Худо проигрывать: переживают члены команды, расстраиваются болельщики по всей стране – ученые подсчитали, что производительность труда после наших хоккейных неудач падает… Но куда хуже то, что после поражения следует начальственный разнос, которому предшествует, как летчики говорят, «разбор полетов» – еще и еще раз смотрим видеозапись: когда и по чьей вине была пропущена шайба. Заметьте: не по какой причине – а именно по чьей вине! А возразить не моги! Что с того, что в Советском Союзе уже давно развивается гласность? Особенно сурово хоккейное начальство относится к тому, кто, так сказать, выносит сор из избы, пренебрегает заведенными вами правилами.
Я это испытал на себе два года назад. Находясь в Канаде, дал интервью местным журналистам, высказался за обмен игроками между нашими странами. Выражал при этом личную точку зрения. Но если рассуждать объективно, прогресс и в отечественном, и в мировом хоккее без этого обмена дальше просто невозможен. Ну, дал я это интервью и уже было стал о нем забывать. Но вы-то, Виктор Васильевич, не забыли. За день до окончания матча на приз «Известий» от знакомого тренера узнаю, что у меня «сложности с выездом в Северную Америку на суперсерию…». Декабрь провел в Москве. В феврале предстояли товарищеские матчи ЦСКА в Италии. Вся команда уже знает, что я туда не еду. Старший тренер молчит. Лишь в день отлета, в 5 часов утра, когда я уже завязывал перед зеркалом галстук, один из тренеров мне сказал: «Извини, но ты остаешься… Вот вернемся из Италии – поедешь на товарищеские матчи со сборной в Швецию». Накануне отъезда открываю «Правду», где опубликован состав сборной страны и не нахожу своей фамилии. Но этим дело не кончилось.
Вызвали меня в Главпур (Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота. – Прим. ред.) и выдвинули целый ряд нелепейших обвинений. «Знали ли вы, капитан Ларионов, – говорят, – что в вашем доме готовилась провокация?» Я опешил. Оказывается, речь шла о визите в дом моих родителей представительницы общества дружбы «Канада – СССР», которая была гостьей Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве – он проходил летом 1985 года. Канадка была обеспокоена моим отсутствием на важнейших матчах. Полчаса пробыла. Родители, по законам русского гостеприимства, напоили ее чаем… Потом главпуровские чины стали нести какую-то чушь про то, что якобы мои родственники спекулируют видеоаппаратурой и другое в том же роде: к ним в Главпур, видите ли, поступила анонимка… Ну, и, наконец, вспомнили про злополучное интервью в Канаде. Вынуждали покаяться: мол, сказано же, что мы, советские офицеры, не имеем права находиться в двух шагах от иностранца. Так я стал на целый год «невыездным» – «покаяния» не состоялось…
Перед первенством мира в Москве, где мне все же оказали честь участвовать, Владимир Владимирович Юрзинов, второй тренер, помнится, сказал: «Выиграем чемпионат – будешь ездить». Выиграли. А после удачных матчей в ФРГ, где я играл в составе команды ЦСКА, поздравляли дома, в Москве, не с победой, а с тем, что я «вернулся в СССР»… Мог ли я эти слова воспринять по-иному, чем жестокое оскорбление?
Но шила, как говорится, в мешке не утаишь: сама жизнь показывает, доказывает, что ваш тренерский стиль, который, возможно, давал положительные результаты в прошлом, обнаруживает сбои, перестает себя оправдывать, трещит по всем швам, как и сама административно-командная система, сложившаяся в стране. Уже ни от кого не скроешь, всем видно, даже Госкомспорту, который пока молчаливо выжидает, какой еще турнир мы завалим, что вы допускаете ошибку за ошибкой.
На прошлогоднем чемпионате мира в Вене вы хвастливо заявляли, что шведы – это «мертвая» команда. Шведские игроки, вопреки вашей аскетической теории подготовки к играм, гуляли по Вене в обнимку с женами. А мы – гурьбой, показывая, какой, дескать, дружный у нас советский коллектив. В итоге «мертвой» команде вручили золотые медали. Стыдно, что мы порой лишены необходимого. Это надо было видеть (по телевизору такое не покажут!), как мы во время августовского турнира в ФРГ выменивали клюшки со своими автографами на новые тренировочные майки взамен своих старых… Суперзвёзды советского хоккея суетились, как маклеры на одесской толкучке…
За эти же шесть лет я помню только два случая, когда вы, Виктор Васильевич, обратились за советом к игрокам. В обоих – вы это вынуждены были сделать, поскольку после проигрыша ваша должность оказывалась под вопросом. Первый раз это было на Московском чемпионате мира. Второй – в Калгари. А человеческих отношений между вами и хоккеистами так и нет по сей день. Есть другие – должностные, служебные, материальные, уставные и неуставные. А отношения между тренером и командой не могут не отражаться на профессиональном уровне игры.
Вам, Виктор Васильевич, никогда не приходила в голову мысль о том, за счет чего мы все-таки побеждаем? Никто не собирался ставить под сомнения ваши, несомненно, большие заслуги перед советским спортом, но если, как говаривают в армии, положа руку на голенище, попытаться ответить на этот вопрос правдиво, то ребята из команды ЦСКА, из сборной СССР в решающих встречах думают не о разносах за ошибки, не о наградах или наказаниях; равно как не занимают их в этот момент нюансы взаимоотношений со старшим тренером. Все сосредоточены лишь на одном: за хоккейными баталиями на льду следят миллионы соотечественников, и надо сделать все для того, чтоб не было перед ними стыдно. Нужна победа не во имя того, чтобы украсили грудь очередные награды, а лицевой счет – гонорары. Она необходима, чтоб не потерять в мире престиж советского хоккея, с которым мы связали свою судьбу.
Именно поэтому наша пятерка, независимо от ваших указаний, еще на скамейке, перед выходом на лед моделирует предстоящую игру. Корректирует задания. Меняет тактику по ходу встречи. Без всего этого вряд ли было бы возможно показывать хоккей столь высокого класса десять лет подряд. И вы сами вряд ли станете спорить на сей счет. Но в таком случае стоит ли громогласно заявлять, что, предположим, Крутова признали лучшим хоккеистом мирового чемпионата исключительно потому, что вы подготовили его, как тренер, всего за две недели…
Когда-то мальчишек приводили в хоккей Бобров, Третьяк, братья Майоровы, Фирсов, Харламов, Михайлов… Каждое имя было легендой и как магнит притягивало ребят. Так пришел в хоккей и я, в этом году исполнилось десять лет работы в большом спорте. Оглядываюсь назад, прислушиваюсь к себе, и не покидает ощущение, что я в долгу перед хоккеем. Последние годы мы выигрывали за счет хорошей физической подготовки. Но сегодня и другие команды мира выходят на лед, показывая выносливость, держат навязанный им высокий темп игры, словом, одними бицепсами уже никого не удивишь. На первый план выступает яркая, индивидуальная игра, хоккей личностей, хоккей, в котором своеобразный почерк каждого игрока рождает гармонию команды. Это-то и дает впечатление зрелищности, без чего наш спорт трудно себе представить. Страна учится мыслить по-новому. Пора бы заняться этим и нам, спортсменам!
Игорь Ларионов,
журнал «Огонек»,
№ 42 (1988).
Приложение 4
Блокноты Виктора Тихонова
Эти записи – наброски к так и не написанной книге. По тезисам можно предположить, как собирался Виктор Васильевич построить повествование.
