– Прости, я бы с удовольствием, – тихо ответила и глубоко вздохнула, не смотря на Рикардо, – но ноги ещё болят немного. Да и проблем тебе создавать не желаю. Поэтому не волнуйся, я не обижена и не таю злобы на тебя. Всё в порядке.
– Хорошо. Тогда отдыхай, – и вновь в его голосе нотки недовольства. А я так устала от этой недосказанности, что в груди образовывается ком, сжимающий сердце.
Подняв голову, заметила, что Рикардо разворачивается и сейчас уйдёт. Вновь эти женщины будут смотреть на него, говорить с ним, восхищаться им. А я о нём ничего не знаю. Кроме того, что глаза у него глубокие, и он человек, у которого всё получается. Он твёрдый и волевой, но порой бывает очень ласков и нежен, тогда и глаза переворачивают всё внутри меня.
– Рикардо, – от мыслей, которые появились в голосе, зову его. И он останавливается, удивлённо оборачивается.
– Да?
– Я… может быть, сыграем во что-то? – Натягиваю улыбку, а он удивляется ещё больше. Корю себя внутри. Конечно, ему тридцать четыре, и он не будет играть со мной в салочки.
– Не ослышался? – Издав смешок, подходит ко мне. Прикусив губу, качнула отрицательно головой.
– Хм, давай попробуем. Карты?
– Максимум, пасьянс, – извиняюще улыбнулась.
– Шахматы?
– Ни разу не пробовала.
– Шашки?
– Очень плохо. Отвратительно.
– Осталось одно, – Рикардо подавил смешок. – Куклы?
– И этого тоже не помню, – позволила себе хихикнуть.
– Тогда мои предложения исчерпали себя, – развёл он руками.
– Нарды, – нашлась я, поймав его удивлённый взгляд. – Умею играть в нарды. С детства.
– Неплохой вариант. Будь здесь, – указав на меня пальцем, быстрым шагом скрылся в своей спальне.
Закрыла на секунду глаза, не понимая, что творю. Зачем всё же пожелала оставить его тут. Рядом со мной. Вряд ли у нас есть что-то общее, кроме бумаги, соединившей нас на год совместной жизни, а потом ещё на два, которые могут быть уже бессмысленными.
– До сих пор здесь. Хороший знак, Анна, – распахнула глаза и увидела Рикардо, поднявшего руку с нардами.
– Куда могу деться? – Усмехнувшись, закрыла дверь спальни.
– Как вариант выпрыгнуть и уплыть к ближайшему городу, – его шутка ещё больше расслабила меня.
– К сожалению, плавать я тоже не умею. Посему об этом можешь не волноваться, – ответив, подошла к низкому столику, куда он опустил нарды.
– Ты многое потеряла, – заметил он, распределяя шашки.
– Ну да, пожирающие взгляды женщин. Обойдусь, – выдохнула от его обескураженного взгляда и поняла, что сморозила чушь.
– Прости…
– Тебя это задевает? Могу и перед тобой в плавках походить для урегулирования вопроса, – его смех отдался в моей грудной клетке, и я улыбнулась. Насладилась его чистым весельем, озорством в уголках глаз и села на пол напротив него.
– Нет. Меня не задевает. Ты волен поступать, как хочешь. Тем более тело твоё, – постаралась ответить достойно, но этим ещё больше вызвала его смех.
– Итак. Как джентльмен отдаю первых ход своей жене, – положив на доску кубики, принял серьёзный вид. Но его глаза… эти завораживающие глаза светились удовольствием.
– Очень благородно, мистер Лок, – съязвила я и, бросив кубики, сделала ход.
– Всё для вас, миссис Лок, – усмехнулся, бросив кости.
– Расскажи мне, тяжело жить в таборе? – Спросил он, когда настала моя очередь.
– Хм… не сказала бы, – пожала плечами.
– Но ваши законы. Даже взять во внимание то, что упомянул барон. Он на самом деле присутствует при дефлорации? – От его вопроса покрылась краской и опустила взгляд.
– Да.
– То есть прямо в спальне? И это никого не смущает?
– Это законы, против которых никто не возмущается, – хмыкнула я.
– А если невеста не девственница?
– Тут два варианта, – быстро посмотрев на него, ожидающего ответа, продолжила. – Семья невесты выплачивает штраф, размер определяется бароном и стороной жениха. Или же она получает наказание за это.
– Её бьют? – Уточнил Рикардо.
– Да. Прилюдно. Плетью или розгами по ступням, – выдавила из себя.
– А тебя…
– Нет. Я же говорила, потому что убежать хотела. И если бы не Питер, то была бы уже довольно далеко. Хотя без документов сложно, но спрятаться смогла бы, – перебила его.
– Твой отец сказал, что у вас с Питером своя история, – от этих слов всё похолодело внутри, даже рука дрогнула, нечаянно выбросив кости.
– Да. Мы встречались, но… хм, не хочу говорить об этом. Это прошлое, – прочистив горло, произнесла я, боясь смотреть на него.
– Неприятное, как я понял. Почему? Тебя он заставлял?
– Не хочу говорить об этом, – жёстче повторила я.
– Ладно. Вернёмся к брачной ночи. Вот избили девушку и что дальше? – Сменил тему и, слава богу, иначе бы сказала, что между мной и Питером никогда ничего не было. Всё ложь. И я лживая.
– Её или забирает муж, или позор семьи.
– Часто такое бывает?
– Нет. В основном муж забирает жену.
– А кто выбрал Романа бароном? Было голосование или как?
– Его отец был бароном, как и его дед. Это как маленькое государство, где есть король. Он устанавливает законы, и даже правительство редко лезет к нам, потому что цыган по всему миру много. Многие именно там и сидят, покрывая даже убийства и смерти, – тяжело вздохнула и исподлобья посмотрела на задумчивого Рикардо.
– И некому ему наказать?
– Нет. Никто не пойдёт против Романа. Он жесток и у него связи, которые могут превратить жизнь в ад. Но говорят, что справедлив. Наказывает только за дело, хотя… – запнулась, поймав себя на мысли, что и так сказала слишком много.
– Хотя? – Уцепился мужчина за слово.
– Хотя меня всегда от одного его вида бросает в холодный пот. Мне даже смотреть на него страшно. Не могу объяснить, но веет от него… не совсем приятными последствиями. Он принижает женщин, оставляет им место только на кухне и зарабатывать деньги. Мужчины редко приносят что-то в семью, кроме своего имени. Они все связаны друг с другом и не пачкают свои руки работой. Женщинам также иногда даже не позволяют получить образования, потому что брачный период настал. И женщина у нас низшее существо.
– Отвратительно, – произнёс Рикардо, и я посмотрела на него. – Женщина в нашем мире стоит наравне с мужчиной. И запрещать получать образование прямая дорога к жалкому существованию.
– Ты, правда, так думаешь? – Тихо спросила я.
