– А ты желанный, – перебивая его, кладу свою руку на его, продолжающую ласкать мою щёку. – Гордый и мужественный. Стойкий и решительный. Пытающийся защитить меня, и дающий возможность дышать, быть слабой и дарящий мне безмерное счастье. Я не хочу больше прощаться с тобой, Николас.
– Мне так стыдно перед тобой, Мишель, – подходит ко мне и полностью берёт в руки моё лицо. – Мне безумно стыдно, что ты стала свидетельницей этого ужаса. Неужели, тебе не было страшно?
– Было. Очень страшно, – шепчу, всматриваясь в его полные тревоги глаза.
– Тогда почему? Зачем тебе это? Зачем подвергать себя риску, крошка? Я этого не понимаю. Зачем сознательно идти туда, где тебя может не стать?
– Потому что люблю тебя. Любовь намного сильнее страха. Я уже не помню ту, что была в то время. Но я знаю другую. Она тянущая. Она живительная. Она это ты, Николас. Только прими её и меня вместе с ней, прими моё желание, такое же большое, как и твоё защитить меня, быть рядом с тобой. Что бы ни произошло. Что бы ни случилось следующей ночью или днём. Просто позволь мне быть рядом, – кладу руки на его плечи, пока его ладони скользят по моей шее. И так хорошо купаться в этих прикосновениях, что задыхаюсь. Молю о большем, только бы услышал меня.
Смотрит на меня мучительно долго, словно прикидывает, верить ли мне, решить ли идти дальше, или же выгнать. И я боюсь, что его волнение за меня и неверие в нас победит. Наблюдаю, как его складка на лбу сглаживается, а глаза светлеют. И даже в мягком отражении камина за спиной они имеют неповторимый отблеск неизменчивой личности, коей он является. Контроль. Всегда и везде. Так я согласна на это. Мне комфортно, когда он забирает у меня поводья и сам, ударяя по судьбе, выстраивает всё.
– Николас, ты молчишь, а я не знаю, что думать. Скажи хоть что-то, – прошу я, уже заставляя сердце от волнения биться на износ.
– Прости, – моргает и, отрывая взгляд от моих губ, поднимает глаза и встречается с моими.
– Я вдруг понял, что за последние дни ни разу не дышал так ровно и спокойно, как сейчас. И единственная мысль, мелькающая в голове – как ты красива и правильно смотришься в моей рубашке. Какой аромат шампуня исходит от тебя и что твои руки прохладны, ты мёрзнешь, но стоишь здесь. Это называется счастьем вроде бы. Так вот, Мишель, я счастлив сейчас намного больше, чем был до этого, – голос Николаса, наполненный удивлением от своих же эмоций, и радостью, поселяет в моей груди небывалый подъём. Затопляет той самой необходимой верой, что я потеряла ещё недавно. Верой в него. Верой в меня. Верой в нас. Он говорит. Он чувствует. И он мой.
Моя быстрая улыбка и его губы так близко. Тягучий взгляд. Его. Туманящий моментально мой разум. Сейчас, в одну секунду всё кажется таким мелким, бессмысленным и ненужным. Он и я. Привстаю на носочки, и мои губы касаются его. Его вздох, обескураженный и прямо в меня, заряжает полностью каждую молекулу моего тела. Ладони скользят по его шее, пальцы уже тянутся к волосам. Крепче прижимая к себе, втягивает в себя мою нижнюю губу. Посасывая её, немного покусывает. Низ живота сводит в сладкой судороге.
– Николас… – выдыхая, прижимаюсь грудью к его груди. И так жаждет она прикосновений. Соски под тонкой материей трутся, это приносит наслаждение и в то же время желание большего.
– Мишель, возможно, рано? – Его шёпот опаляет мои губы. Продолжая целовать меня, поглаживает спину, забираясь под рубашку и сжимая мои ягодицы. И его слова идут вразрез с тем возбуждением, что зародилась моментально между нами.
– Рано? – Уже невозможно контролировать страсть, что во мне. Но он, отпуская меня, делает шаг назад.
– Да. Рано, – отводит взгляд, но я вижу, что врёт. Он возбуждён не меньше моего, но что же, его останавливает?
– Мы занимались сексом… почему? Ты не хочешь меня больше или… – шумно вздыхая, запускаю руку в волосы, ищу ответ на свой вопрос в его нахмуренном лице, в своих горящих щеках и теле.
– Хочу, конечно, хочу. Но мы не должны торопиться. Это может привести нас к примитивному сношению, а я этого не хочу с тобой. Не хочу как раньше, – его слова вызывают внутри меня смех. Потому что это не похоже на него, не его эта правда.
Только хочу возмутиться, возможно, закатить новый скандал, но что-то, а точнее, быстрый взгляд Николаса, полный страха, останавливает меня. Он боится, причём очень боится даже дотронуться до меня. Боится, что захочет вернуть ту любовь к боли, что в нём ещё существует. Боится не сдержать свои слова и обещания. Он делает это для меня.
Понимание полностью его состояния придают мне сил. Только в моих руках наше будущее, потому что я знаю, куда нам идти, а он – пока нет. И я принимаю такой расклад, направлю его, а дальше он увидит новый мир, который я мечтала ему показать.
– Не торопиться, – повторяю я, только бы потянуть время и заполнить тяжёлую тишину, что возникла между нами.
– Да. Мишель. Признаю, тот секс был невероятным, но лишним. Мы не разобрались ни в чём, и тогда мы шли очень быстро, не привыкнув ни к одному обстоятельству, что меняли сами. Сейчас же я хочу, чтобы ты осталась со мной, но секс… любовь… дай мне привыкнуть к этому, – нервно, даже резко отвечает он.
Прищуриваясь, наблюдаю за каждым его движением. За каждым быстрым вздохом, за борьбой, что имеется в нём. Он хочет быть тем, кого думает, жду я. Но он так и не понял, что хочу я именно его. Вот такого. Потерянного и одновременно сильного, уверенного в себе и страшащегося будущего, готового идти, но для меня слишком медленно. Пришло время делать рывок.
– Николас, – ласково произношу я, делая медленные шаги к нему. Напрягается, когда моя ладонь скользит по его плечу.
– Сорви пластырь со своих ран, – продолжая полутоном, ловлю его взгляд. – Моя кожа оголена для тебя. Так дай и мне дотронуться до твоей. Мы можем привыкать год, два, десять лет. Если ты не можешь переступить через страх, то я готова поддержать тебя в любом твоём решении.
Дарю ему улыбку, ведь не понимает пока ничего из того, что я выстроила в своей голове. Отхожу на шаг, удерживая его взгляд.
– Мишель…
– Но я не собираюсь лишать себя удовольствия, – перебивая его, тянусь пальцами к первой пуговице на рубашке. Привлекаю его внимание к моим пальцам, расстёгивающим рубашку.
– Я возбуждена и не побегу к кому-то другому, – делаю медленные шаги назад, продолжая раздевать себя.
– Мишель…
– Я очень хочу получить разрядку и получу её. С тобой или без тебя, – иду спиной к спальне, и он, делая шаги, не сводит глаз с моего тела, что дразнит его из-за распахнутой рубашки.
– Другая… другая спальня… – сглатывает, его грудь поднимается ещё чаще.
– Я хочу быть там, где ты первый раз трахал меня, – поясняя, захожу в большую спальню. Останавливаясь, отводит взгляд от меня.
Но я полна решимости, надо ломать, чтобы строить. И я начну это делать прямо сейчас. Медленно, но рушить его стены и барьеры, что он расставил между нами.
