— Вовсе нет. — Принцесса покачнулась, хватаясь за спинку дивана. — В том, что Хёльм потерял голову, — моя вина.
— Как? — Либ уставился на нее в недоумении.
— Теперь уже не имеет значения… — Девушка отвела полный горечи взгляд. — Я очень расстроила твоего повелителя, и, боюсь, он решил выместить злобу на тюремщике Лотарэ. Каков конец этой истории?
Ветер ущелий скорбно сдвинул светлые брови.
— Болотный король силен. Возможно, верховный сумел бы одолеть его на суше, но не в трясине. Как только нога повелителя коснулась воды, он провалился в озеро по пояс. Тут же цепкие руки схватили его и потащили на дно. Хёльмвинд отбивался: он поднял волны размером с корабль, превратил водную гладь в шипящий водоворот… Но в конце концов коварный болотник одержал победу… я хотел… должен был ринуться следом, помочь…
— И тогда у хозяина трясины появились бы два новых утопленника, — возразила Изольда.
Смятение сбежало с ее лица: принцесса напряженно о чем-то размышляла, теребя порядком взлохмаченную косу.
Либ прислонился к стене, терзаясь мучительным чувством безысходности.
— По крайней мере, я бы встретился с сестрой.
— Вы и так скоро увидитесь, — решительно заявила девушка.
Он взглянул на нее с опаской и искоркой надежды.
— Что ты задумала? Надеюсь, колдовство? Ведь о том, чтобы отправиться следом за владыкой, и речи быть не может. Я не могу потерять и тебя в омуте!
Глаза ее загорелись бесстрашным голубым огнем.
— Этого не случится! Я позабочусь, чтобы похищенные болотным повелителем ветра вернулись в Железный дом и впредь больше не становились жертвами трясин.
— Но как? — Юноша соскочил с подоконника. — Дворец Давена Сверра находится на самом дне омута…
— Значит, придется нырнуть поглубже. — В словах принцессы звенела сила. Ее маленькая хрупкая фигурка будто сделалась выше ростом. — И попросить бывшего жениха отпустить ветров на поверхность.
— Ты толкуешь о невозможном! — Юный ветер попытался ее отговорить. — Болотник ни за что не освободит узников добровольно, да еще безвозмездно!
— Но вполне может, если я предложу ему равноценную услугу.
Ветер ущелий подозрительно уставился на девушку.
— Ты же не собираешься идти за него замуж?
— Нет, — криво улыбнулась тьер-на-вьер.
Колючки на ее лице и руках начали наливаться чернотой.
— Нас с Давеном Сверром связывает давняя клятва… я посулю ему исполнение заветного желания взамен за пленников.
— А если он не согласится? — протянул Либ, глядя, как быстро и неуловимо меняются знакомые черты.
— Тогда придется уговорить его. — Девушка щелкнула пальцами, и шипы на запястьях заострились, прорастая сквозь кожу.
Юноша непроизвольно отпрянул в сторону, но она метнулась следом быстрее молнии и встала перед ним — грозная, ужасающе прекрасная.
— Ты ведь хочешь освободить Хёльма и сестру?
Он кивнул поспешно и испуганно, украдкой глядя в искрящиеся глаза, которые все еще оставались голубыми.
— Тогда веди меня на конюшню. Ветер скалистых ущелий. Мне нужен Блифарт, чтобы добраться до проклятого озера.
* * *
Изольда была собой, но в то же время словно делила тело с иной сущностью — могущественной, опасной. В обычной жизни принцесса боялась темную незнакомку как огня, но сейчас, разбуженная яростью и страхами, терновая ведьма на мгновение одержала верх, и Изольда не собиралась ей препятствовать.
Чувство, нашедшее на нее, было странным и тягучим — будто некто управляет голосом, телом, мыслями. И в то же время принцесса понимала: именно злость на Давена Сверра, тревога за Хёльмвинда вызвали из глубин души всевластную тьер-на-вьер.
«Помоги мне, терновое колдовство, — твердила мысленно девушка, ощущая, как волна ненависти медленно захлестывает ее. — Только бы не лишиться сознания раньше, чем я достигну порога болотного дворца».
Увидев растрепанную воинственную Изольду с короной из терновника на лбу, Блифарт испуганно заржал и попятился.
— Тише, — зашептала ласково тьер-на-вьер, поглаживая животное по прохладному боку. — Я не обижу тебя, лишь попрошу помочь в спасении твоего хозяина…
— Вряд ли он позволит оседлать себя, — осторожно начал Либ. Он распахнул пошире ворота конюшни. — Скакун повинуется только повелителю.
Девушка недобро сверкнула в его сторону взглядом, и побледневший юноша поспешно ретировался.
— Не слушай его, конек, — запела в чуткое звериное ухо ведьма. — Давай поговорим о свободе, о туманных призрачных лугах посреди небесных полян и о крыльях, которыми ты одарен с рождения. Потолкуем на языке ветров, чтобы подружиться как следует…
Незаметно ее плавная речь перестала быть человеческой. В воздухе зазвенели шелестящие, едва различимые звуки.
— Аэ’шшас виллам ди сс’еи… — мурлыкала она. — Тсс’у аэи омшш’есс’аи…
Блифарт перестал бить копытом. После первой фразы он присмирел, на второй совсем успокоился, задышал ровнее.
— Вот и славно, — улыбнулась принцесса удовлетворенно, потрепав скакуна по светлой холке. — Теперь твоя очередь, Либ.
— Для чего? — промямлил ветер из-за стены.
Хотя он искренне считал девушку другом, в ту минуту ему хотелось бежать от нее прочь, оказаться как можно дальше. Что-то в горящем взгляде пугало его, цепкие движения тонких рук, жесткая усмешка приводили в трепет. Но Ветер скалистых ущелий не ведал, с кем имеет дело, к тому же он чувствовал себя обязанным оказать любую помощь в освобождении узников болотного короля. Потому поплелся к Изольде, готовый выполнять ее распоряжения.
— Я не знаю дороги, — выводя лошадь из конюшни, промолвила она. — Ты отправишься вперед и покажешь путь.
Юноша обреченно кивнул.
— А когда мы прибудем… — голос терновой ведьмы сделался тверже, — скорее уноси ноги! Я не шучу, мальчик, держись подальше от топей. Не вздумай увязаться за мной, иначе…
— Хорошо, — заверил ее ветер, стрелой вылетая со двора. — Я проведу тебя к пруду и исчезну.
Принцесса легко вспрыгнула на спину ветряной лошади и слабо шлепнула по крупу. Сколько себя помнила, девушка избегала верховой езды, но сейчас ей было совсем не страшно.
«Хёльмвинд… — стучало встревоженно сердце. — Лотарэ… я освобожу вас…»
— Видишь, что бывает, если сообщить ветру, что ты не любишь его! — крикнула в пустоту терновая ведьма.
Она держалась верхом легко, даже несмотря на отсутствие седла и уздечки.
— Я этого не говорила, — слабо запротестовала скованная мощной силой девушка.
— Но он подумал именно так.
