– Но я не могу, понимаешь? Не хочу, – мотаю головой и от бессилия тру лицо.
– Что не так, Флинт? Почему?
– Я…я влюблён в другую.
– Снова? Опять ты за старое? – Сестра издаёт стон и всплёскивает руками.
– Нет, не за старое. Это новое. Я влюблён иначе, она… боже, она не простит меня, она откажется… она мне нужна. Она моя, Зои. Моя. А сейчас приезд Эйми и ребёнок означают конец. Я не хочу его, не позволю, да я готов откупиться, отказаться от прав на этого ребёнка, только бы быть с ней.
– В своём уме, Флинт? Ты идиот? Очередная девка удачно раздвинула ноги, и ты говоришь о таких кощунственных вещах?! Я прибью тебя, если ты откажешься. Придушу, – шипит сестра, надвигаясь на меня.
– Но она же обманула меня, Эйми обманула. Господи, Зои, и моя… та девушка не очередная…
– Слышала уже это и не раз. Она прекрасная. Она замечательная. Ты весь поглощён ей, и она твоя судьба, – скептически хмыкает Зои.
– Да-да, именно так, – киваю ей.
– Идиот, серьёзно, Флинт, хватит. Тебе тридцать, пять разводов, и я помню, каким ты был, когда прилетел сюда. Не нужно, братик, не нужно снова в омут с головой, не выплывешь, тем более уже есть последствия. Эйми вовремя появилась и сказала тебе о ребёнке, она спасла тебя от глупости. Ты должен быть мужчиной и взять на себя ответственность. Должен, слышишь?
– А как же она? Ведь у меня были планы. Мои чувства…
– Пройдёт через пару недель. И хорошо, тебе уже не по возрасту развлекаться и прыгать из койки в койку. Иди к Эйми и успокой её, думаю, ты напугал бедняжку. А я пока займусь обедом и ужином, познакомимся с ней поближе. Давай иди, – Зои толкает меня в плечо, а я не двигаюсь.
– Ты неправа, я никогда не забуду ту, которой дышу. Я буду корить себя за прошлое и не буду счастлив. Я придумаю что-то, найду выход, и да, мне тридцать, я имею право или принять такое положение вещей, или же отвергнуть его. Но не нужно меня уверять в том, что я не могу отличить подделку от настоящего. И сейчас мои чувства живые, за них я и буду бороться, – бросая злой взгляд на сестру, закатившую глаза, направляюсь на второй этаж.
Моё сердце сжимается, когда останавливаюсь у спальни Джесс. Страшно, когда чужие люди влезают в твой мир и разрушают его. Ведь до самого желанного оставалось лишь протянуть руку. Вчера всё было идеально и правильно, сегодня обратилось в кошмар, и я потерялся. Да меня мотает внутри от желания сбежать. Прихватить Джесс и убежать, скрыться от правды и спрятаться. Но она не сможет так жить, пытаясь поступить верно, и по совести, Джесс обрубает всё без возможности возобновления. И это убивает сильнее. Как можно так легко отказаться от всего, что было между нами? Как? Ведь я не могу.
– Флинт, прости, что из-за меня тебе пришлось такое пережить, – трогательный голос Эйми, драматично расположившейся на кровати, приносит ещё более мучительную тягу молить о том, чтобы проснуться. Я не могу прийти в себя и хочу верить, что это сон. Страшный, и вскоре сгинет с утром. Но нет, такое вряд ли случится.
– У меня нет слов, Эйми. Я не знаю, что сказать тебе. Ещё не могу нормально реагировать, – признаюсь и подхожу к окну. Джесс тоже смотрит в него? А небеса наблюдают за нами? Так отчего же они так жестоки? Расплата за мои грехи? Но не нужно отбирать её у меня. Не так.
– Я не требую у тебя ничего. Лишь хотела сознаться и снять вину со своей души.
– Получилось? – Едко спрашивая, поворачиваюсь к ней.
– Нет. Мне кажется, что ты меня ненавидишь. Я могу уехать. Правда, Флинт, могу скрыться, продать кафе и жить где-нибудь отдалённо, но ребёнка я оставлю, – заявляет Эйми, поднимаясь с постели.
– Я не ненавижу тебя. Ничего не чувствую, кроме отчаяния. Я влюблён в другую, и она не примет меня снова. Она отвернётся от меня, а я не могу без неё. Да, возможно, я виню тебя, и мне хочется сотворить с тобой нечто плохое. Очень плохое. Твоё появление и эта новость, словно мои небеса рухнули. Я не знаю, как быть, но дам тебе денег и буду навещать ребёнка, если он мой, – сдавленно отвечаю ей, и ведь всё, злость потухла, ярости не могу найти, лишь печаль. А она такая ядрёная, отравляет меня изнутри. Мучительно. Медленно. И не могу смириться. Не могу, это идёт вразрез со всем, что я запланировал.
– Мне жаль, – ловлю её искренний взгляд, который всегда был таким. Открытым. Честным. И не предвещающим предательства.
– Мне тоже. Но нам следует поговорить чуть позже. Отдохни, я пока подумаю, – обхожу Эйми, но она обхватывает мою руку, заставляя остановиться.
– Флинт, твоя влюблённость слишком частое явление, и она меня не пугает. Хотя бы давай попробуем быть друзьями, чтобы наш ребёнок рос в согласии и счастье, а не среди судебных разбирательств. Если ты откажешься от него, то я пойму…
– Нет, не откажусь, но друзья не подставляют друг друга и не беременеют тайно, – резко обрывая её, вырываю руку.
– Я хотела ребёнка, Флинт. И ты был идеальным кандидатом.
– Донором спермы. Прекрасно, – хмыкаю я.
– Примерно так, но я люблю тебя. Дай мне возможность показать это, прошу тебя.
– Ты не слышала меня? Мне нужна другая, не ты. А ребёнка я приму. Поговорим позже, иначе я могу сорваться. Ты исподтишка разорвала моё сердце в отместку за то, каким я был скотиной. Я принимаю это, но не приму такой судьбы, – выхожу из спальни и спускаюсь вниз.
При моём появлении на кухне Скот и Зои затихают.
– Флинт…
– Не сейчас, – отмахиваюсь от сестры и вылетаю на задний двор.
Беседка сейчас это насмешка над моими мечтами, как и яркое солнце. А мне бы хотелось пасмурную погоду. Такую, какая у меня в груди. И ведь не найти выхода, я не могу думать. Сажусь на подушки и смотрю впереди себя. Я не знаю, как донести до Джесс, что меня не волнует другая и этот ребёнок. Да, это ужасно иметь такого рода мысли, но это так.
– Держи, – перед моим лицом появляется бокал с тёмной жидкостью. Поднимаю голову, встречаясь с глубоким взглядом Скота.
– Я не желаю говорить и обсуждать это, – качаю головой и поджимаю губы.
– Понимаю, но тебе всё же, следует это обсудить хотя бы с кем-то, кто был в таком же, положении, как и ты, – отвечает он и садится рядом, с силой вкладывая в мою руку бокал.
– Тебе повезло, твоя женщина умерла, – напоминаю ему.
– Это цинично, но да. Зои упомянула, что ты нашёл кого-то здесь?
– Я не нашёл. Я обрёл, – залпом выпиваю виски, откашливаясь от горечи напитка.
– Я бы поздравил, но в свете событий посочувствую, потому что мне, в отличие от тебя, не нужно было лишать себя счастья.
Цокаю от его слов.
– Страх. Он ужасен. Ты думаешь, что теряешь всё. Ты боишься даже шелохнуться, когда это происходит. Ребёнок – это огромная ответственность, а нежеланный ребёнок вдвойне. Научиться любить его тяжело, ведь он может стать твоим концом. Ты мечешься, ищешь варианты, а потом сдаёшься. И в тот момент, когда всё отпускаешь из рук, это странным образом само выправляется. Возможно, мне повезло.
