Блифарт перешел на галоп, пытаясь поспеть за легкокрылым Либом.
— Если бы не твой отказ, Хёльм не отреагировал бы так буйно на новость об утопленнице.
— Ты не можешь знать наверняка! — Изольда тряхнула головой и чуть не свалилась с коня.
— Нет, разумеется, — согласилась ведьма. — Но разве от этого легче? Тот, кого ты любишь, обречен влачить жалкое существование среди жаб и болотных чертей в когтистых лапах Давена Сверра. А если ветер пробудет на дне омута достаточно долго, то может даже лишиться своей волшебной силы…
Принцесса сжала пальцы в кулаки, костяшки побелели.
— Я освобожу его! Мы освободим…
* * *
— А теперь прочь! — хлопнула в ладоши оплетенная терновником тьер-на-вьер. — Аэсс’аи шаэтхх’у.
Ветряной скакун послушно потрусил прочь, с каждым шагом поднимаясь выше к облакам.
Ветер скалистых ущелий жалобно огляделся. Кругом, словно в сказке, высились дымчато-голубые горы, обернутые бархатной лентой лесов. Долина уже отцвела, но трава все равно сочно зеленела от взгорья до взгорья. Напитавшее небесной синевы озеро, изогнутое, как подкова, мирно поплескивало темной волной. Кувшинки почернели, повинуясь законам осени, и напоминали теперь тонкое пепельное одеяло, которым покрывают тела погибших в бою рыцарей.
Задумчивая принцесса деловито склонилась над водой, видимо, решая, как лучше попасть во владения бывшего жениха. Вместо дорожного костюма Лотарэ на ней неведомо как оказалось алое до земли платье. Длинные широкие рукава были подвязаны золотой тесьмой в трех местах каждый. Нечесаная со вчерашнего дня золотая грива волос сама собой заплелась в красивую прическу. А может, девушка успела соорудить ее на скаку?
Даже высокие сапоги исчезли, уступив место изящным туфелькам, пришедшимся впору крохотной ножке. Ветер ущелий потоптался вдалеке, нервно выдергивая мех из своего кожушка.
— Изольда?
Она не обратила на слова ни малейшего внимания, лишь двинулась вкруговую, обходя озеро по часовой стрелке. Выглядела принцесса, как волшебная фея из ветряных сказок: тонкая, невесомая, словно лунный свет.
Наконец она заметила своего спутника и нахмурилась недовольно.
— А ты что здесь делаешь? Я же велела убираться!
Прелестное видение мигом рассеялось — перед Либом стояла грозная терновая ведьма с исполосованным лицом. Губы сжаты в плотную полоску, глаза сделались сливово-синими.
— Вон! — махнула она рукой, сотрясая землю.
Сию же минуту от ее ступней до места, где стоял сбитый с толку Либ, протянулся колючий кустарник, проросший сквозь зеленую траву.
Ветер отскочил, кувыркнулся в пустоту и унесся в горы. Переполненный первобытной необузданной силой воздух задрожал вслед.
— Наконец-то… — властно тряхнула косой тьер-на-вьер.
И, приподняв подол, осторожно вошла в холодную темную воду. Изольда, укрывшаяся на дне собственной души, словно за дверью, зажмурилась, но тут же отругала себя за трусость и нырнула в тину с головой.
Поначалу не случилось ничего — девушка медленно брела по илистому, заросшему водорослями дну, выбирая среди песка жалкое подобие тропинки. Тонкие ножки водяных лилий переплелись, превратив подводное царство в непролазный лес. Но когда принцесса добралась до середины озера, земля под ногами исчезла. Водоем вдруг стал бездонным омутом, стремительно тянущим вниз.
Это и требовалось Изольде. Потому она не сопротивлялась и камнем ушла на глубину, распугивая по дороге чертей, искусно маскирующихся под трухлявые коряги. Не раз коварные твари тянули к ней скрюченные липкие пальцы, но стоило ведьме шепнуть слово или два, они уплывали в страхе, спеша зарыться поглубже в ил.
Не прошло и четверти часа, а принцесса уже достигла мутного, поросшего подводной чащей дна болота. С прищуром глядя сквозь грязную воду, она различила вдалеке очертания громадного пня — резиденции здешнего хозяина. Трухлявый дворец ничуть не изменился.
Добираться до него пришлось долго. Терновая ведьма осторожно скользила в нескольких саженях над илистыми холмиками, стараясь не испачкать нарядные туфли, осторожно огибала расщелины, обходила за четверть версты норы и крохотные водовороты. Пышное платье колоколом колыхалось в воде, алые рукава вились следом, словно знамена. Ни дать ни взять кровавый призрак, рыскающий по топям.
Наконец сквозь мутную толщу проступили стены каретного сарая и парадное крыльцо дома-пня. Разбухшие от вечной влаги двери не закрывались. Понадобилось лишь хорошенько толкнуть их плечом, чтобы войти во дворец. Девушка удивилась, не обнаружив никакой охраны: раньше сторожевые тритоны кольцом плавали вокруг владений Давена Сверра. Наверное, он отозвал их, ожидая гостей.
— Ох и мерзкая же здесь погода! — фыркнула с отвращением тьер-на-вьер, выжимая пепельные от влаги волосы. — Ну да в чужой дом со своим уставом не ходят.
Она прикрыла глаза, повела рукой, как бы обводя себя невидимой чертой, и тут же тряхнула совершенно сухим платьем.
— Есть еще порох в пороховницах! Теперь черед моего женишка…
С такими словами Изольда направилась в глубь дома, заглядывая в каморки и комнатушки, что встречались по пути.
— Где же ты, Давен Сверр? — Она вертелась во все стороны, рискуя задеть рукавами огоньки-лампады в закопченных настенных чанах.
Ни один обитатель омута так и не встретился принцессе по дороге — только топотали в полумраке десятки крошечных ножек, что-то гадко хлюпало да острые клешни время от времени щелкали вдалеке.
Следуя знакомым путем, девушка добралась до зала, в котором не раз прежде обедала с хозяином дома. Похоже, чутье не обмануло ее: он ожидал гостью там — делано развалившись на троне, испещренном червоточинами. Ветви-волосы по случаю были заплетены в длинные косы, наряд пестрел нашивками из листьев и крохотными ракушками. На лице застыли злость и обида, с горем пополам прикрытые маской светского безразличия.
— Вот я и дождался тебя, дорогая невеста, — потирая зеленые ладони, продекламировал Давен Сверр. — Время текло мучительно медленно, но я знал: однажды ты вновь спустишься в омут — по чужой или по своей воле…
Подавив легкую дрожь в плечах, Изольда натянуто улыбнулась и прошагала к столу. Незнакомка в ее душе затаилась, предоставляя девушке действовать на свой страх и риск.
— Думала, ты устроишь мне более пышный прием… — Она толкнула жесткий стул и уселась, беспечно закинув ногу на ногу. — Вышлешь свиту, хотя бы стражу выставишь…
— Зачем, если ты и так окажешься в моей власти? — Он уставился на нее голодными глазами, пытаясь понять, отчего принцесса так спокойна.
— Какой же ты недотепа. — Она потянулась за кувшином и плеснула немного бурой отравы в свой кубок. — Неужели сложно ради приличий оказать достойную встречу?
Девушка поднесла чашу к губам, словно намереваясь пить, но в последний момент сморщила носик и пролила мерзкую жижу на пол.
