— И как он?
Трой пожал плечами.
— Да по-разному. С кем-то — лют, с кем-то — ровен. Как и все, в общем…
— Ну, не знаю, — недоверчиво покачал головой сосед с другой стороны. — У нас про него такие слухи ходят — мама не горюй!
Трой молча пожал плечами. Мол, за слухи я не отвечаю, после чего нейтрально поинтересовался:
— А тут как дела? — Наемники тут же помрачнели и переглянулись, после чего дружно ухватились за кружки и хлебанули по большому глотку. А потом седой ветеран, сидевший с дальнего края, тяжко вздохнул и сообщил:
— Хреново! Мы сюда с купеческим караваном пришли. Мастер Бенектин зерно привез. Думали обратно железом и оружием закупиться, да вишь какое дело — застряли.
— А что так? — удивился Трой. — С железом и оружием проблемы? Это в Каррхоаме-то?
— Да нет, с этим делом тут все нормально… ну, насколько это может быть, когда почти все гномы из города слиняли. С другим хуже — мастеру Бенектину никто на зерно нормальной цены не дает. Он-то надеялся, что, поскольку война, цены на зерно хорошо вверх подскочат, а тут… — И седой сокрушенно махнул рукой. Трой понятливо кивнул. Да уж, похоже, попал купец: не продав свой товар — чужой не закупишь.
Из дальнейшего разговора выяснилось, что причин того, что гномы начали покидать город, никто не знает. Тем более что сделано это было максимально скрытно. Никаких скандалов, обвинений или громких заявлений, предшествующих исходу, не было. Просто в какой-то момент местные гномы начали уезжать. Нет, не все скопом, боже упаси — исключительно поодиночке и вразнобой. Сначала один, потом другой, проживавший через пару-тройку улочек от первого, затем третий… и так до тех пор, пока почти две трети гномов, имеющих в городе постоянные лавки, не уехали прочь. Причем исключительно «по торговым делам» или «навестить родственников». А когда до Городского совета наконец-то дошло, что все это «ж-ж-ж» неспроста, и там начали интересоваться, в чем же дело и не обидели ли они как-то ненароком «уважаемых глендов», внятного ответа не последовало. Зато следующим утром из Каррохама разом выехали еще и почти две сотни торговых представителей кланов Подгорного трона, которые не являлись резидентами города и приезжали в Каррохам на несколько дней по тем или иным торговым делам. После чего город замер в недоумении и испуге. То есть даже те купцы, на делах которых вроде как весь этот неожиданный отъезд «уважаемых глендов» никак особо не отразился, на всякий случай тоже приостановили сделки. Чего уж говорить о тех, весь бизнес которых был завязан на гномов напрямую…
Гмалин вернулся уже далеко заполночь. Гном ввалился в комнату Троя, когда тот уже укладывался. Во время посиделок с наемниками он старался половинить и пропускать, но все равно выпить пришлось изрядно. Так что до комнаты он добрался покачиваясь и по стеночке. Впрочем, Гмалин также благоухал отнюдь не мятной свежестью. Хотя выпил, похоже, меньше. Впрочем, кто его знает этих гномов — сколько им надо выпить, чтобы свалиться напрочь…
— Кха-ак схоил? — Сев на кровати, поинтересовался Трой заплетающимся языком.
— Все плохо, — кратко сообщил Гмалин. — Город покинули все действующие подданные Подгорного трона. Те, кто остался здесь, — либо беглецы, либо изгои.
— Бб-б-беглецы так блисско от Рун-ного хребта, ик? — пьяно удивился Трой. Гном криво усмехнулся.
— Ну, так бегут по разным причинам. Например, из-за долгов. Или из-за разорения. А потом их долги просто выкупает кто-то из местных человеческих купцов, и все. С кредиторами разбирается уже он. Такие беглецы могут поселиться даже у Больших ворот, и им ничего не будет. Потому что вздумай на них кто наехать — это будут уже не разборки среди гномов, а межгосударственный конфликт. — Тут гном нахмурился и нехотя продолжил: — Хотя… ходили слухи, что кое-кто из гномов специально окручивал в долговую кабалу мастеров… ну из не шибко умелых, конечно, но все равно… для того, чтобы запродать их в кабалу людям. Но я не знаю, сколько в этих слухах правды.
— Пп-пнятно, — кивнул Трой, слегка пошатнувшись от этого движения, вследствие чего ему пришлось опереться плечом о стену, после чего расслабленно махнул рукой.
— Ты это… пп-пбратим… иди уж спать… завтра все ос-ссудим… а то как-то мне…
— Да уж вижу, — хмыкнул Гмалин и, махнув рукой в ответ, вышел из комнаты.
На следующий день Трой проснулся поздно. Почта в двенадцать. Ну, дык так, как вчера, он не пил уже очень давно. Пожалуй, с тех времен, когда он был еще десятником наемников… Так что когда Его Светлость герцог Арвендейл спустился в зал трактира, Гмалин с остальными были уже там.
— О-о, вот и начальство, — как-то неожиданно радостно проорал он. — Садись, десятник! Вижу — болеешь. Ничего, сейчас мы твое здоровье мигом поправим… Эй, ты, — рявкнул он, разворачиваясь в сторону стойки, — давай тащи, что заказано! — После чего подвинул Трою кружку с пивом и заботливо проворковал: — Вот, хлебни, холодненькое!
Осушив кружку, Трой поставил ее на стол и озадаченно уставился на миску с жирной, исходящей паром похлебкой, гордо поставленную перед ним трактирной служанкой. Выглядела она не то чтобы очень. Потому что почти наполовину состояла из костей. Ну натурально — массивные мослы, копыта, огромные хрящи торчали из миски во все стороны. Нет, мясо, конечно, тоже было, но тоже такое… слишком жирное.
— Это что? — подозрительно спросил он, покосившись на гнома.
— Хаш! — гордо ответил тот. — Настоящий, гномий. Ешь — не пожалеешь. С перепою — самое то будет…
— Ну, кто что сумел разузнать? — поинтересовался Трой, после того как, ополовинив миску, действительно почувствовал, что его начинает отпускать. Присутствующие за столом переглянулись.
— Наемников в городе мало. А те, что есть, — в основном на незакрытых контрактах. То есть, считай, исключительно потому, что работодатели не смогли с ними расплатиться и у них нет денег отсюда слинять, — нейтрально начал Глав. Арил кивнул и дополнил:
— И они по большей части не имперцы.
— У многих купцов зависли выплаты процентов по займам, — вступил идш. — Представительства-то пусты, так что платить некому. Что весьма странно, поскольку гномы всегда крайне щепетильно относятся к деньгам.
— И что, им трудно было нанять курьера и послать деньги с ним? — ехидно поинтересовался Гмалин.
— Курьеров из гномов нынче в городе тоже нет, — пожал плечами идш, — а никого из людей внутрь гномьего города не пускают.
— Даже во внешние торговые ряды? — удивился Трой. Идш согласно наклонил голову и добавил:
— Даже к Большим воротам. Выставили пост у старой сторожевой башни и заворачивают всех подряд. — Он сделал паузу, пожевал губами и с сомнением произнес: — Более того, ходят слухи, что они начали поспешно восстанавливать саму башню…
Все сидящие за столом недоуменно переглянулись и нахмурились. Старая сторожевая башня была разрушена еще чуть ли не в стародавние времена гномо-эльфийских войн. И с тех пор гномами не восстанавливалась. Сначала из-за пренебрежения к людям, против которых подобное укрепление вроде как считалось совершенно не нужным, а затем, когда люди научили Могучих уважению к себе, землю, на которой стояла башня, империя объявила своей. То есть, вернее, башня стала этаким неофициальным пограничным столбом между империей и наземными владениями Подгорного трона, но сами развалины были как бы расположены еще на имперской территории. И потому о восстановлении древнего укрепления вообще позабыли. Тем более что отношения с империей наладились, так что об угрозах гномам Рудного хребта с этой стороны можно стало совсем не волноваться. Ну, пока империя людей оставалась сильной и сплоченной… Так что же произошло? Империю посчитали слабой и почти распавшейся или… или угрозой? Трой задумчиво потер подбородок. Да уж, поди пойми… В конце концов, насколько он знал, кто-то из верхушки гномов точно принимал участие в том, чтобы ввергнуть императора Марелборо в то самое состояние, в котором он пребывал, когда они с ним встретились в первый раз. Не то чтобы такое уж душераздирающее зрелище, но по сравнению с его нынешним состоянием… м-да… И теперь что — они банально опасаются мести или за всем этим скрывается нечто иное? Ладно, подумаем над этим после того, как выскажутся все. Может, появится еще какая-нибудь интересная информация… Он повернулся к Алвуру, который единственный пока ничего не произнес. То есть сегодня еще не высказывался Гмалин, но это именно что сегодня…
