Записка великого князя Николая Павловича. 1818 г.
Так, 28 июня 1822 г. великий князь среди прочего записал в дневнике: «…вернулся, ужинал, раздел жену (f.l.t.d.), работал, лег». В это время супруга великого князя была беременна третьим ребенком, и через несколько часов после того, как 29 августа у супругов случилось очередное «f.l.t.d.»,
[366] – уже 30 августа 1822 г. – у нее начались роды, в ходе которых она, без особых проблем, родила девочку – великую княжну Ольгу Николаевну.
Е. М. Долгорукова и Александр II с их детьми Георгием и Ольгой
Письмо Е. М. Долгоруковой к Александру II. 1870 г.
Но в семейной жизни молодых супругов не обходилось без сложностей. С одной стороны, великий князь 28 сентября 1823 г. записал: «…в одиннадцать с половиной приехал в Гатчину, выпрыгнул из коляски, бежал, разделся, вошел к жене (f.l.s.) (f.l.t.d.)». С другой – 31 декабря 1823 г. появилась запись: «…у жены, слезы, успокоил, тяжелое решение воздерживаться от F., пока она не захочет!».
В ГАРФ хранятся почти 5 тысяч писем,
[367] написанных друг другу Александром II и Е. М. Долгоруковой (с 1880 г. в замужестве – светлейшей княгиней Юрьевской). Время от времени часть переписки всплывает на различных аукционах. В этой личной переписке множество интимных деталей, например, постоянно упоминается французское слово bingerle («бенжерль», в некоторых переводах – «бингерле»), которым император и его любовница обозначали интимную близость.
Эти письма буквально переполнены страстью. При этом следует иметь в виду, что в 1868 г. Александру II было 50 лет, а Е. М. Долгоруковой – 21 год: «Мы опять едва удержались, чтобы не броситься друг на друга. Скажи мне, что ты со мной сделала?.. вчера нам еще как-то труднее было расставаться и прерывать наше бингерле» (6 января 1868 г.). И такие упоминания имеются буквально в каждом письме. Например, только в одном письме от 28 января 1868 г. император поминает «бингерле» четырежды.
[368] Также об этом часто писала Е. М. Долгорукова: «…что же касается наших бингерле, они были волшебными» (13 ноября 1871 г.). К этому времени Екатерина Михайловна была беременна
[369] и не раз говорила о том, что желает рожать «по императорскому стандарту», то есть в присутствии Александра II: «Бог не оставит меня в моих родах, которые пугают меня ужасно… именно твое присутствие придаст мне смелости и поможет терпеливо вынести ожидающую меня боль…».
[370]
Е. М. Долгорукова. 1866 г.
Предположительно рисунок Александра II Е. М. Долгоруковой
Надо сказать, что столь активная интимная жизнь монарха вызывала беспокойство лейб-медика С. П. Боткина. О проблемах Александра II упоминает и сама Е. М. Долгорукова: «Если ты думаешь, что мы слишком утомляемся и именно из-за этого ты почувствовал себя плохо, я первая согласна с этим и советую тебе дать нам отдых на несколько дней, ибо нам надо рассчитывать свои силы, а твой долг – сохранить себя для меня, которая является твоей жизнью… Сегодня вечером, признаюсь, я желала тебя, но ты не заметил или пожелал этого, ибо ты устал, а я должна ухаживать за тобой» (13 ноября 1871 г.).
В июне 1876 г. военный министр Д. А. Милютин писал в дневнике: «До приезда государя ходили самые зловещие слухи о расстроенном его здоровье и упадке нравственном; с прибытием же его несколько успокоились; однако же нашли его сильно исхудавшим. Доктор Боткин (осматривавший государя во вторник) говорил мне, что не нашел в нем никаких симптомов опасных и намекнул, что истощение его может отчасти происходить от излишеств в отношении к женщинам. Говорят, что, кроме постоянных сношений с кн. Долгорукой, бывают и случайные „любовные“ авантюры».
[371]
