Очевидно, он почувствовал, как под его руками она окаменела, потому что отстранился и посмотрел ей в лицо.
– Прости, – выдохнул он, – прости мою вольность. Прости, что я без звонка, меня впустила консьержка, она знает, что мы с Олегом были… раньше я ходил к вам запросто…
– Ничего, – Лена сделала шаг назад и туже затянула поясок халата, – я приняла снотворное и заспалась.
– Я только что с самолета, вещи оставил в камере хранения, и сразу к тебе! – Он уже снял куртку и устремился по коридору.
Был он какой-то суетливый, размахивал руками, чересчур много говорил. Нельзя сказать, чтобы у них раньше были очень дружеские отношения, но все же Вадим ей нравился. Солидный, решительный мужчина, компаньон ее мужа, с ней он вел себя всегда корректно и уважительно.
Как-то в шутку она спросила его, отчего он не женится? Девушек разных он часто приводил на корпоративные вечеринки, но ни одна не приходила дважды. Вадим также в шутку ответил ей, что никак не найдет похожую на нее. Вот другу, мол, повезло с женой, он, Вадим, завидует ему белой завистью. Ищет такую же, а все никак не находит. Дежурный комплимент, обычный разговор после нескольких бокалов вина, все как должно быть.
Теперь же Вадим был ей неприятен. И чего он приперся к ней с утра пораньше? Обниматься полез…
«Хочет задурить мне голову, чтобы не задавала вопросов об отпуске и вообще», – поняла Лена.
Хоть она не приглашала его зайти, Вадим устремился в гостиную.
– Пойдем на кухню, – проговорила Лена, – кофе тебя напою.
На кухне можно спрятаться за обычными делами, взять себя в руки и не показывать Вадиму, что она многое о нем знает.
– Чем я могу тебе помочь? – Вадим принял из ее рук чашку кофе. – Что нужно сделать?
– Все необходимое уже сделано, – отмахнулась Лена. – Маргарита все организовала.
Дальше нельзя было замалчивать о ее поездке в Заборск, и Лена рассказала вкратце, что Заборск – жуткая дыра, что компетентные органы там все коррумпированы, проще говоря, прогнили насквозь, что порядка нет, потому что – представляешь? – сожгли в крематории не тот труп, а ей выдали только урну с прахом.
– Не может быть! – Вадим вскочил с места.
С непонятным удовлетворением Лена заметила, что несколько капель кофе попало на его светлые брюки.
– Нужно же что-то делать, жаловаться куда-то, в суд…
– Олега все равно не вернешь, – голос у Лены дрогнул, – ты будешь на панихиде?
– Конечно! Я заеду за тобой, тебя ведь теперь некому отвезти.
«Откуда он знает, что меня некому отвезти? Он думает, что Сергей погиб там, в Заборске? Но откуда он это знает? Я ведь ему об этом не сказала! – пронеслось в голове у Лены, пока она отвернулась, чтобы убрать чашки в посудомоечную машину. – Неужели это он стоит за убийством моего мужа? Никак не могу поверить… Но придется».
– Я вызову такси, – сказала она твердо, – встретимся прямо там.
– Да, конечно. И, Лена… – Вадим помедлил, – потом мне нужно с тобой поговорить. Обязательно. Знаю, что ты не вникала в дела мужа, но сейчас это важно.
– Хорошо, – Лена уже не скрывала, что ждет его ухода, – раз это важно, то поговорим. Потом, после.
Запирая за ним дверь, она дала себе слово, что Вадим никогда больше не войдет в ее квартиру. Никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах.
Собралась, тщательно наложила макияж и спустилась вниз, где ждало вызванное такси. Проходя мимо консьержки, Лена ответила на ее суетливое приветствие и отчеканила, чтобы впредь она предупреждала Лену о любом посетителе, кем бы он ни был.
– Но, Елена Павловна, я думала, что раз это близкий друг вашего мужа…
Лена не стала слушать ее кудахтанье и ушла.
Снарядила княгиня корабли, собрала богатые дары, взяла с собой малую дружину, да вельмож знатных, да слуг, да холопов, да толмачей-переводчиков, да священника отца Мисаила – и отправилась в дальнее странствие.
Плыла по Днепру, плыла по морю.
Велико море, просторно. Никогда княгиня такого простора не видывала. Набегали волны на корабли, грозно ревели, грозились опрокинуть. Опытные кормчие вели корабли твердой рукой, словно нипочем им грозное море.
Долго шли корабли, долго резали волны.
Наконец показались впереди крепкие каменные стены, высокая башня маяка. Открылась впереди огромная гавань, полная чужеземных кораблей. Из разных далеких стран пришли те корабли, со всех концов света. Диковинные люди на них – белые, желтые, смуглые, а то и вовсе черные, как ночь. На разных языках между собой говорят, разные товары на берег выгружают. Некоторые просто одеты, а некоторые так пышно, так ярко, так богато, словно и не люди это, а птицы райские.
Никогда княгиня не видела такой пестроты, такого богатства, никогда не слышала такого гомона.
Видно, и правда великий государь живет в этом городе, коли весь мир к нему спешит с товарами и подношениями!
Подошел к княгининым кораблям важный грек со свитой.
– Что, это и есть здешний государь? – спросила княгиня у толмача да у отца Мисаила.
– Что ты! – усмехаются оба. – Базилевс, государь царьградский, сам никаких гостей не встречает, сам в гавани не показывается и близко к ней не подходит, он к приезжим государям гонцов своих посылает, во дворец к себе приглашает.
– Так это его гонец?
– Нет, это всего лишь портовый чиновник. Пришел сказать, чтобы мы ждали приказа.
– Раньше я сама приказывала, а все меня слушали, а теперь я сама должна приказа ждать!
– Ты пойми, княгиня, – говорит ей отец Мисаил, – пойми, к кому приехала: это же сам базилевс, великий владыка, коему половина мира повинуется!
– А господин Олег его войско разбил, и город его осадил, и дань большую с него взял!
Однако ждала княгиня, когда позовут ее к базилевсу, к государю царьградскому. День ждала, другой ждала – не идут послы царские. Устала княгиня ждать, устала глядеть на каменные стены, на высокую башню маяка, на иноземные корабли, устала слушать незнакомую речь купцов да корабельщиков.
Вельможи княгинины сердились, говорили – надобно возвращаться, не хочет нас базилевс принимать! Что мы – так и будем здесь сидеть, ровно бедные родственники?
– Дождемся, – отвечала княгиня, – сильный должен быть терпеливым. Как же мы вернемся, не сделав то, ради чего приехали? Что же мы людям нашим скажем?
И дождалась.
Приехали послы царские, сказали, что ждет базилевс княгиню.
