Увы, таковых было немного. Даже Алест, не знакомый со студенческой ярмаркой Заколдованных Гор, откровенно скучал перед витриной.
– Мало… – протянул он. – Хоть из Царства заказывай.
Я пожала плечами.
– Можно заказать.
Наличествующий ассортимент и впрямь не поражал разнообразием. Ни инструментария, ни составляющих. Что, впрочем, и неудивительно: централизованных поставок в Аори никто не производил. Гномы рисковать зазря не хотели. Товары ввозились под заказ и только со стопроцентной предоплатой.
– Ты знаешь где? – друг с надеждой заглянул мне в глаза.
Я кивнула. Риск вряд ли мне откажет. Да и Стыху можно перепоручить: со мхом он меня уже выручал, так что и на сей раз не поленится поучаствовать, если сойдемся на процентах.
– Есть знакомые. Напиши список, и мы уточним. Но, может, и здесь есть возможность заказать. Твой дядя сказал, что владелец – его друг. И, полагаю, поставщик. Поэтому хотя бы каталог у мастера должен иметься. Осталось его только раздобыть.
На охоту за каталогом Алест отправился неохотно. Помялся на пороге, но так ничего и не вымолвил, завороженно вслушиваясь в разговор старших. Даже уши его от волнения напряглись, пытаясь вытянуться еще больше, чем неимоверно меня развеселили.
– Извините, – дождавшись паузы в беседе эльфов, встряла я. – Не могли бы вы подсказать, где можно найти список имеющейся в наличии или возможной для заказа продукции?
Саквар прищурился, испытующе глядя на меня. И я остро пожалела, что молоток остался в общежитии. О гильдейском знаке эльф был не осведомлен, раз уж не признал «вольных подмастерьев».
– Саквар, под мою ответственность, – прекратил игру в гляделки магистр.
Его друг хмыкнул, но к полке с декоративными лосями подошел и сунул руку сквозь иллюзию.
– Держите, – мне протянули толстую папку. На обложке хозяин не экономил, и одна она могла, упав, отдавить ногу. – И надеюсь на вашу порядочность. Не все связи нуждаются в публичности.
Я кивнула, начиная подозревать, что не все с торговлей между гномами и эльфами чисто. И вот сейчас, открыв каталог, я увижу, что… Вот же ж!
Мой нос уткнулся в услуги и расценки. Это какие гномы здесь отметиться успели! Сам мастер Тиберий, убежденный эльфофоб, ежегодно проваливавший проект торгового договора с Аори. Это его убежденное эльфоненавистничество даже в отдельный пункт в лекции выносили. И что же получается! И не мерзавец ли! Сам торгует, а остальным и нельзя?! Правда, список тех, кому «нельзя», с каждым новым именем был все короче и короче.
Не обошлось и без мастера Штрата, за чью коллекцию я так переживала недавно. За отдельную плату почтенный гном готов был оснастить своей защитой практически любой эльфийский костюм. Вот уж точно ни стыда, ни гордости – одни денежные отношения. И пропаганда антиэльфийского образа жизни. А на деле вон оно как: если тихо, то можно хоть с эльфами торговать, хоть с гоблинами, хоть с духами. Главное – не ввергать в искушение подрастающее поколение и не хвастаться перед соседями. Не для того предки воевали! Хотя и во времена войн гномы своего не упускали, снабжая противника устаревшими моделями собственного оружия. Дельцы!
И эльфы, судя по расценкам и потрепанности содержимого папки, не отказывали себе в удовольствии приобщиться к гномьим технологиям. И это после того, как всячески порицали собственных граждан за их стремление к технике. Лицемеры!
Я непроизвольно поджала губы, переваривая новую информацию. Алест, взволнованный моим долгим молчанием, забрал у меня папку. Взгляд эльфа скользнул по строчкам, нашел знакомые имена и с недоумением обратился к дяде:
– Но как? Почему?
– Политика. – Одно слово, а сколько сломанных судеб. На ум пришли братья-артефакторы, которых отправили в изгнание за «неправильные» увлечения, и на душе стало мерзко-мерзко. – Идемте, нам здесь больше нечего делать.
Магистр кивнул приятелю и вывел нас на улицу.
Я еще раз оглянулась на лавку, на покосившуюся вывеску, и шумно выдохнула.
– Антарина, не стоит. – Магистр взял меня за руку, отвлекая от злобных мыслей. – Вы ничего не сможете изменить. Ни гномы, ни эльфы открыто не признают, что торгуют уже очень давно. Да и не всем это признание нужно. Большая часть населения Аори относится к гномам весьма предвзято и не захочет видеть их ни в столице, ни где-либо еще. Как относятся гномы к эльфам – вы знаете лучше меня. Такое положение дел не менялось сотни лет и не изменится еще тысячи. Гном никогда не станет эльфом, а эльф – гномом.
Алест недовольно дернул подбородком, как бы намекая на собственную персону. Старший не смутился:
– Редкие исключения лишь подтверждают правила. Но, дорогой мой племянник, ты готов поклясться, что через десять, сто, тысячу лет останешься таким же почитателем гномов? Особенно если тебе придется править? Уверен ли ты, что, окунувшись с головой в подковерную игру правителей континента, останешься так же наивен? Ни один народ не идеален, у каждого есть недостатки и достоинства. И, обращая недостатки своего народа в достоинства, станешь ли ты делать то же с предполагаемым противником? Если станешь оправдывать врага – не сыграешь ли ему на руку?
Алест задумался. Глубокая морщинка пролегла на его ранее безмятежном лбу. Мне же стало тоскливо и обидно. Вспомнились все наши детские истории о трусливых эльфах. И пусть нельзя было так делать – следовало смотреть правде в глаза. Я решила взять перерыв и подумать обо всем вечером. Не для того же мы вышли в город, чтобы предаваться унынию и отвлекаться от основного маршрута.
Я вздохнула и требовательно дернула Алеста за рукав. Друг повернулся в мою сторону, все еще занятый какими-то неприятными мыслями.
– Ты обещал мне прогулку и просвещение в одном важном вопросе, – напомнила я, краем глаза следя за старшим эльфом. Уточнять, помощь в каком именно вопросе мне нужна, я не собиралась. Не хватало еще магистру узнать, за какими глупостями мы сунулись в город. И так в свете открывшейся правды я со своей упертой верой в правильность всех гномьих поступков выглядела не лучшим образом.
– Хорошо, идем. – Алест отвлекся от грустных мыслей, передернул плечами, будто сбрасывал какую-то ношу, и скомандовал: – Центральный парк.
Не задавая лишних вопросов, магистр Реливан открыл портал.
В парке было многолюдно, с той поправкой, что по аллеям прогуливались никак не люди. Эльфы постарше степенно шли, обсуждая важнейшие климатические и сельскохозяйственные вопросы, маленькие эльфы осваивали противные сердцам старших товарно-денежные отношения. В качестве денег использовались кленовые листья, а вот товаром выступало… А все, что готовы были купить. И куда этот настрой потом девается? Разбивается о тонны показушной отстраненности? Сталкивается с непониманием? В Царстве так во многом относились к изобразительному искусству. По крайней мере, до тех пор, пока занятия им не начинали приносить деньги. Ибо перед деньгами даже духи имеют слабость.
