2. Я УМЕЮ ПЕЧАТАТЬ ВСЛЕПУЮ, НО НЕ ОЧЕНЬ БЫСТРО
Еще бы не уметь печатать! Уже несколько лет я и комп – одно целое. Социальные сети, то да сё. У нас все ребята в классе умеют печатать. Бабушка говорит, что в советское время мы могли бы стать машинистками, ведь раньше печатали на печатных машинках. Такая машинка есть у бабушки и дедушки дома. Зачем они ее хранят, не понимаю. Она стоит в их спальне, накрытая вышитой салфеткой. Салфетка – творчество моей бабушки, выцветшие ромашки, обвитые розовыми, тоже выцветшими лентами. Я, когда смотрю на эту полуистлевшую тряпку, думаю: «Пора ее выкинуть». Но бабушка ни за что так не сделает: у нее с этой салфеткой связана какая-то личная ностальгия.
3. ЕЩЕ Я УМЕЮ ВЫШИВАТЬ ГЛАДЬЮ, КРЕСТИКОМ, ПЛЕСТИ МАКРАМЕ, ВЫЖИГАТЬ ПО ДЕРЕВЯШКЕ
Мои детские годы – это сплошные гости у бабушки и дедушки. Длинными зимними вечерами (мне нравится это выражение) бабушка учила меня вышивать и заниматься макраме – как будто плетешь фигурную паучью сеть. Мы сидели с бабушкой бок о бок, я чувствовал, что у нее – теплый бок и пальцы приятные, легкие: она иногда мне что-то показывала, дотрагивалась до моей руки. А дед смотрел на нас, смотрел длинными зимними вечерами, сморкался в платок, помалкивал, вздыхал. Потом как-то достал из кладовки старую коробку с инструментами и сказал: «Я в пионерлагере ходил в кружок выжигания. Давай научу». И бабушке выложил: «Ольга, что ты из парня бабу делаешь?» Бабушка обиделась, захлопнула коробку с нитками и иголками, ушла на кухню жарить блинчики.
Пока дед доставал из коробки инструменты: пассатижи, наковальню, еще что-то, он рассказал мне, что выжигание по дереву называется пирографией, в переводе с древнегреческого – «рисование огнем». Раньше это занятие было очень популярным, все, кому не лень, садились и выжигали.
Затем дед достал торцовый электропаяльник, дал коммент, что выжигать будем головкой с винтовой резьбой для штифтов. Долго возился, вставляя эту головку в нужное место. Потом мы рисовали на фанерке эскиз, ругались, хорошо ли вышло..
Выжигать мне не очень понравилось: сидишь на одном месте, воняет паленым, а на выходе какой-то дрожащий, неуверенный абрис на фанерке.
4. В СТАРОЙ ШКОЛЕ Я ИГРАЛ В ФУТБОЛ НА ПЕРЕМЕНКАХ
Мне шестнадцать лет. Я учился сначала в старой школе, пятисотой, а сейчас – в лицее.
В том, что я играл на переменках в футбол, ничего необычного нет. Многие парни – фанаты футбола, и все при случае играют. Но мы в старой школе играли в футбол моим телефоном, который предварительно обматывали скотчем. Телефон выжил семь игр.
5. МОЕ ПЕРВОЕ ДОМАШНЕЕ ЖИВОТНОЕ – ХОМЯК. КАК ЕГО ЗВАЛИ, ЗАБЫЛ
Да, был такой, рыже-белый. Все время что-то жрал и набивал всякой дрянью защечные мешки. Меня угнетало, что я должен был каждый день чистить его аквариум (хомяк жил в пустом круглом аквариуме). Он ходил по кругу, упираясь передними лапками в стекло, показывал зубы и смешно елозил носом. Когда он помер, я обрадовался: больше не надо выгребать кусочки газетки с мелкими хомячьими какашками.
6. В ДЕТСТВЕ Я ПИСАЛ СТИХИ И РАССКАЗЫ. ВЕРНЕЕ, ВЫСТУКИВАЛ ИХ НА ПЕЧАТНОЙ МАШИНКЕ
О печатной машинке бабушки и дедушки я уже вспоминал. Кроме выжигания по фанерке, вышивания и макраме, дедушка и бабушка ничего особого со мной не делали. Ну, гуляли по парку, кормили, и всё. Когда они садились смотреть по телевизору всё подряд, я закрывался в их спальне и начинал одним пальцем стучать по клавишам машинки. Так рождались мои первые стихи и рассказы. Бабушка потом находила мои листки, читала, критиковала за ошибки и ругала, что я порчу глаза. Я любил сочинять, не зажигая свет.
7. Я ОЧЕНЬ БОЮСЬ ЩЕКОТКИ
Если меня в старой школе, в начальных классах, кто-то начинал щекотать, я от этого человека убегал. Меня охватывала паника, как будто за мной несся неотвратимый смерч. В новой школе, то есть в лицее, никто меня не щекочет. И это хорошо.
8. В СТАРОЙ ШКОЛЕ У МЕНЯ БЫЛ ПРИЯТЕЛЬ ПО КЛИЧКЕ СУСЛИК
Неприятная кликуха. Если разобраться, суслик – нечто невероятно гнусное, дрожащее, вечно показывающее длинные немытые зубы. А тот приятель с виду был норм – высокий, с приличной бицухой, ходил в секцию по вольной борьбе. Спрашивается, откуда позорная кличка? Приятеля так называла… мама.
9. НЕ ЛЮБЛЮ ЗИМУ И ХОЛОД
Зима – самое поганое время. Темнеет рано, на улицах скользко. А если не скользко, снегопад всю ночь или полдня. После него сугробы наползают прямо на пешеходные тропинки. Дедушка зимой меня все время агитирует, чтобы я взял коньки и пошел кататься на каток. Дед: «Валер, зима здоровья прибавляет! Движение – это жизнь!» Нет, брр! Лучше сидеть дома, за компом. А дед мыслит какими-то лозунгами со старых плакатов.
10. ЛЕГКО ЗНАКОМЛЮСЬ С РАНДОМНЫМИ ЛЮДЬМИ
В русском языке нет слова «рандомный». Это калька с английского random – «случайный».
Случайные встречи ни к чему не обязывают. Познакомились, потрепались, разошлись. Любое общение мне дается без напряга. Я стараюсь не заморачиваться, не лезть людям в душу. Один парень в шестом классе, в прошлой школе, рассказал мне о своей семье – и что отец пьет, и мать не такая, какая должна быть, они его пилят, достают, ругают за двойки, и что он мечтал стать моряком, чтобы уплыть от них навсегда в моря и океаны. Парень ждал, что я тоже ему вывалю про себя, а мне стало противно. У меня нормальная житуха, жаловаться никому не хочу.
11. В СТАРОЙ ШКОЛЕ МЫ С РЕБЯТАМИ ИГРАЛИ В ЧЕРЕПАШЕК, НАДЕВ НА СПИНЫ ЯЩИКИ ОТ КОМОДА
