В принципе для управления разумными существует великое множество инструментов. Самым простым и эффективным из них многими считается постановка разумного в такие условия, когда ему можно отдать прямой приказ. Но считать приказ эффективным возможно исключительно в том случае, если у того, кому отдается этот приказ, нет никакой возможности его оспорить и уж тем более не выполнить. Или выполнить неправильно, неточно либо… наоборот, скрупулезно точно, но чисто формально. Да-да, иногда скрупулезно точное выполнение приводит к тому, что тот, кто отдал приказ исполнителю, в итоге получает результат, имеющий мало общего с тем, на который он рассчитывал, когда отдавал этот самый приказ. А то и вообще прямо противоположный… Так что в реальности, в которой даже в рамках самых иерархических структур типа тех же армии и полиции разумные, составляющие эти структуры, на самом деле находятся друг с другом отнюдь не в описанных уставами и законами, а в куда более сложных, запутанных и эмоционально окрашенных отношениях, прямой приказ зачастую показывает весьма небольшую часть своей возможной эффективности. Поэтому эльфы чаще всего используют для управления разумными куда более тонкие инструменты, нередко завязанные на управлении эмоциями подвластного разумного и манипулировании его ценностным аппаратом. То есть так называемое управление мотивациями. Ибо зачем что-то приказывать, если можно таким образом выстроить цели и желания управляемого, что он будет горячо и упорно работать на благо тех, кто им управляет, считая при этом, что он все делает исключительно по своей воле и в соответствии с собственными устремлениями. Ведь все всегда «за все хорошее и против всего плохого». И всякие заявления «Я служу злу и ненависти» имеют место быть только в сказках и легендах. Поэтому, если заставить разумных принять в качестве «всего хорошего» те образы и образцы, которые нужны тем, кто управляет, а в качестве «всего плохого» те, что им мешают, то эти разумные во имя чужих интересов будут спать на земле, сжигая свои дома, питаться отбросами, за копейки отдавая самое лучшее чужакам, посылать на смерть своих детей и безжалостно убивать своих женщин и стариков. При этом будучи уверенными, что уж они-то совершенно свободны и поступают так исключительно по своему собственному выбору. Какой прямой приказ способен на подобное?
Однако для успешного применения столь тонких инструментов необходимо провести очень большую подготовительную работу, первым шагом которой будет изучение объекта управления. Неважно, что это будет — раса, народ, город или один человек… Затем следует создать целую сеть по привитию объекту необходимых базовых ценностей. Для этого существует масса инструментов и приемов — от песен менестрелей, прославляющих нужный образец, до дозволения избранным прикоснуться к «великим тайнам». Особым и одним из наиболее важных пунктов является максимальное ограждение «объекта» от любых попыток открыть ему глаза. То есть максимально возможная информационная изоляция. Это важно именно потому, что самой большой опасностью для «мотивационного управления» является осознание управляемым того, что он находится под управлением. Потому что в этом случае вся скрупулезная работа по созданию эмоционального конструкта, позволяющего дергать управляемого за любовно выращенные «ниточки», «подправляя» его в нужную сторону, скорее всего уйдет, так сказать, псу под хвост. Потому что подобный конструкт был бы немедленно смыт волной негативных эмоций разумного, осознавшего, что все это время он плясал под дудку холодной мрази, цинично использующей искусственно созданный им эмоциональный поводок. Как бы высокопарно он ни назывался — любовь, дружба, родство характеров, общие демократические ценности, цивилизационный выбор и так далее… Хотя, например, есть и такие виртуозы, как Старшая элери Великого дома Аэливар, которые способны были заставить окружающих плясать под свою дудку, даже используя негативные эмоции. Как это, например, произошло в ситуации с проталкиванием Свириниэль в состав Стражей границ…
На первый взгляд человечишка не являлся такой уж трудной целью. Он был достаточно молод даже в рамках своей короткоживущей расы. И явно не обладал хорошей школой в области контроля за собственными эмоциями. Во всяком случае после пары легких тестовых эпизодов Свириниэль пришла к выводу, что его достаточно легко спровоцировать на практически любую базовую эмоцию — гнев, раздражение, интерес, радость. Некоторые проблемы обнаружились со страхом, порог в данной эмоции у него был явно повышен, но, на взгляд элери, вполне решаемые. Ибо короткоживущие люди вообще ко многим вещам относились с куда большей легкостью. Например, к тому же страху смерти… Да и не собиралась она особенно пользоваться данной эмоцией. Зачем, если в ее руках есть куда более эффективный и даже эффектный инструмент? В конце концов, всем было известно, как мужчины людей реагируют на любую эльфийку. А Свириниэль вполне заслуженно считала себя отнюдь не любой…
Однако стоило Свириниэль приступить к непосредственному выполнению поставленной своей прапрапрабабкой задачи, как, к ее удивлению, выяснилось, что ни одна из стандартных схем, которые были уже давно наработаны и опробованы тысячами эльфиек по отношению к уже не одному поколению людских мужчин, на этот раз не сработала. Ну, или в лучшем случае сработала не так, как надо. Сначала этот весьма юный и потому априори глупенький самец человеческого рода никак не отреагировал на серию поз, которые Свириниэль последовательно отработала во время их первой встречи. Хотя эльфийка помнила, что в предыдущий раз, правда, произошедший уже около тридцати лет назад, когда она сопровождала одного из третьих наследников Дома во время поездки в соседнее герцогство (ну не выезжала она с того времени за пределы Светлого леса), все они производили на людишек просто ошеломляющее впечатление. Простая эльфийка или, скажем, менее опытная ведающая, возможно, посчитали бы, что главной причиной неудач является то, что «работать» эти позы ей пришлось сидя на лошади, но Свириниэль точно знала, что дело не в этом. Во-первых, потому что для высокородной элери, с детства тренируемой в высоком искусстве управления разумными, использование языка тела практически не имеет ограничений. Она должна быть способна пользоваться этим инструментом одинаково эффективно — будучи пешей, на лошади, на олифанте, на ветке дерева, одетой в платье, в куртку и брюки пограничной стражи или голой, сидя в воде, валяясь в грязи или болтаясь на веревке над пропастью. То есть всегда и везде. И до сего момента Свириниэль считала, что ее уровень вполне соответствует этим требованиям… А во-вторых, все остальные людишки, входящие в состав посольства императора, отреагировали на нее вполне себе ожидаемо. Ну, учитывая большую вариативность реакций людишек… То есть кто-то краснел, бледнел и отворачивался, а у кого-то слюни растеклись аж до лошадиных бабок. Но то остальные… Главный же «объект воздействия» отреагировал едва не прямо противоположным образом. То есть сначала, на этапе легкого прощупывания, он был вполне любезен, даже разродился обычным для человека скудно-неуклюжим комплементом, а вот когда она решила перейти к более глубокому воздействию и элегантно выпрямилась, заставив тонкую куртку обрисовать упругую грудь, начались проблемы. Реакции ведающая дождалась сразу. От остальных. «Объект» же сначала просто удивился, а потом — закрылся. Напрочь. Наглухо. А когда слегка раздраженная непонятой реакцией Свириниэль попробовала усилить нажим и перешла к легкой кинестике — еще и весьма недвусмысленно обозначил свое негативное отношение к подобным действиям, просто обдав ее холодным взглядом и переместившись так, чтобы между ними оказалась парочка спутников. Отчего ведающая даже на пару мгновений впала в ступор. А потом взъярилась. Что? Эта короткоживущая обезьянка смеет проявлять характер?! Да как он смеет?!! Впрочем, никаких глупостей за время этого своего короткого эмоционального взбрыка она, слава Светлой, совершить не успела. Просто бездарно угробила один час из тех трех, которые продолжалась дорога от границы Эмдлорсила до второй заставы, где посольству императора было предложено немного передохнуть после долгой дороги и пообедать. Где-то двадцать минут из этого часа ушли псу под хвост вследствие ее эмоционального взбрыка, а оставшиеся сорок она тщательно восстанавливала то, что успела угробить…
