Яга подошла к кадке с водой.
Из кадки на нее смотрела молодая прекрасная девушка, ничем не напоминающая старуху Ягу.
Молодая Яга была безукоризненно прекрасна.
— Куда ты ушла-то? — спросила старуха. — Почему навсегда?
Девушка молчала, улыбалась только нежно и застенчиво.
Яга с силой ударила по воде.
— Молодых ненавижу! Бить и уничтожать буду, пока жива!
Волшебное отражение не исчезало.
Проклиная свою костяную ногу, она, хромая, прошла по избе, вернулась к кадке, но смотреть в нее не стала.
— Тайну бессмертия они узнать хотят! — пробурчала Яга. — Думают, где бессмертие — там молодость. Вот тайну молодости мне б кто открыл. Ну да ничего. Когда много людей бегут к одной цели, они непременно эту цель затопчут и уничтожат. Главное, чтобы яблоки никому не достались. Никому! Погибли чтобы навсегда! И Сварог чтобы ничего сделать не мог! Не мог — и всё! И молчи, судьба, со своими намеками! Не слушаю я тебя. Всё! Не слушаю!
Она поглядела в кадку.
На нее смотрела древняя беззубая старуха.
— То-то же! — удовлетворенно произнесла Яга и снова села к окну — печалиться.
Даже песню свою любимую затянула, грустную разумеется.
Хренитики, фигульки,
На окошке — дульки,
За окошком — чалик,
Я сижу в печали.
Песня взяла за душу. Яга была уверена, что душа у нее обязательно есть. Даже плакать захотелось.
Но плакать Яга не умела. Не дали ей боги такого умения.
Сколько раз пыталась — не выходит! Когда лук режет — получается. А чтобы от душевных переживаний — нет, и всё тут. Никогда. Сколь ни жалела себя — ни слезинки.
И кто их, богов, разберет, почему они так с ней поступили…
4
Малко и Антошин шагали быстро, порой перебегая из темноты в лунный свет.
Вдруг Малко остановился как вкопанный и прошептал:
— Это здесь.
Антошин огляделся.
Луна освещала поляну. На ней росли цветы и трава. Ничего особо таинственного или невероятного под лунным светом не наблюдалось.
Малко, который уже не раз убеждался в том, что непонятливому Инородцу надо объяснять даже самые очевидные истины, решил сделать это, не дожидаясь очередных нелепых вопросов.
— Цвет Перуна — это цветок папоротника, — начал Малко.
Полковник тут же спросил:
— А разве папоротник цветет?
Малко проглотил недоумение и иронию, постарался ответить просто и доходчиво:
— Редко. Раз в году. Но ты же слышал: Баба Яга обещала нам помочь. Итак, луна указала нам куст папоротника. Теперь мы берем нож и очерчиваем вокруг папоротника круг. — Малко стал чертить круг ножом, не прерывая своих объяснений. — Мы рисуем круг, дабы никакая нечисть за него не зашла. Так, надеюсь, и в твоей стране делают?
Антошин соврал, ни на минуту не задумываясь:
— Конечно. У нас если кого испугаются, так сразу круг очерчивают. И все дела.
А сам подумал: «Интересно, а скатерть нам зачем?»
— Ты, наверное, хочешь узнать, зачем нам скатерть? — начал отвечать Малко на незаданный вопрос. — Это очень важно, слушай меня внимательно. Как только ты увидишь, что цветок распустился, надо хватать его, потому что через несколько секунд он может исчезнуть. Если ты успеешь сорвать, то надо накрыться скатертью и бежать домой.
Антошин удивился:
— Куда бежать?
— Правильно, — совершенно спокойно сказал Малко. — До́ма ни у тебя, ни у меня нет. А если у человека дома нет, значит, его дом — лес. Ты просто отбежишь на несколько шагов, обязательно укрывшись скатертью, вот этим ножом уколешь палец и капнешь кровью на цветок. Хорошо?
Антошин очень полюбил Малко и ради него, конечно, готов был заниматься всем этим бредом. Но все-таки хотелось бы знать: для чего все эти странности?
Полковник прямо так и спросил:
— Зачем все это делать?
Малко вздохнул:
— Ты, наверное, не знаешь, что папоротник — волшебный цветок? Он находит спрятанные под землей клады. Если мы сумеем добыть цветок, он нам укажет, где клад.
«Ну и хорошо, — подумал Антошин. — Укажет — и хорошо. И ладно. Подумаешь: цветок укажет, где клад! И не такое уже видал я в этой древней Руси».
После всплывающего острова, русалок, молящихся на воде людей, да, в общем, после всего, что он тут видел, полковника Антошина Николая Васильевича уже трудно было чем-либо удивить.
Малко сел в круг, уставился на папоротник и не сказал — приказал Антошину:
— Садись рядом! Смотри внимательно! Папоротник цветет лишь одно мгновение.
Полковник сел и уставился на растение.
Малко начал бубнить заклинание:
— «Есть трава черная — папороть, растет в лесах, около болот, в мокрых местах, в лугах, ростом с аршин и выше стебель, а на стебле маленькие листочки и с испода большие листы…»
«Чего только не приходится ждать на моей древней родине! — предавался Антошин размышлениям, чтобы хоть как-то скрасить томительное ожидание. — То пока остров всплывет. То пока сказочная бабка мальчику расскажет, как клад найти. То еще какую-нибудь ерунду. Теперь вот надо следить, чтобы папоротник зацвел».
Вук сидел на дереве и тоже внимательно смотрел на папоротник.
Малко продолжал:
— «Тот цветок очень надобен, если кто хочет богат и мудр быть, и тот, кому клад надобен. А брать тот цветок не просто, с надобностями и очертясь кругом… Так поняли мы. Так сделали мы. И надеемся на помощь твою, Сварог, и на помощь сына твоего, Даждьбога, и думаем мы…»
Луна почему-то светила как-то выборочно, освещая лишь папоротник да несколько растений вокруг. Весь остальной мир совершенно терялся в темноте.
Смотреть было абсолютно не на что, и полковник решил разглядывать звезды: они хоть душу будоражили и воспоминания вызывали.
Но только Антошин поднял голову, как его тотчас окликнул Малко:
— Смотри внимательно! Не успеем сорвать цветок — исчезнет!
Глаза слипались, но как только Антошин ронял голову на грудь, окрик Малко выводил его из сна:
— Смотри внимательно! Не успеем сорвать!
Сколько они так сидели, полковник не знал. У него уже затекло все, что только может и не может затекать у сидящего человека.
И вдруг Антошину показалось, что прямо из куста ударила молния. Среди листьев появился бутон, который с треском разорвался и распустился красным пламенем.
