Охранник испуганно переглянулся с дежурной, та снова включила переговорное устройство, и в холле опять появился все тот же мужчина в белом халате.
Увидев вошедших, он тут же верно оценил ситуацию.
– Доставили особого пациента! – сообщил он кому-то по местной связи.
Тут же в холл высыпали несколько врачей и медсестер.
Парни в черном встали по сторонам от входа, за ними вошли еще несколько человек, внешность которых не оставляла сомнений, что это – вооруженная охрана. Наконец в холл медицинского центра вошел мужчина лет пятидесяти, с тяжелыми веками, короткими серебристыми волосами и глубокими складками возле рта.
Леня Маркиз, который в это время возился с кабелем неподалеку от холла, вытянул шею, чтобы разглядеть пришедшего. И без сомнения, узнал в нем своего таинственного заказчика, того самого человека, который прилетел прямым рейсом из Женевы под именем Леонида Михайловича Рагузинского.
Правда, выглядел он гораздо хуже, чем при первой встрече с Маркизом: лицо покрывала нездоровая бледность, на лбу выступили капли холодного пота, и походка Рагузинского была неуверенной, так что шедший рядом с ним человек даже попытался поддержать его под локоть. Но Рагузинский отдернул руку и неприязненно зыркнул на спутника.
– Крапивница, Крапивница, это Махаон! – вполголоса проговорил Маркиз в воротник своего комбинезона. – Объект прибыл! Повторяю – Рагузинский собственной персоной прибыл в медицинский центр! Как поняла?
– Поняла, – отозвалась Лола, которая в это время находилась в кабинете врача-невролога.
* * *
– Очень хорошо, что вы меня поняли! – обрадовался доктор Михельсон, круглолицый лысый толстячок с жизнерадостным выражением лица, в круглых металлических очках. – Полное взаимопонимание врача и пациента – это залог скорейшего выздоровления! Чем скорее мы его достигнем, тем скорее завершим ваше лечение!
Он удовлетворенно потер руки, затем поднял перед Лолиным лицом хромированный молоточек и проговорил:
– Следите глазами за моим молотком… нет, только глазами, не вертите головой!
– Поняла, – еще раз повторила Лола, выслушав сообщение компаньона.
– Очень хорошо! – повторил доктор Михельсон. – Теперь закройте глаза и дотроньтесь пальцем до кончика носа… очень хорошо! Теперь другой рукой…
– Если бы у меня были проблемы с носом, я бы обратилась к пластическому хирургу. У меня проблемы не с носом и не с пальцами! – перебила его Лола. – У меня проблемы со сном!
– Очень хорошо! – повторил доктор. – И в чем же конкретно выражаются эти проблемы? Вы не можете заснуть с вечера или просыпаетесь посреди ночи? Вас преследуют повторяющиеся кошмары? У вас возникает чувство тревоги?
– Утром не проснуться! – мрачно ответила Лола. – Особенно когда собаку надо выгуливать.
– Что вы говорите? – доктор снял очки, и лицо его стало удивленным и беззащитным. – Необычное, необычное явление… ну что ж, я думаю, с этим тоже можно что-нибудь сделать… вы не пробовали ложиться пораньше? Гулять перед сном тоже очень полезно… я думаю, говорить о медикаментах еще рано…
Рагузинского окружили врачи и медсестры и повели к специально подготовленной палате. Следом за врачами шли охранники, настороженно оглядывающиеся по сторонам.
Рагузинский со свитой скрылся за дверью палаты.
У входа в нее остались двое охранников – парни в черном с непроницаемыми лицами.
Леня немного выждал и, небрежно помахивая чемоданчиком с инструментами, подошел к двери этой палаты.
– Куда? – остановил его один из охранников.
– Связь чиню, – равнодушно ответил ему Маркиз и показал логотип на своем комбинезоне. – У них тут связь полетела, вот меня и вызвали, чтобы ее починить.
– Сюда нельзя, – равнодушно отрезал охранник.
– А как же связь?
– Нас это не касается.
– Ну, сами будете с начальством здешним разбираться… – проворчал Маркиз и пошел дальше. Он уже выяснил все, что хотел. Или, по крайней мере, почти все.
Но совершенно случайно он стал свидетелем странной сцены. Один из пострадавших в дорожно-транспортном происшествии, молодой человек с окровавленными повязками на ноге и на руке, который сидел в коридоре, терпеливо дожидаясь своей очереди на перевязку, воровато огляделся по сторонам, поднес к губам перевязанную руку и заговорил в нее, как в микрофон.
Леня обратил на это внимание, потому что сам только что примерно так же разговаривал с боевой подругой. Внезапно он увидел происходящее совсем другими глазами.
Коридор был заполнен жертвами аварии: они сидели, стояли и прохаживались, дожидаясь, когда им окажут первую помощь. И все эти жертвы, как на подбор, были крепкими подтянутыми мужчинами тридцати-сорока лет. Попались среди них и несколько женщин – тоже крепкие, жилистые, тренированные, из тех, кто и коня на скаку остановит и в горящую избу войдет. Все они выглядели так, что не оставалось сомнений – им куда привычнее носить бронежилет и камуфляж, чем платье для коктейлей или офисный костюм.
– Интересно… – протянул Леня.
Чтобы проверить свое наблюдение, он подошел к одному из серьезно пострадавших. Человек лежал на носилках в коридоре. Глаза его были полуприкрыты, голова перевязана пропитанной кровью повязкой.
– По сигналу начинаем! – проговорил Леня вполголоса, наклонившись над раненым.
Тот открыл глаза, быстро взглянул на Леню и прошипел:
– А ты еще кто такой?
– Заместитель командира! – отозвался Леня и скрылся за углом, прежде чем раненый что-то ответил.
За углом Леня снова заговорил в воротник:
– Крапивница, Крапивница, это снова Махаон!
– Сколько можно? Достал уже! – прошипела в ответ Лола. – Ну что тебе еще нужно?
– Выясни, что находится в кабинете номер шестнадцать, – проговорил Леня вполголоса.
– Ладно, ладно! Без меня уже ничего не можешь! Всегда перекладываешь на меня самую трудную работу!
* * *
– Что, простите? – переспросил доктор Михельсон, взглянув на странную пациентку поверх очков.
– Вы бы мне не советы давали, а прописали какие-нибудь процедуры.
– Процедуры? – переспросил доктор Михельсон.
– Ну да, процедуры! Когда я иду в косметический салон, мне там делают разные процедуры – шоколадное обертывание, медовые маски, кофейный пилинг. А вы мне только лапшу на уши вешаете и думаете, что я за это буду платить? Нет, вы мне сделайте какую-нибудь процедуру!
– Ну, хорошо… хотя, конечно, в мировой психотерапии общепризнаны целебные свойства разговора с врачом…
– Не знаю, как там в мировой, а я верю только в процедуры!
– Ну, хорошо… – смущенно повторил доктор. – Я пропишу вам ароматерапию. Это лечение специальными целебными запахами… ароматами…
