немного, и она рискует опозориться, Саманта выбралась из постели и, кое-как утвердившись на подрагивающих ногах, засеменила в туалет, старательно держать за стену.
Вернувшись обратно, она собралась уже продолжить так грубо прерванный сон, но Дженни, властной рукой удержав ее за плечо, скомандовала:
— Пойди, умойся, и садись за стол.
— Я не хочу, есть, — попыталась отговориться Саманта, но Дженни и не собиралась ее слушать.
— В желудке после пьянки должно быть еще что-то, кроме остатков спиртного, — заявила она, доставая с полки расписную глиняную миску.
Сообразив, что отвертеться не удастся, Саманта покорно оплелась умываться. Ледяная вода заметно освежила девушку, даже сняв на время головную боль. Вернувшись в комнату, Саманта почувствовала себя почти живой. Бросив на нее лукавый взгляд, Дженни ловко налила в миску какой-то суп и, поставив миску перед девушкой, подвинула к ней поближе плетеную из тонких прутьев хлебницу.
— Ешь. Бульон тебе сейчас в самый раз будет, — улыбнулась она, и присев к столу, принялась задумчиво теребить край кухонного полотенца, висевшего у нее на плече.
Не спеша, хлебая наваристый бульон, Саманта то и дело поглядывала на нее, не понимая причины ее задумчивости. Вскоре, почувствовав себя значительно лучше, девушка с энтузиазмом доела бульон и, отодвинув миску, тихо спросила:
— Что случилось?
— Что? — встрепенувшись, переспросила Дженни, отвлекшись от своих раздумий.
— Я спросила, что-то случилось?
— Нет, все в порядке, — покачала головой Дженни.
— Но я же вижу, что что-то не так, — продолжала настаивать Саманта.
— Влад у меня из головы не идет, — нехотя призналась женщина.
— А что с ним? — не поняла Саманта.
— Все, то же, — отмахнулась женщина. — Его сейчас и знакомить с кем-то бесполезно. Закрылся.
— В каком смысле? — снова не поняла девушка.
— Эмоционально, — коротко пояснила Дженни. — Причем, закрылся так, что не пробиться.
— И что делать?
— Поможешь мне? — неожиданно спросила женщина.
— В чем именно? — осторожно поинтересовалась Саманта.
— Сейчас важно, чтобы вечером, его дома ждала женщина. Пусть только с горячим ужином, не больше. Но он должен знать, что его кто-то ждет.
— Вы мне в прислуги ему наняться предлагаете?! — возмутилась девушка.
— Не глупи, — отмахнулась Дженни. — Еду я тебе готовую давать буду. Дома только разогреешь ему. А убираться будет Санни. Все равно она это и раньше делала.
— Так почему бы ей и ужин ему не подавать?
— Да потому, что она для него, совсем девчонка. Не видит он в ней женщины. Мала еще. Ветер в голове. А ты, взрослая, серьезная женщина, для которой забота о доме, нормальное, здоровое состояние. Заодно и хозяйство вести научишься. Не век же тебе у меня жить. Рано или поздно, придется своим хозяйством обзаводиться.
— Ну, не знаю, — неуверенно протянула Саманта. — А вы уверены, что ему понравится, что непонятно кто в его доме хозяйничает.
— В том-то и дело, что сейчас ему это безразлично. Он туда только ночевать приезжает.
— А кто его раньше кормил? — подумав, спросила Саманта.
— Санни судки относила и в сенях оставляла. Он сам разогревал, ел, а потом еще и посуду мыл. А это, женские дела. Мужик своим делом должен быть занят. Охотой, добычей, ремонтом. А посуда, готовка, это наши дела.
— Шовинизм какой-то, — фыркнула девушка.
— Ты этих слов в моем доме больше не произноси, если не хочешь половником по лбу получить, — огрызнулась Дженни. — Кто лучше хозяйки знает, сколько мяса в блюдо положить надо, и сколько у нее в кладовке осталось? Кто детей накормит, пока муж на охоте? Кто за ними посуду помоет? Кто одежду починит? Муж? Так его пока из леса дождешься, по уши в грязи от голода помрешь. Здесь тебе не твои демократические планеты. У нас все совсем по-другому устроено.
— Так ведь я и сама охочусь, — попыталась возразить Саманта, но Дженни уже разошлась не на шутку.
— Охотишься? Да что ты сделаешь без Санни и ее «снежка»? А ты знаешь, что все лебедки и крюки на него еще мой муж ставил? Как ты без него добычу из леса потащишь? А где без Санни охотиться будешь?
— Так ведь она мне сама все места показала, — растеряно пролепетала девушка.
— Показала, — фыркнула Дженни. — Она тебе показала точки, где специально для таких как ты чечако прикормку наши мужчины организовали. Леса ты не знаешь, сил мало, в погоде не ориентируешься. Забредешь в сугробы, и будешь там торчать, пока не замерзнешь. Думаешь, Санни кроме дедовского надела еще что-то в лесу знает? Ошибаешься. Наши мужчины его годами изучают, и то, по одному стараются не ходить.
