А кто орал-то?
Так второй зять. Они с дочкой рядом живут, могут присмотреть за бабушкой, и что не нравится ни дочке, ни ее мужу, так это желание Аликсы оставить наследство внучке — мало ли как там повернется, а тут хоть будет, где голову преклонить. Не нравится им и то, что мать посылает дочери немного денег каждый месяц, и… да много чего. Вот и возникают скандалы.
А уж сейчас, когда Аликса, упав на улице, сломала шейку бедра, и оказалась полностью беспомощна…
Я слушала, вздыхала и сочувствовала.
Трясовицу могут вылечить только маги жизни. Если ее дочь приедет, я попробую помочь, но правду-то сказать нельзя. А вот самой бабушке…
— Вы спите, — я погладила ее по сухонькой руке. — Поспите, я больше к вам этого типа не пущу, будь он хоть трижды зять. А когда проснетесь, все будет лучше. Намного. И нога пойдет на поправку, и самочувствие улучшится…
— Добрая ты душа…
Я?
Да не добрая я. Просто мне ее очень жалко…
Постепенно Аликса задремала, и я принялась изучать болезнь.
М-да, от старости лекарства нет. И магия жизни тут не поможет. Кости хрупкие, резерва у тела, считай, нет, на два-три года хватит, но и только. Предупредить, что ли?
Посмотрим по ситуации.
А пока…
Крохотные золотистые искры скользили с пальцев, впитывались под сухую старческую кожу, и та светлела на глазах.
Кое-где разгладились морщины, кое-где исчезли пятна — это побочный эффект. Главное происходило внутри. Очистились сосуды, ровнее застучало сердце, изрыгнули лишнюю гадость почки, чуть крепче стали старые кости, да и перелом принялся активно срастаться. Дней двадцать — и можно бегать.
Чудо?
А ты не признавайся.
Я положила себе зайти еще раз, дней через десять, и еще подлечить бабушку.
Жалко ее. Просто — жалко. Даже если одна дочь выросла дурой, а другая стервой, ей-то не легче…
Что-то с нами будет в старости?
К обеду я успокоилась настолько, что уже размышляла о сотрудничестве с Короной. Что-то могу уступить я, что-то уступят мне. До какого-то предела, но Раденоры — не дураки. Договоримся…
И когда на мое плечо легла чья-то рука, я даже не вздрогнула.
— Поговорим, дорогая невеста?
А вот голос заставил меня дернуться и резко обернуться.
Совсем рядом стоял и смотрел на меня жабьими глазками барон Артау.
Еще месяцем раньше я стала бы паниковать.
Днем раньше я бы занервничала.
Но после беседы с канцлером я была настолько усталой, что на экс-жениха просто ничего не осталось. Я не вздрогнула, не дернулась, не вскрикнула, просто подняла брови.
— Простите… сударь?
Голос — и тот был смертельно усталым. Какой там ужас — на эмоции сил не оставалось.
— Прекрати разыгрывать комедию, девчонка! Ты знаешь, кто я!
— Уберите руку, — ледяным тоном произнесла я, переводя взгляд на толстые пальцы. Страха не было, одно омерзение. И этого я когда-то боялась? Этого существа? Как… нелепо! — Или я позову стражу, и вас отсюда выкинут. Это Раденор, здесь мужчины не ведут себя, как животные!
— Зови, — хихикнул барон. — Думаю, нам найдется, о чем поговорить…
Долго я не размышляла.
— Стра…!!!
Крик оборвался на полуслове. Барон зажал мне рот рукой, и втолкнул в первую попавшуюся дверь.
Темного крабом! Другое место он выбрать не мог?
Это оказалась комната, отведенная храмовнику.
А когда обещал приехать герцог Моринар? Сегодня? Завтра?
Эх, вот бы сейчас…
Было бы красиво, как в сказке…
Увы, жизнь моих мечтаний не учитывала.
Пальцы разжались, меня толкнули вглубь комнаты, я пролетела пару шагов, но на ногах устояла, извернулась кошкой и выпрямилась во весь рост. Невеликий, но и барон не намного выше. Мне хватит…
— Вы, любезнейший, с ума сошли? — холодным тоном поинтересовалась я. — Какая-то невеста, да вы вообще в своем уме? Вы кто такой?
Уверенность барона поколебалась, но ненамного.
— Ты отлично знаешь, кто я такой!
— Простите, не знаю.
— И видеть меня никогда не видела?
— И еще бы сто лет не видела, — проворчала я себе под нос. А потом уже громче. — Кажется, видела где-то. Только не помню точно, где именно.
— На собственной помолвке.
— Да не помолвлена я ни с кем! — топнула я ногой. — Вы от меня чего хотите, чтобы я за вас замуж, что ли, вышла? Глупости какие!
— Глупости, вот как?
Барон сделал шаг ко мне. Я стояла, не дрогнув. И это его я когда-то боялась?
Стоит передо мной толстячок самого жабьего вида, сверкает глазенками, а вот страха-то у меня и нет. Никакого…
Перегорела?
Так долго боялась, что когда пришла беда, у меня уже не осталось на нее никаких сил? Такое тоже бывает. Страшен не сам барон, опасно безумие в его глазах, но пока оно еще не разрослось во всю мощь. Ему интересно не сразу меня убить, а сначала помучить.
А мне интересно, можно ли его вылечить. И если да — то как? Как подействует магия жизни на безумца? Это ведь тоже болезнь… наверное?
— Глупости, — спокойно подтвердила я. — Благородные господа женятся на благородных дамах, а не на таких, как я…
Барон сдвинул брови. Ага, начал заводиться. Впрочем, этого и следовало ожидать.
— Ты думаешь, я совсем дурак?
— Нет. Вы просто опасный сумасшедший.
Может, и не стоило провоцировать безумца, но иначе я никогда от него не избавлюсь.
Рука барона взлетела.
Я могла бы уклониться от удара, еще как могла, но вместо этого лишь чуть повернула голову. Чтобы остался след, но в голове не шумело. И усмехнулась, якобы без сил опускаясь на пол.
Мага жизни таким не одолеть.
Здесь и сейчас я могла бы убить барона десятком различных способов. Могла бы прекратить в недвижимый кусок мяса — достаточно одной искры. Одной капли силы…
Но рисковать своим даром не хотелось. А к чему подставляться под пощечины?
Да просто если придется звать стражу… увидев синяк, они барона до тюрьмы доведут, да… Но упадет он по дороге раз двадцать. Почками — на кулаки. И никто не спасет.
— А ты неплохо держишься, — хихикнул Артау. — Хотя все вы, бабы, шлюхи, и годитесь только на одно. И то нормально сделать не можете, только начнешь забавляться, вы уже и подыхаете! Я глазам своим не поверил, когда увидел тебя во дворце!
