Но парень понравился Антошину. Что-то в нем напоминало полковнику его сына.
Уйти сейчас, оставив парня одного в лесу рядом с могилами родителей? Нет, невозможное дело.
Да и Боровой посоветовал договориться. Почему бы не послушаться его совета?
На самом деле никакой логической причины для того, чтобы остаться с парнем, не было. Была не логическая, но абсолютная уверенность, что уходить нельзя.
Полковник Антошин Николай Васильевич знал: чувствам подчас стоит доверять больше, чем разуму. Разум можно уговорить — чувства никаким уговорам не поддаются.
Малко не просто затачивал осиновый кол, но и произносил при этом таинственные заклинания. Он до такой степени сосредоточился на своей работе, что не заметил, как его пленник освободился.
— Послушай, Малко… — начал Антошин и сделал к парню шаг.
Малко в ужасе огляделся, будто раздумывая, бежать ему или дать отпор. Парень все-таки выставил осиновый кол и прошептал:
— Ты не Леший — ты сам Боровой и есть. Ты узнал мое имя, но тебе не удастся взять меня в плен. Я все равно тебя убью. Я не стану тебе служить!
Антошин улыбнулся.
— Во-первых, я не Боровой. Боровой тут был — это правда. Заходил ненадолго, по дружбе. Но ушел уже.
— Значит, ты все-таки Лешак, — заключил парень.
Антошин изо всех сил постарался сделать приветливое и доброе лицо, хотя прекрасно знал: именно это ему никогда не удавалось. Его лицо добрым не делалось, как ни старайся.
— Ну какой я Боровой, какой я Лешак? — Полковник улыбнулся, как ему казалось, по-доброму. — Ты посмотри на мое лицо… Неужели ты не видишь: это лицо человека, пожилого, умного, но уж никак не лесного!
Мальчик вгляделся в лицо полковника, будто и вправду хотел открыть в нем какую-то тайну, и произнес спокойно:
— Ох и неприятное же у тебя лицо!
Они возникли неожиданно, как и должны появляться подлые враги.
Конечно, Антошин понимал, что обры могут вернуться. И должен был об этом помнить.
Но слишком уж много всего произошло, и он потерял бдительность.
Обры налетели вихрем. Азамат выбил кол из рук Малко. Тутай подскочил к Антошину, приставил ему к горлу меч и тут же улыбнулся своими гнилыми зубами.
Глаза Тутая были перевязаны, и он смотрел на мир сквозь крохотные щелки. Всепоглощающая, лютая ярость глядела на Антошина.
— Мы вернулись! — заорал Азамат. — Звери всегда возвращаются туда, где их обидели! Пусть ты — хозяин леса! Пусть! А мы свободные звери! Мы сильнее любых хозяев!
Антошин уже слишком часто попадал здесь в плен и решил, что с этой неприятной тенденцией пора заканчивать.
— Конечно… — вздохнул Антошин и чуть отступил от Тутая. — Ты прав: спорить с этим было бы нелепо.
Азамат самодовольно улыбался. И это было ошибкой. Самодовольство — верный путь к поражению. И не только в драке.
Антошин локтем ударил Тутая в живот, потом кулаком по глазам, а когда тот упал, еще раз — ногой в живот.
Один из волчьих клыков, висевший на шее Тутая, оборвался и упал в траву.
Меч у Тутая выпал, Антошин схватил оружие, прижался спиной к дереву, ожидая нападения Азамата.
Но тот и не думал нападать.
Азамат держал Малко за волосы и улыбался.
Свой меч обр приставил к шее мальчика, на которой уже обозначалась тонкая красная полоска.
— Ты обещал уничтожить этих людей, — сказал Азамат. — А я вижу здесь остатки погребального костра. Хозяин леса не будет хоронить людей — это и волчонку понятно. Значит, ты не Боровой. Ты просто один из них, да? Он ведь не твоя добыча, а твой друг. Так ведь?
— Да, — спокойно произнес полковник. — Этот мальчик — мой друг. Его зовут Малко.
Азамат еще сильнее потянул Малко за волосы.
Шея парня напряглась, рана становилась больше.
Азамат улыбнулся:
— Это хорошо, что ты не врешь. Эти люди… удивительные создания: почти никогда не врут. Фантазировать любят, а врать — нет… Так вот, если ты его друг, то ты ведь не хочешь, чтобы он погиб страшной смертью?
На такой дурацкий вопрос отвечать не хотелось.
Азамат продолжил:
— Прекрасно. Тогда брось меч, и твой друг умрет хорошей смертью, доброй и быстрой.
Малко не знал языка обров и не мог понять, что именно говорит этот страшный получеловек-полузверь. Но ему было совершенно ясно: ничего хорошего обр сказать не может.
Изо всех сил парень старался не дрожать.
Антошину уже становилось скучно. Пора заканчивать с Азаматом. Пора.
У него, Николая Васильевича Антошина, сил осталось только на последнее представление.
Полковник отбросил меч, рухнул на траву и затрясся в жутких конвульсиях.
Азамат с удивлением и ужасом смотрел на своего врага, повторяя:
— Ты чего это? Ты чего это?
Даже Тутай приподнялся и удивленно смотрел на полковника.
Антошин, продолжая трястись и издавая неясные звуки, понемножку подползал к опешившему Азамату. Наконец полковник прыгнул и своими ногами захватил ноги обра.
Азамат упал.
Воспользовавшись моментом, Малко вырвался из рук обра, отпрыгнул в сторону, но почему-то не убегал.
Антошин вскочил первым, ударил Азамата ногой в лицо, вырвал его меч.
Выпад — Азамат увернулся.
Они стояли друг против друга.
Антошин не хотел убивать безоружного. А в планы Азамата явно не входило погибать.
Сначала медленно и осторожно он стал отходить, а потом кинулся в чащу.
Следом бросился Тутай.
В противоположную сторону побежал Малко.
Ни желания, ни сил преследовать кого-нибудь из них у Антошина не было. Но и оставаться на этой поляне, среди могил, совершенно не хотелось.
Он взял оба меча и веревку. Без оружия здесь, видимо, не прожить, а веревка могла пригодиться, чтобы развести огонь, как это делал Малко.
Полковник пошел вперед — туда, куда глядели его глаза.
Идти совсем не хотелось — хотелось рухнуть в мягкую траву и хоть немножко поспать.
Но Антошину становилось не по себе от одной только мысли, что придется ночевать в лесу, где бродит бог знает кто, где в любой момент могут возникнуть обры, которые не простят обиды и на этот раз его точно не пощадят.
3
Искра не хотела появляться. Не хотела, и всё тут!
Хотя, казалось бы, как просто все получилось у Малко: потер веревкой о сухую ветку — и, пожалуйста, искра.
