— Цветок Перуна искать?
Старуха кивнула молча.
Антошин ничего не понимал. Молчать в такой ситуации становилось все более невыносимо, но полковник старался изо всех сил: хватит, наговорил уже глупостей, наспрашивался!
Старуха внимательно смотрела на Малко — только на Малко, — слова произносила тихо, со значением:
— К цветку Перуна ведет одна дорога, средняя. По ней пойдете. Вы, пока ко мне шли, много испытаний выдержали, слишком много. Хватит с вас. Потому сделаю так, что цветок Перуна сегодня зацветет. Вне сроков, так сказать. По хотению моему.
Малко встал, поклонился и прошептал:
— Спасибо.
Антошин тоже отбил поклон, хотя совершенно не понимал, за что тут надо старуху благодарить.
Яга спросила неожиданно строго:
— Как цветок сорвать, знаешь?
Мальчик даже отвечать не стал, лишь кивнул слегка удивленно: мол, кто ж этого не знает?
Яга улыбнулась.
— А вот зря всё молодежь ругают! Есть все-таки среди молодых разумные ребята. Нож и скатерть я тебе дам. Как только цветок Перуна вспыхнет — тут же, не медля, рви: всякие мои приятели тут ходят, да и сестры опять же появляются проведать. Не успеешь схватить — отнимут. Цветок приведет к кладу. — Она снова помолчала и добавила: — Ну а там — Кладовик. Сам понимаешь.
Малко в отчаянии заскрежетал зубами и не сказал — выдохнул:
— Кладовик!..
— А как же ты хочешь: клада без Кладовика не бывает! — всплеснула Яга руками. — Кладовик серьезный, злой очень, хотя по виду и не скажешь.
— Кладовика нам не победить… — вздохнул Малко.
Старуха решительно ударила кулаком по столу.
— Ну, это как получится у вас. Нет никого и ничего такого, что человек не в силах победить. Это я тебе точно говорю.
«А смерть?» — хотел спросить Антошин.
Но быстро понял: если смерть — это всего лишь уход в Вырий, то зачем с ней и бороться, к чему побеждать?
Старуха поднялась из-за стола и зашагала по избе. Было видно, что она обдумывает какое-то важное решение.
— А-а, ладно, была не была! — Глаза Яги заблестели. — Ты мне, парень, понравился за то, что живешь правильно. Среди молодых сейчас не многие так живут. Правила все забыли — вот и катится наш мир неизвестно куда… Ладно. В общем, расскажу тебе про одну особенность Кладовика: он страсть как любит, когда ему врут красиво. Слабость у него такая. Слабость, разумеешь? Просто обожает всякие фантазии слушать. Только такие, чтобы самые невероятные, понимаешь?
Прихрамывая, старуха подошла к огромному черному сундуку, достала скатерть и нож. Подумала немного, положила все обратно, подошла к мешкам, которые для Антошина и Малко собирали друзья Найдёна, нож и скатерть достала оттуда.
«Жадная какая! — подумал Антошин. — Свое добро пожалела».
Яга развернулась резко, словно услышав его мысли, и произнесла, глядя полковнику прямо в глаза:
— Молодильные яблоки такое свойство имеют, что их взять может только тот, кому положено. Только тот из вас, кому Сварог помогает. Те вещи, что вам подарили, — они ваши уже стали. А чужие тут не пригодятся.
В который уж раз Антошину стало стыдно за свои мысли.
Яга открыла входную дверь.
— Ну, ступайте теперь. Средняя дорога. Налево — левая, направо — правая. Вам нужна та, которая посередине.
Антошин и Малко вышли на крыльцо.
Кажется, совсем недолго были они у Яги, а за это время уже вовсе стемнело. Только луна светила, и, что самое удивительное, именно на среднюю дорожку, будто специально только ее освещала.
«Как же я цветок Перуна в такой темнотище отыщу?» — испуганно подумал Малко.
А старуха крикнула ему в открытое окно:
— Не бойся: луна подскажет.
Антошин огляделся: никого. Неужели показалось, когда они в дом входили?
Впрочем, в такой темноте разве кого приметишь?
Только Вук, радостно размахивая крыльями, мчится им навстречу.
Малко и Антошин встали на среднюю дорожку и пошли быстро, не оглядываясь.
Поэтому они не видели, как две фигуры прошмыгнули на крыльцо и исчезли в избушке Яги.
3
У Антошина было столько вопросов к Малко, что он не знал даже, какой задать первым.
Решил начать с самого таинственного:
— А что такое цветок Перуна?
— Сам увидишь, — отрубил Малко. — Если, конечно, боги нам помогут.
Не совсем понятно, но ладно. Попробуем про другое спросить:
— А что, Кладовик правда такой страшный?
Малко явно не был расположен разговаривать.
— Сам узнаешь, — отрезал он. — Если, конечно, дойдем до него.
Нет, так разговаривать полковник не любил.
— Послушай, парень, даже эта противная Баба Яга говорила, что старших надо уважать. Почему ты со мной разговариваешь таким тоном, будто я тебя обокрал?
— Извини, Инородец! — Наверное, Малко улыбался, только в темноте этого не было видно. — Я очень расстроился, когда узнал, что молодильные яблоки — это клад, потому что клад отыскать и то трудно, а вырыть почти невозможно.
— Мы с тобой и не такие задачи решали.
Малко не ответил, сказал про другое:
— И еще. Знаешь, что мне подозрительным показалось? Что Яга вот так запросто нам все рассказала, безо всяких там испытаний. Не нравится мне это.
— Так она ж объяснила: мол, мы через такое уже прошли, зачем же нас еще мучить? Может, она просто… Ну… — Антошин задумался, стараясь подобрать нужное слово: — Добрая?
Малко усмехнулся.
— Добрая? Вряд ли… Она, конечно, дарительница, но все равно ведь Яга. Яга не может быть доброй и понимающей, потому что она людей не любит.
— А может, она наврала все? И мы теперь вообще непонятно куда идем?
Даже в темноте полковник сумел прочесть удивленный взгляд Малко.
— Врать Яга не станет. Ведьмы не врут. Люди — и то редко, а ведьмы никогда! — уверенно произнес мальчишка. — А вот недоговаривать — это пожалуйста. Сколько угодно. Это они могут. Причем недоговаривать что-нибудь самое главное.
— Слышали всё? — спросила Яга у вошедших. — Поняли, что ли?
Те кивнули.
Это были Азамат и Тутай — обры, которые так мечтали отомстить Антошину и Малко.
— Главное, запомните: молодильные яблоки дано отыскать не каждому. — Яга вздохнула. — Вы их разыскать не сможете. Отнять — да, а найти не получится. Удастся только кому-то из этих двух, которые ушли только. Одному из них Сварог помогает. Но вот кому именно, я чего-то никак понять не могу.
