И вдруг Руслан притянул ее к себе, обнял одной рукой и сказал:
— Надо греться теплом друг друга. Мы же оба по 36,6. Это довольно-таки высокая температура, надо просто ее сохранить. Ты знаешь, что туристы, если холодно, раздеваются полностью и спят в одном спальнике, чтобы было теплее?
— Предлагаешь раздеться полностью?
— Был бы у нас спальник — предложил бы. А так… придется сидеть вот так. Устраивайся поудобнее.
У Лизы было много братьев — родных, двоюродных, троюродных. А еще дядьки, которые твои ровесники, и племянники, которые старше тебя. Так часто бывает в больших семьях. Некоторых родственников-мальчишек она и видела-то раз в жизни или только слышала о них. У бабушки они все жили одной семьей, спали на полу в большой общей комнате, бесились на речке, валялись на песке вперемешку. Но братья — это братья. Даже если он двоюродный-троюродный и вообще седьмая вода на киселе. С совсем чужим мальчишкой Лиза сидела так близко впервые. Вот чтобы прямо обнявшись. Она вдыхала запах его кожи и волос. Она делала вид, что спит, но на самом деле разглядывала его руку, обнимавшую ее, от кончиков пальцев до запястья. Рука была очень красивой. Лизе казалось, что внутри у нее разгорается что-то, какой-то огонь, не похожий ни на гнев, ни на страх, ни на обиду, но не слабее, а сильнее их всех. Она не могла понять, что это, и старалась, как настоящий йог, ровно и медленно дышать, чтобы справиться с собой. Правда, тут же потянуло в сон. Даже глаза стали закрываться.
«А вдруг я храплю? — вдруг пришло ей в голову. — Усну сейчас и захраплю! Вот ужас-то! Нет, если бы я храпела, Машка или Янка давно бы мне сказали… И Савка — мы же дома спим на соседних кроватях, он бы уж точно мне мозг выел…» Лиза вздохнула. Как они там? Волнуются? Ну, наверное. Если вообще заметили, что ее нет. «Конечно, заметили! — возмутилась она про себя и с горечью добавила: — Если посуду мыть некому…»
— Все будет хорошо, — пробормотал Руслан. — Скоро дождь закончится, и мы переплывем на тот берег. А велосипеды потом заберем. Никто их тут не тронет, пока вода такая высокая.
Гроза стихла только ночью, но сильный дождь шел до самого утра.
Всю ночь они спали сидя, обнявшись, и сейчас обоим было неловко, будто случилось что-то такое, о чем нельзя говорить, но и делать вид, что все по-прежнему, было трудно.
«Мы просто сохраняли свои 36,6, это ничего не значит», — повторяла Лиза, но все равно было радостно и хотелось улыбаться.
Руслан тоже прятал улыбку. Он проснулся оттого, что Лиза вздохнула во сне, и, открыв глаза, долго всматривался в ее спокойное красивое лицо. Красивое? Он не знал, какие лица считаются красивыми, а какие нет, но смотреть на Лизу ему нравилось так, что он изо всех сил сдерживал себя, чтобы не пялиться на нее все время. А пока спит — можно. Рука затекла, и спина тоже, хотелось встать и сделать зарядку, какую-то правильную гимнастику, его Вадим научил. Но будить Лизу не хотелось. Руслан тихонько подул ей в глаза. Просто не удержался — такие у нее ресницы длинные, так красиво сомкнуты веки. Она опять вздохнула и проснулась. Целую минуту смотрела Руслану в глаза, потом чуть отодвинулась.
— Ты как? — спросил Руслан. Голос почему-то был хриплый.
— Выспалась. А ты?
Руслан только улыбнулся.
— Дождь еще идет. Но надо выбираться. Нас, наверное, уже с собаками ищут.
— И с вертолетами, — улыбнулась Лиза.
Руслан все еще держал ее в кольце своих рук. Было холодно. Просто холодно. А так — теплее. Но Лиза завозилась и встала.
— Я сейчас вернусь, — сказала она и ужасно покраснела.
Руслан хотел ее успокоить, сказать, что ему тоже, в общем-то, туда надо, но не решился. Дождался, когда она вылезет из ямопещеры и скроется в зарослях, вылез сам и пошел в другую сторону.
Как же противно, когда нельзя зубы почистить! Лиза набрала полные ладони дождя, окунула в них лицо, потом прополоскала рот. Ладно, будем считать, что умылась. Она вернулась к месту ночевки первой и прыгала на месте, чтобы согреться. Мелкий нудный дождь еще шел, но уже как-то лениво, устало.
— Холодно, — сказала она, когда Руслан вернулся.
— Плохие новости.
— То есть?
— Пойдем.
Они вышли на берег Каришки. То есть правильнее было бы сказать, что это Каришка пришла к ним. Потому что вода подошла к самым деревьям, затопив песчаный пляж, пригорок, полянки с костровищами.
— Что это? — испуганно вцепилась в руку Руслана Лиза. — Рус, откуда ее… столько?
— Мне кажется, прорвало плотину. Иначе вообще не знаю, как это объяснить. И связи все еще нет. Тоже, наверное, из-за этого.
— Нам здесь не перейти. И не переплыть даже.
— Да. Течение какое-то бешеное. Знаешь что? Давай попробуем через ерик переплыть.
Лиза покачала головой.
— Там очень опасно. Он ужасно холодный всегда, а теперь тем более. И там глубоко. Сразу у берега глубина два метра, не меньше.
— Ну и что? Ты же хорошо плаваешь? Я тоже! Он не очень широкий.
— Ты его не знаешь. Нам дедушка даже под присмотром не разрешает в нем купаться.
— Слушай, ну попробовать-то можно. Иначе как выбираться?
Лиза кивнула. А что еще им делать? И так дома убьют.
Они спрятали велосипеды в ямопещере, забросали их ветками.
— Не переживай, мы завтра же вернемся за ними, — сказал Руслан.
— Это последнее, о чем я переживаю. Правда.
Холодный ерик разлился до самой кромки своих высоких берегов, поднялся до деревьев, подтопил траву и невысокие кусты. Лиза поежилась, глядя на черную стылую воду. Тот берег казался теперь бесконечно далеким.
— Ты так поплывешь? — спросил Руслан, оглядев Лизу.
На ней была футболка и коротенькие джинсовые шорты.
— Конечно! А что?
— Да нет, просто я… да нет, все нормально! Забей.
Лиза пожала плечами. Она так и не поняла, что хотел сказать Руслан. Сам он зашел в воду, даже не снимая своих модных льняных шорт и футболки. Сделал два уверенных гребка и поплыл. Лиза бросилась следом. И почти сразу ногу свело судорогой. Она закричала, глотнула воды, отчаянно залупила по воде руками.
— Ты чего? — прокричал Руслан с середины ерика.
Но Лиза не могла ответить. Боль и страх скрутили ее, отключили все мысли, тянули на дно. Руслан повернул обратно.
— Плыви, ты чего?
— Сусудорога…
— Черт!
Схватив Лизу за ворот футболки, Руслан потащил ее на берег. Она пыталась грести руками, но ноги тянули ее вниз. Когда Рус вытащил ее из воды, она повалилась на землю, закашлялась — ворот футболки чуть не удушил ее, но каменная икра левой ноги болела еще сильнее.
